Головы игрушечного зайца Мака на снегу не увидела. Возможно, ветер стащил ее вниз по склону, а может, повелительница просто не успела ее разглядеть — угол обзора, когда висишь вниз головой, не слишком обширен. Однако даже из такого положения она заметила черные пунктиры гусениц на снегу. Живых? Уверенности не было, но на долю секунды перед тем, как Соул вслед за остальными заскочил через прорезь обоев в детскую, Маке показалось, что твари до сих пор медленно двигаются…

Присмотреться бы получше, но времени, кажется, не осталось.

Ветер ворвался в комнату следом за молодыми людьми. Содрал с тонкой перегородки двух смежных душ обои, увеличивая площадь соприкосновения, и потянул внутрь «тибетской души» Чованга «дом Албарнов» Спирита. Занавески, игрушки, ковер и даже детская кроватка — все исчезло с ураганным ветром, который распахнул дверь в коридор и «потащил» оттуда фотографии.

— Быстрее вниз! — перекрикивая свист бури, скомандовал Кид.

Прикрыв лицо руками, чтобы острые углы фоторамок и прочих мелких безделушек не поранили, Мака, наконец снова оказавшаяся на своих двоих, ринулась вперед, потому что ощутила слабое дыхание души на первом этаже.

Папа!

Папа был в гостиной. Первой она увидела яркую макушку на спинке дивана, а когда добралась-таки до отца, то застыла от неожиданности на пару мгновений: все тело Спирита Албарна, сидящего на диване, оказалось окутанным в вязкий кокон белесых нитей. А еще там были гусеницы… Они копошились на потертом велюре дивана, ползли по ковру и даже по вазе с ромашками. Черными бусинами стекляруса рассредоточились по кокону и продолжали свое мерзкое занятие, выпуская из нутра липкую нить. Им не было дела до апокалипсиса, не было дела до того, что Чованга обезглавили — они просто плели кокон дальше.

А это означало лишь одно: все только что произошедшее было тщетно.

Они все рисковали напрасно. Мака чуть не лишилась своей жизни, а затем и жизни Соула, чтобы вновь увидеть живых гусениц — этих мелких частиц души шамана, способных сейчас проникнуть в любого из них и снова взрастить внутри жертвы паразита.

Хотя… Не время для размышлений и самоистязаний.

— Папа? — позвала Мака, но Спирит не отреагировал.

— Потом потреплетесь! — подоспевший Блэк Стар подхватил кокон на руки и оглянулся на Кида. — Что будет, если мы вынесем отсюда этих червяков?

— Не знаю, но если мы останемся здесь, то нас засосет! — ответил Кид и открыл входную дверь. — За периметром оболочки души ждет группа зачистки! Дальше это будет их забота!

За невидимым пузырем души Чованга, укрывшим дом Албарнов, действительно ждали две группы: боевая и специального назначения. Именно вторая группа под руководством профессора Штейна кинулась навстречу, как только Мака с остальными выскочили за пределы души тибетца. И пока одетые в защитные костюмы люди суетились вокруг папы, пока Кид поспешно объяснял ситуацию Штейну, а Соул отряхивал и топтал гусениц, которые успели перебраться со Спирита на Блэк Стара, пока ее саму не облили с ног до головы отвратительно воняющим дезинсектором и не потянули в спецмашину, Мака еще успела оглянуться.

Дом в пузыре души Чованга теперь напоминал гигантское пресс-папье: стеклянный шар, который только что встряхнули, чтобы полюбоваться, как белые хлопья имитации снега красиво опускаются на дом внутри. Только на этот раз особняк Албарнов не был пластиковой безделушкой, а метель над ним не зачаровывала. Снег посреди лета ужасал, и только от одного его вида по телу повелительницы ползли мурашки озноба, волоча за собой предчувствие беды.

Однако самое страшное случилось уже после того, как Мака вместе с остальными оказалась в машине. Она единственная, за исключением разве что профессора Штейна, кто смог увидеть, что оболочка души Чованга внезапно начала истончаться. И вдруг лопнула, словно мыльный пузырь. Застыв от осознания происходящего, повелительница наблюдала, как черные кляксы гусениц разлетаются незаметными тенями в ночи на десятки и даже сотни футов вокруг дома Албарнов.

