Я прошел на несколько километров дальше утеса. Ушел как можно дальше от дома Фурии. Почти побежал в безопасный лес, зная, что в конце концов они заметят мое отсутствие. У меня оставалось несколько часов до начала поисков. Мне нужно было выбраться в безопасное место или хотя бы туда, где я смог бы спрятать нас на ночь.

Вспоминая дни своего сопротивления, я знал о подземных пещерах, в которых мы прятались от армии. Я просто молился, чтобы они все еще существовали после всех этих лет. После того, как сопротивление было уничтожено в той кровавой битве, некому было бы его поддерживать их в нормальном состоянии. Так что, скорее всего, со временем их просто завалило.

До захода солнца оставалось еще несколько часов, и я знал, что мне еще нужно продолжать путь, но чувствовал себя уже хорошо. Я должен был сделать это давным-давно. Если бы я только мог спасти их всех. Впервые с момента входа на территорию я снова почувствовал себя человеком. То, что я делал, было непростительно, и моя душа наверняка сгнил бы в аду за это. Тем не менее, этот мир был моим адом наяву, так что ничего не могло быть хуже. Но если бы мне было позволено сделать одну единственную хорошую вещь в этом мире, я бы отвел Брайар в безопасное место.

После нескольких часов бега по лесу Брайар издала тихий стон. Она просыпалась. Долго это не продлилось, но я знал, что вход в подземное логово близко. Если память мне не изменяла, то это было бы прямо там...

Я прищурился от яркого света, пробивающегося сквозь бесплодные ветви деревьев, и увидел большой холм земли, скрывавший потайную дверь. Он все еще был там. В каком бы состоянии он ни находился, я выдержу, но вздохнул с огромным облегчением, что смогу спрятать Брайар от приближающейся армии Фурии, когда они придут с маршем.

Практически бросившись к двери, я присел и повернул ручку, открывая состаренное дерево в полную темноту. Здесь не было возможности развести огонь, по крайней мере, тогда, когда я был тут раньше. Если мне не изменяет память, в нескольких метрах вниз по лестнице был фонарь. Я просто надеялся, что он все еще был там.

Крепче ухватился за Брайар и стал спускаться по темной лестнице, полагаясь только на память. Ощупывая каменную стену, я улыбнулся — первая настоящая улыбка за долгое время — когда моя рука коснулась фонаря, который всегда был там. Я повозился с ним, пока шар света не обдал лестницу передо мной.

Я отпрыгнул назад и чуть не упал, чуть не уронив Брайар, когда тьма рассеялась, открыв дюжину мужчин и женщин, которые направили на меня оружие.

— Кто ты, черт тебя дери? — потребовал один из мужчин. — Как ты нашел это место?

Я поднял руку, изо всех сил стараясь показать, что не собираюсь причинять вреда.

— Меня зовут Принц. Когда-то я был частью сопротивления.

Я знал, что это звучало не очень хорошо. Я был в униформе Фурии, и на моем плече висела безжизненная обнаженная женщина.

— Я пытаюсь спасти эту женщину.

Все люди посмотрели друг на друга и медленно разошлись, пока мужчина шел вперед.

— Принц? — спросил стареющий мужчина. — Это правда ты? Мы думали, что ты мертв.

Я узнал его через минуту, как он вышел на свет.

— Отец?

Мое сердце перестало биться, и слезы собрались в глазах.

— Я думал, что вы все мертвы. Я получил известие, что все сопротивление было подавлено.

Бросился к нему и хотел обнять человека, которого, как мне казалось, я потерял много лет назад, но лестница затрудняла это, как и тело Брайар.

— Пойдем, — сказал отец. — Спускайся.

Я последовал за людьми в подземный бункер. Один из многих, который я назвал своим домом. Подойдя к койке в дальнем углу комнаты, я осторожно положил тело Брайар туда и накрыл ее одеялом, чтобы сохранить достоинство изо всех сил.

Мой отец подошел сзади и положил мне руку на плечо.

— Что случилось с тобой? Где ты был все эти годы?

— В плену, — ответил я. — В плену собственного зла.

Мне было так стыдно. Очень стыдно. Я посмотрел на землю, не уверенный, как рассказать обо всех ужасных вещах, которые я совершил в комплексе.

— Сын, — начал он мягко, — все мы делали ужасные вещи. Вещи, которые ни один мужчина не должен совершать. Мы на войне. Войне с миром, а еще и Фурией.

Я потряс головой.

— Те женщины. Те бедные женщины...

— Теперь ты вернулся, сынок. Вернулся, и мы продолжим то, что начали.

Я повернулся и посмотрел отцу в глаза.

— Я не заслужил твоего прощения. Или любой женщины, которую я насиловал.

— Я не даю его тебе. Я просто принимаю. Но я никогда не буду судить тебя так же, как и ты не будешь судить меня. Я не должен был оставлять тебя. Думал, что ты погиб, но должен был удостовериться.

Мой отец обнял меня, и я смог увидеть то, что осталось от сопротивления, стоящего за его спиной, дающего нам уединение, необходимое для воссоединения.

— Я исправлю все снова, — объявил я. — Фурия умрет, и мы освободим всех пленников. Я гарантирую это. Даже если в попытках погибну.

Брайар снова застонала, привлекая мое внимание.

Я опустился рядом с ней на колени и взял ее за руку. Она была такой красивой. Ее длинные золотистые волосы обрамляли миловидное лицо. Девушка выглядела такой умиротворенной. Ее пухлые губы манили меня, а тихие стоны, пока ее разум изо всех сил пытался отбиться от снотворного зелья, наполнили меня таким теплом.

— Просыпайся, спящая красавица. Ты в безопасности.

Брайар

Я услышала его голос задолго до того, как открыла глаза. Это был тот же мужчина? В его голосе была нежность. Даже беспокойство.

— Давай же, открой глаза, красавица, — я снова услышала его.

Попыталась открыть глаза, но не могла. Наркотик был силен.

Я ощутила прикосновение его руки. Он мягко ласкал мою кисть. Мужчина убрал выбившиеся пряди с моего лица и наклонился так близко, что я почувствовала его тепло. Мое тело было покрыто какой-то тканью.

— Ты спасена, Брайар, — сказал он мне. — Меня целиком проглотило что-то настолько мощное, что чуть не уничтожило. То, что начиналось как печаль, превратилось в опустошение. То, что начиналось как месть злу, только оттолкнуло меня и обратилось против меня. Я был таким обреченным. Таким ужасно злым. Я стал всем, за что когда-то хотел отдать свою жизнь, дабы уничтожить это. Но я проиграл эту битву. Полностью проиграл битву с тьмой. До тебя. Моя спящая красавица. Ты спасла меня.

Он наклонился так близко к моему лицу, что я почувствовала его дыхание.

— Проснись, спящая красавица.

Самым нежным прикосновением он дотронулся до моих губ в поцелуе. Тепло зациркулировало по моим венам, и крошечные разряды удовольствия прошли через все нервные окончания в моем теле. Мои глаза открылись, когда мужчина углубил поцелуй. Он пробудил меня ото сна. Я ответила тихим стоном, когда обняла его за шею и притянула ближе, что стало моим спасением. Он сказал, что я спасла его. Но все было наоборот. И этот поцелуй навсегда объединял нас в одно целое.

То, что когда-то было длинной, мрачной и эпической историей, теперь, наконец, нашло свое «долго и счастливо».

Конец