В Москве такая же мерзость, как и в Питере. Разве что без ветра. С полов шляпы капает прямо на нос. Ну да ладно, не сахарный. Терпеть не могу зонтов, предпочитаю иметь свободные руки. Слава богу, идти до гостиницы от метро недалеко. Ничего отель, вполне приличный. Чувствую на себе неодобрительные взгляды, брошенные из-за стойки, с ясно прочитываемой мыслью – ну вот ещё один заявился. Сам понимаю – не подарок, но что делать? Стряхиваю плащ и шляпу у входа и направляюсь к роскошному деревянному барьеру, отделяющему нас, простых смертных, от них, существующих в этом великолепии. Ожившая модель с обложки журнала «Деловая Женщина» по ту сторону стойки настойчиво делает вид, что меня не существует на свете, перекладывая бумаги с места на место. Интересно откуда они такие берутся? Не сразу же их заведёнными куклами матери рожают? Бьюсь об заклад – в детстве это был вполне нормальный ребёнок.

– Здравствуйте, девушка!

– Да? Я вас слушаю. По какому вопросу? – Кудрявая дива со скучающим видом отозвалась на моё приветствие заученной фразой. С виду она казалась умней. Ну вот по какому вопросу только что прибывшие граждане обычно обращаются в ресепшн?

– Свободные номера есть?

– А у вас есть бронь? – вопросом на вопрос ответила она, из чего я делаю вывод, что номера есть, но «не для всяких там с улицы». Откуда в нас такое? Уверен – эта красавица в другой ситуации сама рьяно возмущается бюрократией на пустом месте. Что ж, с волками жить…

– Так. Короче! Мне нужен номер, одноместный. Я здесь в служебной командировке. И побыстрее! – жёстко произношу я и показываю своё фирменное удостоверение в развёрнутом виде. Фотография хоть и старая, но узнать можно. А главное ведь не фото, а надпись: «старший следователь по особо важным делам». Это произвело впечатление. Явные перемены в лице дивы: от растерянности и мимолётного страха к услужливой готовности выполнить любой приказ. Теперь можно убирать краснокожую книжицу. В который раз она помогла прорвать бюрократическую блокаду. Молча, про себя, ещё раз говорю «спасибо» бывшим сослуживцам, что не отняли его у меня, как полагается, когда уходишь на пенсию, оставили на память.

– Одну секунду. Ваш паспорт. Пожалуйста. Третий этаж, номер триста двадцать. Что-нибудь ещё?

– Вас как зовут? – я тоже умею отвечать вопросом на вопрос.

– Света, Светлана Юрьевна.

– Мне нужен список гостей, останавливавшихся у вас за последнюю неделю.

– Вообще-то такую информацию только с разрешения старшего администратора… – робко прошептала Света.

– Ну так получите это разрешение! Надеюсь, вам полчаса хватит? А пока я приму душ и приведу себя в порядок. Устал с дороги. Кстати, где у вас можно поужинать?

– Всё будет сделано. Располагайтесь. При нашем отеле прекрасный ресторан. Европейская, грузинская, японская кухня. Можно заказать в номер.

– Не надо в номер, Я спущусь.

Мне хотелось спокойно поужинать наедине со своими мыслями, но, видимо, слух обо мне уже прошёл, и вокруг меня стали суетиться официанты. Заказал хинкали и фаршированные грецкими орехами баклажаны. От винной карты демонстративно отказался, что было воспринято с некоторым замешательством. Согласился на чайник зелёного чая. Горячий грузинский лаваш в форме бумеранга от шеф-повара оказался очень кстати.

Лысеющий метрдотель, стоя в сторонке, одними взглядами руководил процессом. Его вытянутая по струнке фигура, гладко прилизанные волосы, острый нос, настороженные глазки и слегка согнутые в локтях руки кого-то мне напоминали. Да, точно! Сурикат, один в один. По-своему оценив мою улыбку, «сурикат» осторожно подошёл к столу, протянув несколько листов бумаги.

– Как вы просили. Это список. К сожалению, старшего администратора в настоящий момент здесь нет, но он поручил мне во всём вам помогать. Будут ещё какие распоряжения?

– Спасибо, я вас позову.