Когда она перевела взгляд на друзей, те смотрели на снег, который внезапно остановил свое круговое безумие над крышей и мягко заскользил вниз. Вымотанные от битвы и мокрые от обильно вылитого на них дезинсектора, выглядели они сейчас жалко…

Вот почему Мака, открывшая было рот, так и не решилась сказать о том, что они не просто провалили миссию, но и усугубили ситуацию в целом.

========== Глава 58. С благими намерениями ==========

Город Смерти, пятница, 11:45 p.m.

В больничном коридоре пахло стерильностью и хлоркой. Суета постепенно стихла: медсестры перестали сновать туда-сюда, Блэк Стар прекратил угрожать раздавить собственными ногами всех гусениц до последней, а Лиз ныть по поводу испорченного дезинсектирующим средством платья и выданной вместо него футболки со штанами, которые, впрочем, им всем пришлось надеть после санобработки и душа. Киду в белом было жутко непривычно, поскорее хотелось вернуться домой и переодеться, но вместо того, чтобы отправиться туда вместе с сестрами Томпсон, он продолжал сидеть на потрепанном диване при свете тусклых ночных светильников — в одиночестве и глубоком унынии.

Из распахнутой перед Шинигами-младшим двери на пол лился яркий свет, отчего надраенный до блеска кафель, казалось, искрился и горел идеальной белизной. В коридоре было настолько тихо, что молодой человек отчетливо мог слышать все звуки ослепительного мирка за порогом палаты, однако и там, за исключением пиканья приборов, отслеживающих сердечный ритм Спирита Албарна, и легких шаркающих шагов медсестры, обрабатывающей и бинтующей Соулу раненую руку, царила полная тишина.

Киду в кои-то веки от молчания становилось тошно. Оно тяготило и ложилось на душу виной за просчеты.

От рефлексии по поводу собственной ничтожности и несостоятельности Шинигами-младшего спасли неторопливые шаги. Профессор Штейн приблизился к дивану и, озадаченно посмотрев на повелителя, негромко спросил:

— Депрессия? Уныние? Самоистязание?

— А? — вернулся из задумчивых глубин Кид.

Вместо того, чтобы сесть рядом, преподаватель прислонился к стене около диванчика и задумчиво потер переносицу под очками:

— Ты смотришь таким скорбным взглядом, будто здесь морг, а не больничное крыло.

Несмотря на то, что Франкен выглядел уставшим, глаза его под стеклами очков с живостью скакали между Спиритом, Макой, сидящей около койки отца, и Соулом с медсестрой.

Кид опустил взгляд на руки и с досадой крутанул перстень с черепушкой Шинигами:

— Сегодняшний провал задания — полностью моя вина.

— Провал? — повторил Штейн и покачал головой. — Я бы так не сказал. Вы же смогли освободить Спирита от паразита. Или ты имеешь в виду последовавший после этого фейерверк из гусениц? Тогда можешь не волноваться: группа зачистки уже отрапортовала, что они все прибрали. Опасности заражения больше нет. Очевидно, шаман бонпо мертв.

— Дело не в результате, — вздохнул Кид.

— Тогда в чем?

— Соул только каким-то чудом остался сегодня жив. Я подверг их с Макой неоправданному риску… — молодой человек вздохнул и продолжил изливать душу в надежде, что Штейн его выслушает молча и до конца. — Думал, что им пойдет на пользу снова поработать вместе. Что они и сами этого хотят. Но это мое решение было в корне неверным.

— Но ведь затея с групповым резонансом удалась. Даже не знаю, почему я сам до подобного не додумался.

— Удалась. Только это ничего не изменит. Никто не позволит работать повелителю в паре с оружием, когда они могут взаимодействовать лишь в группе. Это смертельно опасно. И сегодня мы в этом еще раз убедились. Стоило разорвать связь между нами, как Соул с Макой оказались абсолютно беспомощны. Своим решением я чуть не угробил их обоих.

Профессор Штейн задумался, продолжая наблюдать за людьми в палате. Аппарат, к которому был подключен Спирит, успел пропикать целых двенадцать раз, когда мужчина все же продолжил разговор:

— Ты не можешь знать верным был твой выбор действий или нет. Ты не можешь знать, чем бы все закончилось, прими ты иное решение. Главное, не то, какой выбор ты сделал. Главное, Кид, почему ты сделал именно его. Решает не результат, а его мотивы. Ты хотел помочь своим друзьям — это похвально.