Он почувствовал, как Мака ослабила захват рук и слегка отодвинулась назад. Ну уж нет. Обнимать она сегодня будет так, как ему хочется. Соул крутанул ручку газа, и мотоцикл сорвался с места. Руки снова крепко обвились вокруг торса, грудь прижалась к спине, а бедра сдавили ноги так, словно они оба опять были в его постели и Маку сейчас накроет волной удовольствия. Бля… О чем он только думает? Соул выругался под нос, все равно с таким тарахтеньем мотора ничего не слышно, и взял разгон на грунтовке.

Слишком быстро ехать он все же не рискнул: все-таки не скоростное шоссе, а размазать под колесами какую-нибудь ночную живность или лечь на повороте из-за того, что полулысые шины поскользнулись на песке и мелких камнях — тоже мало приятного. К тому же ночной ледяной ветер пробирал до костей, хорошо хоть, что Мака может спрятаться за его спиной.

Соул увидел бредущую впереди фигуру первым. В ярком свете галогена силуэт Джоан казался очень тонким, почти прозрачным. Она должна была давно услышать шум мотора, да и фара теперь светила ей прямо в спину, но девушка так и не остановилась и даже не обернулась.

Соул резко затормозил и заглушил мотор. Пока он ставил мотоцикл на подножку, Мака уже подскочила к своей подруге и тряхнула ее за плечо:

— Джоан!

Джоан наконец остановилась, медленно повернула голову и пустыми, ничего не понимающими глазами, уставилась на свою повелительницу. В слепящем свете фары ее взгляд казался стеклянно мертвым, и она даже не жмурилась от бившего ей прямо в глаза галогена.

— Ма-ка? — с трудом произнесла она имя по слогам так, будто еле его вспомнила.

— Куда ты идешь? Нужно возвращаться обратно в деревню! — Мака попыталась взять подругу за руку, но та не далась.

Рука превратилась в лезвие глефы, на мгновение ослепившее рванувшего к девушкам Соула, и повелительница вынуждена была отпрыгнуть в сторону, чтобы остаться невредимой.

— Не трогай меня, — предупредила ровным безжизненным голосом Джоан и попыталась снова сделать шаг вперед по дороге, но Соул не дал. Вклинившись между повелительницей и ее оружием, он одной рукой отстранил Маку подальше, а вторую превратил в косу и выставил вперед, преграждая Джоан путь:

— Ночная прогулка закончена, Кеплер. Ты сейчас разворачиваешься на сто восемьдесят градусов и идешь с нами, ясно?

Кажется, девушке такой приказной тон не очень понравился. Соул увидел, как она выкинула руку-лезвие, целясь ему прямо в живот. Не с расчетом просто напугать или освободить себе путь, а вполне с определенным намерением сделать дырку в районе печени или желудка. Соул был категорически против лишних отверстий в своем теле, тем более смертельных. Тем более от зомби-девчонки. Нет. Она, конечно, была жива, но точно ничего не соображала, и больше всего его напрягал этот стеклянный, без проблеска сознания взгляд. Он вынужден был освободить ей путь, и Джоан тут же сделала уверенный шаг вперед.

Она снова побрела по дороге в темноту, туда, куда свет фары мотоцикла проникал уже не так хорошо.

— Джоан! — позвала Мака и направилась следом, Соул пристроился рядом, мало ли что еще случится. — Куда ты идешь?

— Меня зовут, — ответила она.

— Кто зовет?

Джоан остановилась и вернула руке привычный вид. Затем ее указательный палец медленно двинулся по прямой траектории вверх, пока не остановился, указывая куда-то в ночную даль.

— Он, — кратко ответила девушка, и в следующее мгновение обмякшее тело повалилось в дорожную пыль.

Мака умудрилась подхватить подругу и бережно опустила ее на дорогу, пытаясь понять, что произошло. Соул же стоял над девушками и вглядывался в темноту, куда только что указал палец Джоан, но облако никак не хотело выпускать из плена хохочущий месяц, поэтому в непроглядной тьме впереди молодой человек видел лишь зловещую ночь. Всякой нечисти он не боялся, но моменты неожиданности, как это бывает в ужастиках среднего уровня, ненавидел. А для того, чтобы какая-нибудь ублюдочная гадость выпрыгнула сейчас на них, было самое подходящее время. Пора переходить с фильмами ужасов на что-нибудь полегче.

