Череда офисов казалось бесконечной…
Так, нигде не задержавшись и не встретив по пути ни души, они пересекли все крыло здания до самого конца, снова поднялись на лифте и… пошли в обратную сторону.
Теперь уже по обычному коридору между сплошных стеклянных стен с горизонтальными жалюзи. Сквозь щели хорошо просматривались огромные, залитые естественным дневным светом, залы с десятками единообразных компьютерных столов, выстроенных рядами. В каждой из таких безликих, напичканных техникой комнат, могли работать до сотни человек. Но сейчас вокруг было пусто, как и внизу до этого. Элвис спросил, отчего так.
Последняя пятница каждого месяца в московском офисе ММК – нерабочий день. В здании минимум сотрудников, объяснил сопровождающий.
Стройные ряды рабочих мест продолжали тянуться далеко вперед, и Элвис вдруг подумал, что на него сознательно хотят произвести впечатление. И окончательно укрепился в этой мысли, когда на полпути они неожиданно остановились у очередных лифтов, поднялись, судя по продолжительности поездки, намного выше, чем прежде, и вышли на новом, обособленном этаже.
Плотная тишина и приглушенный свет заполняли пространство, отделенное от остального здания глухой стеной. Глубокий, с высоким густым ворсом ковер поглотил звук шагов, когда они шли по проходу, обшитому дубовыми панелями. Вдоль тяжелых, обитых кожей дверей с именами, выгравированными черным на пластинах темного золота. Все двери были наглухо заперты. Кроме двух, в роскошные приемные с обстановкой в антикварном стиле, картинами, писанными маслом, и причудливыми статуэтками – всеми необходимыми атрибутами респектабельности. Без сомнения, это было крыло высшего руководства.
За кабинетами оказался мраморный холл с лифтовыми кабинами. Но в одну из них – центральную – вслед за Элвисом, Дмитрием и безымянным провожатым на этот раз вошли лишь трое телохранителей. Прочие остались навытяжку на площадке.
Створки закрылись – и открылись. И Элвис опустил глаза от полуденного солнца. Стеклянная стена, вдоль которой его повели по вестибюлю, загибавшемуся полукружием, уходила от пола к потолку под углом. Элвис понял, что они – на самом острие Международной музыкальной корпорации.
Весь город был у них под ногами. Отсюда, сверху, вся его разумная геометрия читалась, как на ладони. Раскинувшиеся на километры вокруг светлые квадраты добротно скроенных кварталов, пропитанные живой струей Москвы-реки, из конца в конец были расчерчены радианами дорог, стекавшимися в одну, изогнутую дугой, и подернуты трепетной дымкой – дыханием индустриального города.
В остальном этот этаж был похож на первый. Те же холлы – только богаче и меньше, – кресла, цветы, двери. Последнюю из них, в самом конце площадки, сопровождающий распахнул внутрь, отходя в сторону и пропуская Элвиса вперед. В большую комнату без окон, с искусственным точечным светом под потолком, полную людей. Одни сидели вокруг длинного, полированного стола, другие стояли рядом по двое-трое. Их было довольно много, человек тридцать.
С появлением Элвиса гул голосов стих, взгляды обратились к нему. На противоположной стороне зала совещаний вполоборота, заложив руку в карман брюк, стоял Потанин и говорил с кем-то. Отвлеченный наступающей тишиной, председатель российского отделения ММК обернулся.
Элвис остановился на пороге.
По лицу Потанина скользнула тень вежливой улыбки. Он пересек комнату навстречу гостю, семь или восемь из собравшихся приблизились тоже.
– Господин Пресли, рад вас приветствовать, – председатель протянул ладонь. – Благодарю, что нашли возможность приехать.
Элвис молча ответил рукопожатием и учтивым сдержанным наклоном головы – Потанину и другим. Поздороваться лично подошли несколько из присутствующих, но не все. Среди оставшихся поодаль Элвис заметил Марченко.
– Господин Альнов… – От Дмитрия Потанин снова повернулся к Элвису и пригласил: – Прошу вас, – одной рукой дружески тронув за плечо, а другой указывая на свободное кресло в середине стола.
Элвис согласно занял предложенное место между двух незнакомцев. Дмитрия усадили напротив. Все остальные тоже расселись вокруг. При этом большинство – раскрывая папки и раскладывая на столе многочисленные бумаги. Среди серьезных мужских лиц – разных возрастов, но одинаково деловых и собранных – узнаваемых оказалось немного. Но насколько Элвис мог судить, здесь были все, кто вчера приезжал от ММК в центр.
