— О, давай не будем забывать о твоих друзьях, мисс мне-нужно-кого-то-опекать, — фыркнул Малфой, откинув от себя метлу. — Что ты им наплела позавчера? О желании.
Неожиданный вопрос сбил её с толку, и она нахмурилась.
— Ну, очевидно, я сказала, что ты пожелал узнать, чем Гарри воспользовался тогда.
— Салазар, в то, что я истратил желание на получение этой информации, потому что не смог раскопать сам, поверил бы только кретин, — закатил глаза Малфой, а потом щёлкнул пальцами в сторону Гермионы. — Ах, ну да!
— У меня, знаешь, не было времени долго думать, я совсем забыла об этом, когда они меня спросили! — вновь завелась она. — Что я ещё могла сказать? Это казалось вполне...
— Могла сказать им правду, думаю, Поттер был бы в восторге от обнимашек, особенно учитывая то, что я мог бы сделать при помощи этого желания, но не стал, — раздражённо сказал слизеринец.
— Дело не в сути желания, Малфой, а в том... — Гермиона осеклась, смотря в его сторону, но слишком поздно, чтобы до него не дошёл смысл.
— А, конечно, постоянно об этом забываю, — кивнул парень с ухмылкой на лице, в которой не было ни капли тепла. — Малфой. Слизеринец. Ублюдок, — с издевательством перечислил он. — И как только Грейнджер могла снизойти?
— Да ты почти что не ляпнул перед ними, что...
— Что? — дёрнул он подбородком. — Я многое бы отдал, чтобы посмотреть на лица этих двоих, когда они узнают, что обычно наедине ты зовёшь меня по имени, если не превращаешься в последнюю суку. Возможно, я бы даже попробовал описать интонации, с которыми ты это имя произносишь, — Малфой подошёл ближе, вторгаясь в её личное пространство, и выглядел при этом достаточно злым, чтобы любой нормальный человек хотел отойти. Любой нормальный, но не Гермиона.
— Ты... — она лишилась дара речи на секунду, но потом злой огонь в его глазах вернул её с небес на землю. — Зачем ты вообще за мной пошёл? Чтоб я всё это выслушивала?
— А ты хочешь, чтоб меня здесь не было? — с вызовом спросил Малфой, и Грейнджер вновь попыталась обнять себя руками, но поняла, что он обязательно проанализирует этот жест, так что сдержалась.
— Да, иди к Булстроуд, Паркинсон или ещё к кому там, неважно, вряд ли ты даже помнишь все фамилии! — Гермиона слышала, что в её голосе проскальзывала обида, но она хорошо смешалась с ядом, так что почти не было заметно.
Оказалось бессмысленно отрицать, что гриффиндорка не знала, откуда взялась эта обида. Малфой постоянно вёл какую-то игру, забывая посвящать её в детали. Она чувствовала себя игроком, которого часто забывают на обочине, оборачиваясь назад спустя четверть игры. Он всегда приходил, совершал, что ему заблагорассудится, а затем испарялся. У неё вовсе не было никакого контроля над ситуацией, и Малфой даже не делал вид, что всё обстоит иначе. Обычно такие парни, о которых говорила Джинни, хотя бы создают какую-то видимость, поддерживают иллюзию, чтобы «жертва» не спрыгнула с крючка и не начала отдаляться. Малфой не делал даже этого. Будто знал, что она всё равно вернётся к нему.
И ей хотелось плюнуть Малфою в лицо этой его уверенностью. Хотелось оттолкнуть слизеринца. Она представляла это в голове сотню раз, как говорит ему «нет», просто и легко заводит новые отношения, забывает его и становится совершенно от него не зависимой. Но в реальности всё было настолько иначе, и Гермиона до сих пор не понимала, как не умерла от когнитивного диссонанса. Когда он приближался, какая-то часть её мозга отмирала, и оставались только инстинкты, лишённые интеллекта. Она злилась на себя неистово, но ничего не могла с этим поделать.
— Да, ты права, я действительно постоянно путаюсь в их фамилиях, — подтвердил Малфой ледяным голосом. — Отлично!
Он отступил на два шага, потянулся за метлой, когда Гермиона услышала шорох позади себя и тут же ойкнула, отскочив. Девушка слишком хорошо знала, кто может скрываться в недрах Запретного леса. Рассказ Рона о двухметровых пауках всё ещё пускал холодок по её спине, пусть она даже не страдала арахнофобией, но, чёрт подери, не было человека, который при виде восьминогого чудовища размером с карету Шармбатона выдохнул и сказал бы: «слава Мерлину, я боюсь только высоты!»
