— Мы не можем достать Маку из склепа, пока не убьем Камиллу, — вдруг заговорила повелительница совсем на неожиданную тему. — Иначе ведьма попытается навредить Спириту.
Они свернули в парк и теперь шли по узкой дорожке к одной из ближайших скамеек.
— Пропажа нашлась, значит можем действовать. Тем более, что и фея у нас в руках, следовательно, есть вероятность, что через несколько дней мы сможем вернуться домой, — Соул остановился у скамейки и с любопытством взглянул на Маку.
Она об этом хотела поговорить? Или, возможно, просто хотела побыть наедине? Однако лицо слишком серьезное. Мака остановилась напротив парня:
— Ведьму можно убить «Охотой на ведьм», но нужен резонанс душ.
— И в чем проблема?
— Соул, давай сейчас попробуем войти в резонанс, — и Мака протянула руку.
— Я думал, ты поговорить хотела, а не потренироваться, — пожал плечами Соул и сжал протянутую ладонь.
Если при последнем их взаимодействии в пустыне, когда он превращался в косу, адреналиновая волна накатила постепенно, то теперь, несколько секунд резонанса спустя, она ударила так внезапно и с такой мощью, что стало больно дышать, а затем болью заполнилось все. Будто при вдохе в легкие попал огонь, и теперь кровь гнала его по всему телу: по артериям, сосудам и капиллярам. Во все органы, к каждой клетке тела. Огонь жег, и боль нарастала, становилась нестерпимой, начинала выжигать мозг и сознание. Дыхание душ идеально совпадало, будто зеркальное отражение одной в другой, и именно эти колебания многократно усиливали друг друга — порождали цепную реакцию, выходили из-под контроля и врывались в легкие пламенем.
Мака с Соулом одновременно отдернули руки, и оба тут же схватились второй рукой за ладонь, чтобы убедиться, что кожа не обожжена. С руками, конечно, все было в порядке.
— Почему так? — спросил Соул и вдохнул полной грудью, чтобы избавиться от противного ощущения выгоревших легких.
— Потому что оружие и повелитель не могут… — Мака сделала паузу прежде, чем закончить, — встречаться…
Соул непонимающе уставился на повелительницу, пытаясь переварить сказанное ею.
— С чего ты решила? — наконец спросил он.
— Папа сказал, — она сделала шаг вперед и устало опустилась на скамейку.
— Но это же херня, Мака, — Соул сел рядом и попытался заглянуть девушке в глаза. Напрасно. Мака смотрела на сложенные на коленях ладони. — Ты же сама дочь оружия и повелителя…
— Когда они начали встречаться, папа уже стал Косой Смерти, а мама не могла больше эту Косу взять в руки.
— Бля-я-я… — протяжно и на выдохе. Не смог сдержаться, потому что другого слова на ум не приходило.
Соул закрыл лицо руками, потом отрешенно провел ими по волосам, вспоминая и сопоставляя. Все, действительно, началось с поцелуя. Сначала приятная адреналиновая дрожь у отеля после того, как они поцеловались у фонтана. Потом чуть не смывший их поток у гаража перед тренировкой, но в резонанс они тогда не входили, и все пришло в относительную норму, когда отвлеклись от мыслей друг о друге, потому что испугались за партнера. В пустыне тоже обошлись без резонанса, а взаимодействия с косой сопровождались скорее приятной адреналиновой приподнятостью, чем дискомфортом, потому что они оба были сосредоточены на фее. Теперь наконец резонанс душ — и тут такая огненная боль. Похоже, что Мака не шутила.
— И… как давно ты об этом узнала?
В голове роились вопросы, ответы на которые знать и хотелось, и нет. Да и сам разговор вызывал внутреннее отторжение. Из-за темы. Из-за Маки. Из-за самого Соула. Потому что мучительно сложно было подобрать слова. Слова и серьезные разговоры… А он-то, осел, думал, что с Макой можно будет обойтись без них.
Мака ответила не сразу, тоже, наверное, лихорадочно подыскивала ответ:
— Примерно год назад… Когда почувствовала, что твое дыхание души меняется… — стиснула она одну ладошку второй. — Когда ты по-другому стал… смотреть на меня.
