Монстр во плоти. И к этому монстру Алоис тянется даже сейчас. Потому что больше некуда пойти, или потому, что идти куда-либо бессмысленно.

Он разуверился, что однажды вырвется из замкнутого круга.

Котенок просыпается, мяукает. Алоис осторожно гладит его, просунув руку в переноску, после вытягивает наружу. Проверяет подвижность, положив себе на колени. С замиранием сердца следит за задними лапками. Но котенок поднимается, опираясь на все четыре. Только переднюю подгибает, а сама лапка согнута в неестественном направлении. Когда Алоис прикасается к ней — котенок мяукает и убирает ее.

Алоис ругается себе под нос, снова начиная злиться на того, кто это сделал. И на себя. Ведь именно он принес котенка в квартиру, догадываясь, какой будет реакция Яра. Было крайне глупым надеяться, что альфа, особенно в порыве гнева, не тронет животное. Первый, кто виноват во всем этом — сам Алоис.

Но котенку нужна помощь, а на ветеринарную клинику денег нет. Впрочем, как и на трамвай, чтобы туда добраться.

Главное, что позвоночник цел. Когда-то у Алоиса уже был кот с травмой позвоночника. На передние лапки опирался, а задние волочил за собой. В их глуши ветеринарной клиники и близко не было. Алоис заботился о питомце, как мог. Кормил, мыл, делал для задних лап зарядку, надеясь, что однажды в них появится подвижность. Но кот мучился, его лапки начали отмирать, а в рану попало заражение. Но кот живучий, не хотел умирать до последнего. Родителям пришлось его убить, чтобы облегчить участь.

С тех пор Алоис не рисковал заводить себе питомца. Боялся, что с тем что-нибудь случится и он снова его потеряет.

И теперь ему страшно, что его долгожданного вислоухого котенка ждет та же участь.

И только эти мысли заставляют подняться, воспротивиться. Он утирает нос рукавом красного пальто, поправляет встрепанные ветром волосы и смотрит на окна своей квартиры. Но тут же оседает. Идти против Яра? По силам не потянет.

Обращаться к правоохранительным органам нет смысла. Как он докажет, что деньги у Яра — его? И что покупали квартиру они общими силами? Это не задокументировано, а на слово в суде больше поверят альфе, чем омеге.

Алоис ощущает себя в тупике. Вроде и выход есть — обратиться за помощью — но ему так неудобно это сделать, что проще сидеть на лавке и ныть себе же, трясясь от холода. Излишняя скромность не позволяет набрать номер. Кажется, он попросту не сможет сказать и слова. И почему просить помощи для него постыдно? Скорее, из-за извечного, внушенного еще родителями — «а что подумают люди?». Из-за мнения окружающих.

Но котенок…

Алоис ищет в списке контактов Фреда, занося палец над «позвонить». И в тот же миг вздрагивает: вибрация телефона пугает его. На экране Фредер. Сам звонит. Не раздумывая, Алоис быстро нажимает «принять вызов».

— Привет, — на том конце сонное. А, верно, утро ведь.

— Да? — Алоис колеблется, подыскивая слова. Он не хочет, чтобы Фред видел его синяк на щеке и заплаканное лицо, но здоровье котенка сейчас важнее.

— О, забыл вчера позвонить… тут проснулся и вспомнил. Ты успел до грозы, того, не промок? Вчера так лило, — голос альфы, как обычно, весел. Видно, тот в поднесенном настроении. Так не хочется портить его утро своими проблемами.

— Фред, — произносит он, и прокашливается, собираясь с силами. — Котенку, ну, это, плохо. Это… со стола упал и лапку повредил. Я не уследил…

— Ого, — слышно по звукам, как Фред вскакивает с дивана или кровати. — Черт. Ты где? Дома? Не трогай его. Кровь есть? Если это перелом, то… А-а, подожди, сейчас приеду.

Алоис говорит что-то скомкано, сдерживая в горле желание разрыдаться. Наврал. Снова. Как в прошлый раз с гематомой на запястье, или как тогда, когда притворился, что плакал от сериала, а не от слов Яра. Вся его жизнь состоит из лжи. Лжи родителям, лжи друзьям-знакомым. И главное — себе. Алоис так запутался в легендах о собственной безоблачной жизни, что теперь не выбраться без последствий.