Из-за высокого дуба вышел человек. Он едва стоял на ногах. Мужчина был похож на индивида без определённого места жительства, и Гермиона таращилась на него, пока не узнала в нём Крауча. Создавалось такое чувство, что с того момента, как он выгнал Винки из дома, Барти и сам там не появлялся, живя на улице. Его одежда была порвана, запачкана грязью, а те шикарные усы, над которыми они с мальчиками шутили на Чемпионате, превратились в неухоженную бороду.
— ...а после, Уизли, уведомьте Дамблдора письмом о количестве студентов из Дурмстранга. Каркаров сообщил, что их будет двенадцать... — бормотал он, смотря в сторону, и Грейнджер оцепенела.
Внезапно Крауч перевёл на неё глаза, вращая ими, как старая жуткая кукла из фильмов ужасов, которые она никогда не любила, и кинулся к девушке, хватая её за удлинённый свитер, оставляя на белой мягкой вязке следы грязи.
— Девочка!.. Мне нужно... — но что ему было нужно Гермиона не успела услышать, потому что руки Малфоя оттолкнули его с такой силой, что мужчина сделал несколько кувырков, прежде чем вновь подняться.
— Не прикасайся к ней, — произнёс Драко, отводя Грейнджер за спину.
Но силы явно были не равны, потому что Крауч едва ли стоял на ногах и не мог причинить никому вреда. Гермиона осмотрела его из-за спины Малфоя, думая, есть ли у него вообще палочка.
— Драко, не надо, кажется, он не в себе, — тихо проговорила девушка, положив ладонь ему на плечо. Она понимала, что если бы слизеринца здесь не было, она бы точно не чувствовала и половины такого спокойствия.
— Мне... нужно... Дамблдора... — повторил Барти, кажется, вообще не принимая во внимание своё падение.
— Хорошо, мистер Крауч, давайте... — спокойно заговорила Гермиона.
— Нет, Грейнджер, не подходи, — Драко остановил девушку, крепко сжимая её талию и не давая сделать шаг вперёд.
— Нам нужно ему помочь, — повернулась к нему Гермиона. — Ты же видишь, что с ним что-то не так.
— Не так? — поморщился Малфой, будто не расслышав. — Он, нахрен, чокнулся. Ты не подойдёшь к нему.
Внезапно они услышали звуки быстрых шагов сбоку и синхронно развернулись туда. Она узнала силуэт Гарри даже без освещения, когда он приближался. Малфой убрал руку с её талии и всё же силой толкнул за своё плечо, будто предупреждая девушку не рыпаться.
— Гермиона, мне Симус... Малфой? Что... — Гарри перевёл взгляд правее, когда Крауч вновь заговорил с деревом.
— Благодарю, Уизли, а когда закончите, принесите мне чашку чая. Скоро приедут жена с сыном, вечером мы идём на концерт с мистером и миссис Фадж, — быстро забормотал он, больше не замечая никого вокруг. — Да, мой сын получил двенадцать СОВ, да-да, это очень высокая оценка, я очень рад, да...
— Какого хрена? — спросил Гарри, шокировано смотря на мужчину.
Крауч услышал новый голос и бросился к Поттеру.
— Ты... не его?
— Эээ... нет, не его, — ответил Гарри, хотя по лицу парня было очевидно, что он поддерживал беседу так, как поддерживают беседу с человеком, у которого в руках граната.
— Ты... Дамблдора? — Крауч ухватился за его мантию, потянув на себя.
— Гарри, он спятил, я решила пройтись, подождать тебя, как он выпрыгнул прямо из леса в таком состоянии и... — пыталась наспех объяснить происходящее Гермиона.
— Предупреди Дамблдора... Я совершил ошибку... — бормотал Крауч, жутко водя глазами в разные стороны.
— Он всё повторяет, что хочет увидеть Дамблдора, — Гермиона говорила полушёпотом, не зная, насколько может быть агрессивен работник Министерства или, точнее, то, во что он превратился.
Гарри всё ещё испуганно глядел на мужчину у своих ног, слушая объяснения Грейнджер, и, к её счастью, пока что у него вообще не было вопросов, что здесь делает Малфой.
— Да, Уизли, принесите, пожалуйста, записку от министра Андорры, думаю, я успею набросать ответ... — Крауч опять развернулся к дереву.