На всякий случай рука снова превратилась в черно-красное косовище.

— Мака, оставь пока ее, — вполголоса сказал Соул. — Что там впереди? Что-то чувствуешь?

Не то чтобы ему было страшно, но когда повелительница поднялась и оказалась рядом, сразу стало как-то спокойнее. Хотя бы потому, что она живой адекватно мыслящий человек.

— Нет, — мотнула головой Мака. — Не ощущаю дыхания душ.

— Зато я кое-что… — Соул вдохнул полную грудь воздуха, чтобы подтвердить свои догадки. — Мака, запах. Чувствуешь?

Повелительница ничего не ответила, потому что тьма впереди пришла в движение и нечто огромное ринулось прямо на них.

— Соул! — вскрикнула Мака, хотя Соул среагировал быстрее — годы совместной работы не прошли даром.

Повелительница сжала рукоятку косы, мигом перехватила ее двумя руками и встретила хищную морду перед собой уже красно-черным лезвием. Дракон рыкнул и метнулся в сторону, а молодой человек ощутил на себе всю твердость костяных щитков на морде Чилуна, когда лезвие прошлось под глазом ящера, не оставив на нем ни царапины. Маку же мощь дракона оттащила на несколько футов от Джоан.

— Херасе непробиваемый, — озвучил Соул единственную мысль, и сразу же громко выругался: — Твою ж мать!

Одна из четырех лап только что превратила мотоцикл в мусор. Теперь байк уже точно не восстановишь. Галоген погас, и все погрузилось в абсолютную темноту.

— Пошли прочь отсюда, — раздался грозный рык дракона из тьмы. — Мне нужна только моя новая невеста.

Мака снова подскочила к Джоан и встала перед ней, выставив вперед косу.

— Только попробуй, в следующий раз я буду целиться в глаз.

— В следующий раз я тебя просто перекушу, нахалка, — недовольно заурчал Чилун.

Месяц все-таки вырвался из облачного плена, осветив все ровным призрачным светом, и Соул наконец увидел силуэт огромного дракона перед ними во всей его первобытной мистической красе. Чешуя древней рептилии казалась черной, зато золотые при солнечном свете щитки вдоль хребта и на морде теперь искрились миллионами серебристых точек — будто отражение Млечного Пути. Огромный зверь наверняка оставлял вмятины от всех четырех, похожих на куриные, лап на укатанном грунте и по обочинам. Длинное тело дракона растянулось далеко за пределы дороги и выглядело устрашающе неуязвимым, а зубы, торчащие из пасти, отливали голубоватой белизной и не сулили ничего приятного.

— Слушай, шланг, почему бы тебе не найти другую девушку? — начал Соул. Может, удастся уговорить эту рептилию. — Эта, знаешь ли, не местная и вряд ли согласится на твое предложение лапы и сердца. Да и характер у нее так себе.

— Она мне подходит, и я заберу ее во дворец Шамбалы. Ну, а там она согласится на все, что бы я ни пожелал.

Звучало отвратительно.

Дракон сощурил глаза и яростной стрелой понесся прямо на Маку с косой. Соул снова приготовился встретить сопротивление бронированной шкуры зверюги, но повелительница в обманном маневре рассекла лишь воздух перед глазом Чилуна, а сама схватилась одной рукой за гигантский белый ус и со всей возможной силы дернула его в сторону. Дракон взвыл, отвернул голову с раскрытой пастью в сторону Маки, но та уже ловко запрыгнула на макушку ящера, вцепилась пальцами левой руки за щитки под собой в то время, как ее правая рука с косой сделала широкий взмах и со всей силы всадила конец стального лезвия в гигантскую ноздрю и дернула на себя, углубляя зацеп.

Соула аж передернуло от отвращения, когда косовище углубилось в нечто склизкое внутри. Зато дракон взвыл от боли и, резко вскинув голову вверх, взмыл в небо вместе с Макой и косой. Сейчас ему стало не до Джоан. Крутясь и извиваясь в нескольких десятках футов над землей, он пытался дотянуться лапами до косы или скинуть с себя повелительницу. Только вот короткие лапы никак не доставали до носа, а Мака вцепилась в тварь такой железной хваткой, что мертвые петли и стремительные пике не помогали. Чилун метался и выл от боли, Мака хищно улыбалась, Соул пытался не думать о слизи в ноздре. С такими-то лапами, ясное дело, носовой платок бесполезен.