По мере взросления воспитанников рассказы менялись и усложнялись, а в конце обучения нужно было сдать экзамен по истории Союзного Государства с 2000 по 2040 год и во всех подробностях пересказать биографию её президента. Историю Борис, конечно, не выучил, но наставник и сам не особо в ней ориентировался, поэтому минимальный балл он кое-как получил. А вот с биографией вышло интересно. Борису никак не удавалось запомнить последовательность многочисленных подвигов Правдина, пока он не представил себе, что это его родственник (скажем, дедушка) и он, сидя с ним в каком-нибудь уютном месте (скажем, на холмике возле дома), слушает его героические рассказы. Каждый эпизод биографии теперь приобрёл неповторимый и родной оттенок, и это помогло хоть как-то уложить их в голове. Конечно, полученные знания никак не могли пригодиться Борису на фронте, куда забирали всех мальчиков из штаба после того, как им исполнялось 15, но Правдин теперь стал для него личным другом и охранником.

После выступления президента на душе стало спокойнее, и даже чувство голода притупилось на некоторое время. Можно было заняться своими делами. Транслятор передавал последние новости, и Борис стал изучать государственную сеть Катюша. На фронте было своё информационное пространство, которое называлось Зоркий. В нём можно было найти сводки боевых действий, описание передвижения противника, сведения об оружии, а по вечерам посмотреть развлекательные трансляции с патриотическим уклоном. В Катюше было всё по-другому. Основной её темой были политические ролики и последние новости, а в перерывах между ними сеть принимала запросы на обучающие трансляции, давала советы по маскировке квартир и ведению домашнего хозяйства, а также делала покупки по запросу пользователя. Частью Катюши был Государственный информационный портал, в котором каждый гражданин мог найти сведения о своих штрафах и балансе на личном счёте, график подачи воды и работы обогревательных установок и текущие ограничения в своём районе. Подключившись к порталу, Борис первым делом запросил информацию о входящих поступлениях на свой счёт.

– Так, Катюша, сообщи мне все переводы за последние 15 лет, – попросил он.

– Найдено одно входящее поступление, – сообщила Сеть.

– Одно? За 15 лет службы? – удивился Борис. Он был уверен, что каждый месяц ему, как и всем бойцам на фронте, производились выплаты от министерства обороны, о которых не раз говорили на собраниях отряда.

– Одно входящее поступление от частного лица, – уточнила Катюша.

– Проверь переводы от министерства обороны, – настаивал Борис.

– Переводы от министерства обороны не найдены.

Борис оторопел. Как же так? Ему ведь ясно сказали, что за службу на фронте полагалась ежемесячная компенсация в размере не менее четырех миллионов ГКБ. Должно быть, здесь какая-то ошибка. Могло быть такое, что средства ещё не успели прийти из-за проблем со связью? Но в глубине души он понимал, что никакой компенсации не будет. Оглушенный и беспомощный, Борис откинулся на спинку стула, и ранение в очередной раз пронзило болью его позвоночник.

– Катюша, сообщи данные входящего поступления от частного лица, – попросил он, немного придя в себя.

– Найдено одно входящее поступление от 21 марта 2060 года. Отправитель: Полковник Геннадий Петренко, внутренний код скрыт. Сумма: 50 миллионов ГКБ. Комментарий: Учись рисовать, Борис.

Борис с трудом поверил услышанному. Полковник Петренко? Неужели он только что получил пятьдесят миллионов от совершенно чужого человека? Пятьдесят миллионов от того, кто знал, что никакие компенсации военным никогда не производились. Пятьдесят миллионов на осуществление наивной детской мечты, которую пытались отнять в том холодном коридоре с полустёртыми рисунками на стенах, вместе с игрушечным слоником.

Борис хотел немедленно отправить полковнику сообщение с благодарностью, но, как назло, разрешенное для этого время закончилось, а следующего надо было ждать ещё три часа.

– Так, Катюша, покажи мне вычислительные установки для работы с голограммами, – Борис решил не откладывать с покупкой необходимого для работы оборудования.