Найти, что искал, не составило труда. Вот она, Анастасия Плужина. Номер семьсот шестнадцать. Надо было ей всё же перейти на мою фамилию. Коробит немного видеть рядом со своей женой фамилию бывшего напарника. Испугалась бумажной волокиты… Хотя, сейчас это даже хорошо. Мои расспросы не вызовут подозрений в личном мотиве. Заселена 20 ноября, выписана 21. Действительно, всего одна ночь. Куда же ты делась, радость моя? Где ты сейчас?

Вышколены они здесь на славу. Стоило мне лишь взглянуть на «суриката», как он оказался возле столика.

– Скажите, в номере семьсот шестнадцать кто-нибудь заселён?

– Одну секунду, сейчас выясним.

Через минуту он возвратился вместе со Светланой. Та явилась с планшетом в руках:

– В этом номере должна жить Плужина Анастасия. Номер забронирован вплоть до завтрашнего утра, – бойко рапортовала она.

– Должна, но не живёт! Судя по этим записям, она выписалась ещё двадцать первого числа.

– Да? Хм-м-м. Но броня не была снята. Как так? А, понятно, номер проплачен на весь срок. В таком случае, там пока никого нет. А что она натворила?

– Давайте сразу условимся, что вопросы здесь буду задавать я! – пришлось резко отрезать мне. – Лучше скажите, почему так получилось? Ведь если человек выписался раньше времени, разве не положено вернуть ему деньги?

Тут вмешался метрдотель. Он весьма выразительно посмотрел на Свету, высоко подняв одну бровь. Та сразу замешкалась, покраснела и поспешила оправдаться:

– Вообще-то да… но я её не выписывала. Завтра с утра придёт Наташа, это было в её смену.

– Что ж, придётся спрашивать с Наташи. Могу я осмотреть номер?

– Пожалуйста. Ключ я немедленно принесу. – Светлана уже ринулась было из ресторана, но мне пришлось её остановить:

– А кто убирался там? Мне бы хотелось поговорить с уборщицей.

– Сейчас посмотрю. – Света стала лихорадочно тыкать пальцем в планшет. – Так! Двадцать первого числа… на этом этаже… работала Гульнара. Она тоже завтра утром должна выйти.

– В таком случае, оставим всё до завтра. В семьсот шестнадцатый никого не заселять, а утром пусть Гульнара первым делом зайдёт ко мне, мы с ней вместе его проверим. Всё ясно?

Поднявшись к себе, я позвонил ДОКА-2. Алик будто ждал звонка, отозвался сразу:

– Дмитрий Александрович? Как дела?

– Пока никак. А что у тебя?

– Никаких серьёзных аварий или происшествий с участием женщин последние дни по Москве не отмечено. Но…

– В чём дело? Что замялся, партнёр?

– Дядя Дим, вы только заранее не расстраивайтесь! Может быть, вовсе не о чем беспокоиться!

– Конкретней, а то ты меня совсем запугаешь своими вступлениями.

Олежка перешёл на жаркий шёпот:

– В трёх моргах Москвы есть неопознанные женские трупы. Один из них после пожара два дня назад, сильно обгоревший. Два других – не знаю, сведений нет. И я не смог пока узнать, когда они поступили, так что вполне возможно, что…

– Ладно, понял. Не переживай раньше времени. Пришли мне адреса, завтра проверю.

Олег снова заговорил громко:

– Тут Катя трубку рвёт!

– Слушаю.

– Дядя Дим. Я звонила на Станцию скорой помощи Москвы – у них нет информации на неё. Но она могла сама обратиться в больницу. Завтра попробую обзвонить клиники.

– Хорошо. Что-нибудь ещё?

– Я тут нашла один портал. Называется «Ищу тебя». Он как раз создан для поиска пропавших людей в Москве. Вы разрешите заполнить его от вашего имени?

– Конечно! И укажи мой номер телефона для связи.

На удивление всю ночь проспал, как убитый. Очнулся только от какого-то тихого скрежета. Не сразу осознал, где нахожусь – незнакомая кровать, шторы, настольная лампа, дурацкая тумбочка. Но странный скрежет быстро вернул меня в действительность. На цыпочках подошёл к входной двери – царапание доносилось оттуда. Поймал себя на знакомом жесте – рука сама потянулась к левой подмышке. Уже два года на пенсии, а привычка жива! Мне бы сейчас пистолет… Резко распахнул дверь – женщина в платке и форменной одёжке уборщицы испуганно отпрянула от неё.