Соула будто хлестанули плетью по спине, настолько внезапным и в то же время очевидным это было. Так Мака все это время знала про его отношение к ней? И тут же ответ самому себе. Конечно, как могла не знать, если даже он, не умеющий ощущать дыхание душ, сразу почувствовал, как все в ней всколыхнулось после первого поцелуя, стоило ему только превратиться в косу, чтоб услышать ее эмоции. Как он раньше не сообразил, что все, что творится в его душе относительно нее, Мака читает как открытую книгу? Примерно год… Да, наверное, так и есть. С того случая, как она на диване в гостиной заснула на его плече во время фильма по телеку, а он потом еще почти два часа так и сидел и смотрел какую-то ерунду по Дискавери про австралийских тростниковых жаб, боясь шевельнуться и пытаясь убедить себя, что ему просто лень вставать, и дело совсем не в том, насколько ему приятно от совместной близости. Не по-дружески приятно.
Соул облокотился о колени, опустив голову, и уставился на носки своих кроссовок, на Маку смотреть больше не хотелось, а еще больше не хотелось слышать ответ на следующий вопрос, потому что как бы погано не было от предыдущего ответа, от следующего, предвидел он, должно было стать совсем хреново.
— И ты пошла к отцу… за советом? — в это, однако, верилось с трудом, зато объясняло поведение Спирита.
— Нет. Конечно, нет, — парень боковым зрением увидел, как Мака отрицательно замотала головой. — Я испугалась, Соул. Потому что… потому что мне стало сложнее контролировать косу, и я не знала, как изменения отразятся на нас в дальнейшем. Перевернула вверх дном всю библиотеку, ничего не нашла. И тогда пошла… к Мари.
— Ясно.
Мари… А где Мари, там, конечно, и Штейн.
— Она-то и сказала, что лучше мне поговорить с папой, папа сможет объяснить. — Мака замолчала, собираясь с мыслями. — Он бы не дослушал до конца, если бы я пришла к нему с таким вопросом, ты же понимаешь? Понесся бы сразу выяснять отношения. А я не хотела тебя вмешивать. И я попросила, чтоб Мари и Штейн тоже присутствовали.
Злость начинала медленно подтачивать самообладание.
— Не хотела меня вмешивать? — тихим и, казалось бы, ровным голосом переспросил Соул. — Мака, ты… ты хоть понимаешь, как это выглядит с моей стороны?
— Соул, прости, — очень тихо и виновато.
— Прости? Вот так просто «прости»? — он повернул голову, чтоб видеть ее глаза. — Ты взяла самое личное, что вообще может быть, и без моего ведома пошла и выставила это на всеобщее обозрение. Смотрите все!
Соула даже передернуло от презрения. Перед глазами так и встала картина, как растерянная Мака стоит перед тремя взрослыми людьми, а они снисходительно улыбаются. Обсуждают свысока своего возраста, как это все естественно. Ну что тут поделать, мальчик созрел, мальчику захотелось девочку. Ехидная усмешка на лице Спирита, он-то уже знает, что ничего Итеру от его дочери не светит. Задумчивый взгляд профессора Штейна — ах, какая занятная ситуация, изучить бы поподробней. Ободряюще-искусственная улыбка Мари.
Еще бы открытый урок организовали, чего уж мелочиться.
Но самым отстойным было то, что топтались не только по нему, но и по Маке. Забивали ей голову советами, объясняли ситуацию в абсолютно искаженном виде, пропуская через призму своих извращенных взрослых умов. Особенно, наверное, старался Спирит.
— А что мне оставалось делать?! — Мака повысила голос.
— Поговорить со мной!
Разве это не было таким очевидным?
— Соул! Что я должна была тебе сказать?! Как?! Не смотри так на меня?! Не прикасайся?! — в ее голосе было отчаяние. — Я и так сделала все возможное, чтобы не… — она мучительно старалась подобрать слово, но Соул понял и закончил за нее:
— Не провоцировать. Это они тебе посоветовали, так ведь?
Так вот куда делись все платья, туфли, милые спальные комплекты, а также посиделки у телевизора, вечера вдвоем и прочая уютная домашняя хренотень, которой ему так нравилось заниматься с Макой. Вот откуда появилась девочка-недотрога.
— Дальше, — потребовал Соул. — Все рассказывай.