Он успевает успокоиться и приготовиться врать снова, прежде чем видит черный джип. Фредер паркуется у его дома, и только после замечает — видно по реакции — что Алоис немного дальше.

Альфа стремительно идет к нему. И чем он ближе, тем быстрее стучит сердце Алоиса. Фредер приседает рядом и по его лицу заметно, куда он смотрит и о чем думает.

— Что с твоим лицом?

— Упал… — как можно естественнее пожимает плечами Алоис. — Неудачно стер пыль на шкафу. Табуретка пошатнулась и я, это, вот это вот.

Видно, что Фредер ему не верит. Но, благо, ничего не говорит. Недовольный, хмурит брови. Суровый-суровый на вид, будто собирается его отругать. И если синяк еще можно объяснить, то как объяснить чемоданы?

Фредер сам приседает у переноски на лавочке, заглядывая туда. Запах альфы становится в разы гуще. Фред волнуется? Злится?

«Помоги мне», — застревает в горле.

Он не может произнести. Не может попросить защиты. Косит взглядом на окна квартиры и больше всего молит, чтобы Яр прямо сейчас не выглянул во двор.

— Ал, — Фредер легко прикасается к его плечу. — Ты легко одет. Дать тебе куртку? Как нет?.. Ну, тогда пошли, в машине согреешься, ты дрожишь. С твоим мурлыкой, вроде, все нормально, но-о, ну давай отвезем его в клинику. Странно, коты обычно умеют приземляться. Тем более, со стола, там метр высоты, мой Полосатый с люстры прыгал, со шкафа, и со второго этажа дома, и ничего, жив. Был, — Фред всем своим видом показывает, что видит его ложь насквозь. Но не упрекает. Не просит рассказать даже, не давит. За это стоит его уважать.

«Может быть, он мне поверил, а я просто додумываю. Паранойя… Откуда мне знать, что за мысли в его голове?»

Алоис идет следом, осторожно придерживая в руках переноску, пока Фредер несет его чемоданы. Тяжелые, но кажется, что для альфы их вес — пушинка.

В салоне авто действительно теплее. И уютно. От перепада температур щеки покалывает, глаза слезятся. Только вот последнее связано с другим.

Алоис клянет себя всеми известными словами, но слезы не слушают его. То ли от облегчения, то ли от осознания, что кто-то в этом мире готов помочь ему безвозмездно. Алоис не привык получать что-либо просто так. За все надо платить. Бесплатный сыр только в мышеловке — как часто повторял ему Яр. Никто не станет делать для тебя что-то из доброты душевной. Наверняка, и у Фредера есть от этого выгода.

Уже в ветеринарной клинике Алоис решается и просит у Фреда пустить временно пожить у него. Он говорит, что чуть поссорился с Яром, и скоро все будет нормально. По крайней мере, Алоис на это надеется. Ему неудобно нагружать Фредера своими проблемами. Однако, альфа отзывчив и без заминок соглашается, будто для него пустить в дом постороннего ничего не значит.

Фредер приносит ему любимое кофе, с молоком плюс два сахара, предлагает поесть булочку. С вишневым джемом. Мягкая, посыпанная пудрой. Алоис не особо любит сладости, фигуре вредят. Но эту съедает с аппетитом.

Он благодарен альфе. И чувствует себя виноватым, что так нагло пользуется его чувствами. Но другого выхода он не видит. Пока не видит.

У котенка диагностируют вывих передней лапки. Еще несколько долгих часов приходится ждать, пока животному вправят сустав и наложат повязку, после рассказав, как о нем заботиться.

Все это время Алоис не может отделаться от ощущения неловкости.

***

Квартира Фредера уже как второй дом. По планировке комнат она точь-в-точь, как его родная, поэтому сложно запутаться, что где находится. Фред показывает ему шкаф, куда сложить вещи. Предлагает свою кровать, но Алоис настаивает на диване в гостиной, ведь кровать-то одна.

Он все время присматривает за котенком. Питомец тих и все время спит.

— Ал, — Фредер присаживается рядом, настроенный по виду серьезно. Алоис интуитивно вжимается спиной в диван. — На, должно помочь, — альфа передает ему тюбик с мазью и внимательно смотрит. — Болит? — тот тянет руку к щеке Алоиса, но он отворачивается, тоже рефлекторно. — Ты запуганный… Нет, меня это не устраивает. Что с тобой сделал Яр?