Сеть открыла раздел с магазинами и начала демонстрировать фото и зачитывать описания вычислительных установок. Борис, пятнадцать лет прослуживший в отряде технического обеспечения передачи информации, без труда ориентировался в характеристиках этих устройств. Через полчаса он был готов сделать заказ, потратив на него больше половины полученных от полковника денег. Подтвердив доставку через два дня, Борис, немного успокоившись, стал бродить по комнате. Маскировочные обои на окне были точно такими же, как и на кухне – тоскливыми и неприметными. “Если долго на них смотреть, можно сойти с ума”, – подумал он и решил, что когда начнёт зарабатывать, первым делом загрузит новые, с улучшенной анимацией и, может быть, даже голографией. А потом, наверное и мебель поменяет, хотя, она ему, кажется, уже начинала нравиться.

Наконец пришло время отправки сообщений. “Внимание! Время для общения! – скомандовала Катюша. – Запись начнётся через 10 секунд!”

Борис откашлялся, нажал на экран транслятора и, немного волнуясь, стал записывать:

– Сообщение для полковника Геннадия Петренко, внутренний код 031-ВВЛ1984. Начало. Товарищ полковник Петренко. Гражданин Борис Арсеньев на место постоянного проживания прибыл. Выражаю благодарность за присланные деньги и надежду на то, что в будущем смогу вернуть потраченные вами средства. Остаюсь доступным для связи в любое время. Преданный Государству, Борис Арсеньев. Конец.

– Загрузка сообщения… – ответила сеть, – Проверка займёт 60 секунд. Начинаю обратный отсчёт…

Слушая обратный отсчёт Катюши, Борис вдруг почувствовал какое-то внутреннее тепло, как будто жизнь неожиданно погладила его по голове невидимой, но уверенной рукой. "Наверное, это и называется "дом", – подумал Борис. И стены его комнаты, и незатейливая старомодная мебель, и невзрачные обои на окнах, и полковник Петренко, и Юлиана Павловна, и даже ставшая такой родной Катюша… Сознание Бориса уже начало освобождать где-то в своей глубине небольшой уголок для всех этих вещей и людей. Он даже улыбнулся этому неожиданному, но такому уютному чувству и услышал где-то за границей своих мыслей голос из другой реальности: "Отправка сообщения невозможна. Адресат не найден. Повторная попытка через 24 часа".

По приглушенному жужжанию за окном Борис понял, что прилетели дроны, доставляющие продуктовые наборы. Перед их получением нужно было пройти проверку личности: встать перед окном с поднятыми руками ладонями наружу и дать аппаратам просканировать сетчатку глаз. После завершения процедуры окошко самообеспечения открылось, и в него один за другим просунулись три пакета коричневого цвета, на каждом из которых синими чернилами были напечатаны три палочки, обозначавшие номер набора. Борис в первый раз за много лет увидел печатный шрифт, напомнивший ему о старой детской книге, лежавшей в его комнате в рюкзаке. Он решил, что книгу надо бы спрятать подальше, например, под подушку. После того, как дверца захлопнулась, процедура проверки повторилась, и дроны, зависнув напоследок перед замаскированными окнами, улетели, деловито жужжа моторами. Борис вдруг подумал, что раз уж дроны могут снимать биометрические данные через обои, то почему бы вражеским аппаратам не делать то же самое. “От кого мы маскируемся?” – пронеслось у него в голове, но он быстро отогнал эту мысль как не имеющую к нему никакого отношения.

Юлиана Павловна сразу же включила плиту, чтобы не упускать драгоценные минуты, и по-хозяйски стала греметь старыми, плохо вымытыми кастрюлями. В наборе оказалось точно то, что было в описании на экране: хлеб, пакетик с перловкой, пластмассовая бутылочка с бледно-коричневым и мутноватым чайным напитком, завёрнутое в прозрачную плёнку серо-розовое месиво, из которого кое-где торчали острые остюги перьев, и небольшая упаковка сушёных фруктов, рассматривать которую Борис не стал, боясь увидеть там червей. Последним предметом на самом дне пакета была коробочка с желтоватым жиром. “Так вот ты какой, масляный продукт!” – догадался Борис и подумал, что из всего набора он выглядит наиболее прилично. Он неуверенно взял одну из кастрюль, предложенных ему Юлианой Павловной, и стал задумчиво крутить её в руках. Соседка рассмеялась и бросилась объяснять ему технологию приготовления всех этих кажущихся несъедобными продуктов. Через час еда была готова, и Борис отметил, что с помощью старушки у него получился вполне сносный ужин.