– Прежде всего, господин Пресли, позвольте еще раз поблагодарить вас за то, что вы сочли возможным приехать, – Потанин, откинувшись в председательском кресле, взял слово, как только улегся шум. – Тем более в столь короткий срок. Поверьте, мы это очень ценим. Так что постараемся надолго ваше время не занимать. И… вы позволите называть вас «Элвис»?
В наступившей паузе Элвис чуть повел лежащей на столе рукой в ответ, приглашая.
– Спасибо, – Потанин по-отечески кивнул. – Так вот… Вы знаете, наша компания хотела бы с вами сотрудничать. Очень надеемся, что наши предложения вас тоже заинтересуют. Сейчас здесь все, кто работал над проектом, – он указал на собравшихся, – разработанном специально для вас. Но до этого, если позволите, немного о самой компании. Чтобы вы имели представление, чем мы располагаем и что реально вам можем предложить?
С молчаливого разрешения Потанин сделал знак кому-то наверх и сдвинулся в сторону вместе с креслом. В зале приглушили свет. Стеновые панели за спиной председателя разошлись над прямоугольником телевизионного экрана. Из его черной глубины поднялись три отливающих золотом буквы и, нарастая в размерах, сложились в объемную монограмму – ММК.
– Международная музыкальная корпорация – это сеть звукозаписывающих компаний в большинстве развитых стран мира. В США, Канаде, России, Европе, Китае и Японии. У нас также есть представительства в Латинской Америке и на Ближнем Востоке… – сделав три полных оборота, монограмма вдруг надвинулась вперед, преградив все пространство экрана, и стала сползать. Но потом внезапно сорвалась и слетела, открывая под собой проплывающий внизу Манхеттен, вокруг заостренного шпиля Эмпайр-стейт-билдинг…
Все началось с объединения нескольких известных студий звукозаписи. Сначала только для того, чтобы использовать торговые сети друг друга и продвигать своих исполнителей на более широкий рынок. И сообща искать новых.
До сих пор появление музыкальных звезд было во многом волей случая. ММК решила пойти на эксперимент. В крупных и небольших городах стали открываться агентства для прослушивания – музыкантов, композиторов и, прежде всего, певцов. Искали свежие голоса, стили, направления. Одновременно взялись и за техническое перевооружение. Все без исключения студии оснастили самым современным оборудованием, по единому образцу. Это стоило корпорации немалых денег, но ММК не скупилась на затраты. Новые люди, технические возможности – все это вызвало творческий всплеск. И хотя о качестве первой музыкальной продукции можно было поспорить, на местах она себя окупала. А в массе дебютантов компания все-таки отыскала несколько десятков проектов, которые после профессиональной обработки скоро стали приносить неплохой доход.
Тогда же корпорация начала прибирать к рукам лучшие концертные залы – сборы от гастрольных туров исполнителей ММК давали не меньше, чем продажи дисков. Львиную долю своего бюджета компания направила и на усиленную рекламу. Обновила административный корпус. Сосредоточилась на глубоком исследовании рынка. В результате всего за несколько лет Международная музыкальная корпорация превратилась в самую крупную среди других звукозаписывающих компаний. Ее доходы с каждым годом росли, отбрасывая конкурентов все дальше. О чем наглядно свидетельствовали сравнительные диаграммы, сменявшиеся в центре экрана.
ММК занималась буквально всем, что только было связано с музыкальным бизнесом. От подбора репертуара для своих исполнителей до записи дисков и организации концертных турне. Кроме композиторов, авторов текстов и постановщиков шоу с певцами и музыкантами работала целая армия специалистов: имиджмейкеры, стилисты, менеджеры, администраторы. Прежние агентства для прослушивания давно уже разрослись в крупные кадровые и исправно поставляли корпорации пополнение сотрудников. Особой гордостью компании считались мощные рекламные и маркетинговые службы. Аналитические отделы безошибочно предопределяли, что будет востребовано на музыкальном рынке, а что нет. Причем корпорация не просто внимательно следила за вкусами публики, но и сама создавала их. Используя для этого многочисленные радиостанции, музыкальные телеканалы и печатные издания, где ММК была полноправным владельцем или одним из акционеров. В состав корпорации также входили несколько десятков видео и киностудий, на которых ММК могла самостоятельно снимать что угодно – от клипов до полнометражных мюзиклов. Оснащению съемочных павильонов и монтажных позавидовала бы любая кинокомпания. Как и техническому уровню ММК в целом. Сама Международная музыкальная корпорация оборудование не производила, но именно на ее запросы, как правило, ориентировались магнаты музыкальной промышленности. Корпорация постоянно совершенствовала и студии звукозаписи, и концертные площадки. Студии и залы во всех странах комплектовали по общей схеме. Это облегчало работу техников. Затраты и время на организацию национальных и мировых турне звезд заметно сокращались. А один и тот же обслуживающий персонал можно было направлять в десятки городов.
