Когда человек был на борту, он привычно отмечался ведущим, но были они уже, как одно целое. Змей знал, кого прикроет человек, и человек знал, где лучше справится машина.
- Давно здесь не был, - сказал Земнухов.
Он стоял перед своим домом в родном Приморске. Над головой проплыл старый прогулочный дирижабль. Улица пыльная и пустынная. Дом типовой, девять этажей, синие, белые клетки панелей. Шестой этаж. Дверь открылась сухим щелчком. Никого. Земнухов прошагал по трём маленьким комнатам, остановился в своей спальне у окна. Пыльные жалюзи открылись не сразу.
Серые облупившиеся коробки домов, поржавевшие жуки-автобусы летели, натужно жужжа, над аллейкой, по которой он бегал в школу. Перед отлётом на перевалочный пункт вон там, в углу клумбы, он посадил маленькую пушистую сосну. Купил в подарочном горшке и посадил. Мама тогда сказала, что сосны быстро растут, прилетишь - не узнаешь, если приживётся. Сосна, вон она, раскидистая, ветки, будто руки... А автобусы раньше были разноцветные.
Земнухов покрутил головой. На полочке с их семейной фотографией, электронными типовыми пятью сборниками мировой литературы, на стопке книг, перевязанных упаковочным жгутом, над каким-то письмом лежали розовые мамины очки. Узковатые, с круглыми розовыми линзами, они сели на нос неудобно, скребла где-то за ухом левая дужка.
Но кубики домов заиграли красками. Разноцветные новенькие автобусы плыли в небе. Улыбающийся человек смотрел в окно дирижабля. Цветущие клумбы, зелёные деревья.
Вспомнил, что видел письмо. Точно, на книгах. Прочитал вслух:
- Уважаемая Вероника Михайловна, просим вас сдать книги в библиотеку. На письмо отвечать не надо, письмо сформировано роботом. Спасибо.
Надо же, мама брала книги в библиотеке. Книги были потрёпанные, подклеенные. "Дерсу Узала", "Джейн Эйр", "Бегущая по волнам".
- Кажется, я остаюсь, Змей...
Змей задержался в ремонтном доке на космодроме и теперь в ожидании кружил вокруг дома из серо-голубых панелей. Земнухов рассмеялся. Широкая, изъеденная пылью звёздных дорог морда Змея уставилась в окно.
- Остаёмся? Задача, цели? - спросил с готовностью искин.
- Книги сдам. В библиотеку, - сказал Земнухов и растерянно добавил: - Думал, что библиотеки давно вымерли как вид. Так! Самое главное - еда, сколько у тебя там пайков осталось?
- Тридцать четыре, - отрапортовал Змей.
- Еды мне хватит, спать буду дома. Оставь еду и лети, Змей, ты не обязан меня ждать, - сказал Земнухов, стараясь говорить как обычно.
- Полетим вместе, - отрезал Змей, - после того, как "Книги сдам. В библиотеку".
- Ну вместе, так вместе. Так ещё лучше, - рассмеялся Земнухов, на душе стало легко, просто так, ни почему, как если бы утро, тебе пять лет и сегодня воскресенье, все дома, слышно, как на кухне закипел и отключился чайник, в окно стучит дождь.
В квартире было пыльно, серо. Не сказать, что мешала пыль. Раньше вообще уборку делали сами. Это злило. Ведь был домашний робот, но "Железяки нас завоюют, вот увидите", - зло бросал отец.
Земнухов бродил по квартире, неумело пытаясь организовать уборку. Робот-уборщик плавал кое-как, смахивал пыль странным образом, будто пританцовывал и кренился все время набок. Потом оказалось, что Земнухов сумел включил сразу два режима.
Змей, висевший во дворе дома, услышав, как чертыхается человек, сказал:
- Одно мне непонятно. У вас есть археологи, ты рассказывал, что они раскапывают слои цивилизаций. Зачем же удалять пыль? В каменном веке никто не удалял пыль, и их нашли спустя столько лет. Вас не найдут, вы смешаетесь с предыдущим слоем.
- Тебе говорили, что ты болтун? - буркнул ему Земнухов уже из кухни.
Он всё-таки нашёл телефон доставки и теперь пытался соорудить яичницу. Над головой усиленно крутился робот-уборщик, всасывал дым и советовал монотонно:
- Наденьте розовые очки.
Когда яичница сгорела в третий раз, Земнухов напялил мамины очки. Кухня заиграла тёплыми красками. Будто кто-то невидимый уже протёр пыль, сдал жалюзи в химчистку, да и вообще заказал новый кухонный гарнитур, плиту, холодильник, включил нижний мягкий свет. Перед плитой засветилась приветливо панель, и побежал перечень обычных домашних блюд. Земнухов ткнул в нужную строку.
Хмыкнул. Ну да, легко и просто. Рецепт заканчивался словами: "Не уходите от плиты, или оставьте присмотреть робота-помощника. Блюдо будет готово на ваших глазах". Совсем забыл, что это готовится быстро.
Земнухов увёл очки на лоб, уставился в сковороду, в три белеющих шкворчащих яйца. Спохватился и потряс солонку. Соль не сыпалась. Слежалась? Потом вытрусилась немного и опять перестала. Сколько лет здесь никто не готовил без робота? Мама долго болела и готовить уже не могла.
Раздался стук в дверь.
Стук! В дверь! Земнухов задумчиво выключил плиту, прошагал в коридор. Почему-то так удивился этому стуку. Почему? Будто в этих серых старых домах никто не живёт. "Живёт, конечно, - думал он. - Но кто? Кто здесь может прийти ко мне?"
Помедлил, открыл.
На площадке стояло существо в белом платье. Рассыпавшиеся по плечам пружинки-пряди медного цвета. Глаза... глаза обычные... это и хорошо. Девчонки, когда заказывают улучшения, меры не знают, то глаза с кулак, то такие, что и цвет не разберёшь, а у этой обычные серо-зелёные... "Сколько ей? Никогда не умел угадать. Ты её как зверушку занятную разглядываешь".
Он вспомнил, что до сих пор в очках розовых, как солонку прочищал, так и не снял. Сдёрнул их и растерянно усмехнулся. Платье оказалось выцветшим оранжевым рабочим комбинезоном, волосы русые собраны в хвост. Лицо бледное, кажется, даже с веснушками.
