— Хорошо, — Элли подставила лицо солнцу и ветру и зажмурилась от удовольствия. — Тут так здорово…
— Да, неплохо, — Джозеф кивнул, одной рукой обнимая ее за талию, а вторую прикладывая к глазам. — Жаль, что заканчивается именно так. Будет отличным уроком — не знакомиться черт знает с кем.
— Да… а как они?
— То ли спят, то ли без сознания. Я, честно говоря, не врач, а ты в таком состоянии, что, думаю, сама не отличишь.
— Мне уже правда лучше.
— Вспомнила?
Элли отрицательно покачала головой. Как она ни старалась, она не могла вспомнить ничего до того момента, как проснулась. Следующее, что помнила девушка ранее — радиоуправляемая машинка в зале ожидания. Оставалось надеяться, что амнезия кратковременна, а принятые наркотики (Элли уже не сомневалась, что действительно что-то приняла) не нанесли большого вреда.
— А вот и главная достопримечательность этого места, — Джозеф указал на старую крепость. — Когда тебя осмотрят врачи, мы обязательно туда сходим. Все равно планировали посетить это место.
Элли кивнула, не сводя взгляда с каменных стен крепости, от которых веяло чем-то знакомым. Страшным . Девушка вздрогнула, когда поняла, что крепость впереди своим силуэтом напоминает форт Ордена у древнего проклятого моста. С огромным усилием Элли отогнала эти мысли, но теперь солнце, казалось, светило и вполовину не так ярко, как двадцатью минутами ранее. У причала их встретила целая вереница карет скорой помощи. Под внимательным присмотром Джо, Элли как можно честнее старалась отвечать на вопросы о своем состоянии. Пришлось даже признаться, что ее до сих пор подташнивает. Улыбающийся молодой доктор заверил парня, что с девушкой все будет в порядке, и машина тронулась.
Сидя на жестких носилках, Элли беззаботно рассматривала проносящиеся мимо улочки. Она читала про этот город лишь в путеводителе, и Джо вовсе не собирался заезжать на побережье. Тем более было странным, что они оказались на яхте с незнакомыми молодыми людьми, которые, судя по всему, были заядлыми тусовщиками.
Больница приморского городка оказалась просторной, светлой и почти пустой. Видя замешательство девушки, фельдшер, на ломаном английском, смеясь, объяснил, что болезнь в Тосса-де-Мар сравнима с самым тяжелым наказанием. Большинство жителей переносят недуги на ногах, предпочитая лечиться лежа на золотистом песке.
Элли определили в светлую палату, переодели в больничную пижаму, взяли кровь и поставили капельницу. Немолодой, лысеющий врач предупредил, что результаты будут не раньше чем через пять-шесть часов и, видя, что Элли клюет носом от нотаций своего спутника, посоветовал Джо отправиться осматривать крепость. Парень некоторое время медлил, но девушка так широко зевала, что Джо сдался и, прижавшись напоследок губами к ее щеке, ушел прочь.
Оставшись одна, Элли наконец-то смогла расслабиться. Джо вскользь упоминал, что накануне они крупно поссорились, и Элли совершенно не исключала, что действительно могла согласиться принять наркотики под влиянием эмоций. Так или иначе, врач прописал ей покой и постельный режим, и она не собиралась противиться такому решению. Удобно устроившись на больничной койке, она закрыла глаза и почти сразу уснула.
***
Ей снова приснился кошмар; такой же реалистичный, такой же мрачный и кровавый. Девушка проснулась в холодном поту, обнаружила, что лежит под кроватью, свернувшись в дрожащий комочек. Поднявшись, Элли почувствовала сильную слабость и буквально рухнула на койку. Пошарив рукой у изголовья (в палате было темно и слабо светились лишь огоньки прибора, которого раньше Элли не замечала) девушка пыталась найти кнопку вызова медсестры. Вместо этого она нашла переключатель, и над головой вспыхнула тусклая лампочка.
Чуть прищурившись, Элли с самым серьезным видом изучала трубочки и проводки, которые тянулись от ее тела и терялись где-то в полумраке палаты. Девушка бросила взгляд на монитор, бегло прочитав показания — на первый взгляд все было в норме, если не считать слишком низкого давления.
— Эй, сестра, — слабо позвала Элли, робко свешивая ноги с койки и дотрагиваясь кончиками пальцев до ледяного скользкого пола. — Меня кто-нибудь слышит?
Девушка безуспешно пыталась найти кнопку вызова и, так и не найдя, решительно встала, ухватившись за капельницу. Название препарата на прозрачном пакете было незнакомо Элли, но он имел резкий, неприятный запах; сладковатый, тошнотворный, приторный.
Поморщившись, Элли притянула стойку с капельницей и медленно направилась к двери. Широкий светлый коридор также оказался пуст. Неловко подворачивая ступни, она шла вперед, опираясь на штатив, который, к великому ее облегчению, легко скользил по полу. Несколько поворотов, мертвых коридоров и девушка вышла в центральный холл больницы, где за стойкой регистратуры сидела медсестра.
— Слава Богу, — выдохнула Элли, подходя ближе. — Тут вечером так безлюдно, что я испугалась. Как будто попала в фильм ужасов. Ну, знаете, там где главный герой просыпается, а вокруг зомби, мутанты, ходячие мертвецы, — Элли подошла вплотную к столу и изнеможденно облокотилась на него. — Мисс?
Медсестра никак не отреагировала на речь девушки. Повернувшись к ней спиной, женщина что-то писала в медицинской карте. Несколько грузное тело, покатые плечи, тяжелые, блестящие волосы, копна которых резко контрастировала со светлой медицинской униформой — она была немолода, и Элли поежилась, представив, что пожилая испанка отчитает ее за самовольную прогулку.
— Синьора, — Элли неуверенно протянула руку и замерла, не решаясь потрепать по плечу работника больницы. Вдруг подобное обращение будет иметь тяжелые последствия? В больницах медсестры обладают едва ли не исключительной властью, и терпеть ненужную клизму или промывание желудка девушке не хотелось. — Синьора, меня привезли сегодня утром. Моя фамилия — Новак, я гражданка Польши. Диагноз интоксикация и антероградная амнезия. Я бы хотела поговорить со своим лечащим врачом. Дело в том, что я и сама будущий врач и у меня есть несколько соображений… Синьора? Вы меня слышите? Эй!
Элли решительно обогнула круговую стойку и встала перед женщиной, придав лицу напускной злости.
— Мне казалось, что все старшие медсестры должны обладать начальными знаниями английского, а мой уровень как раз на таком, — начало было девушка, но подавилось воздухом и умолкла. Темная, морщинистая кожа, красный платок, который виднелся из-под форменной шапочки, оливковые глаза — Элли знала эту женщину. Она не успела удивиться — медсестра отложила карту и посмотрела на нее. — Простите… я пойду. Обратно… в палату…
— Не надо бояться, — произнесла медсестра, протягивая руку, сплошь увешанную браслетами, мягко удерживая Элли на месте. — Что ты хотела?
— Я… знаете, я лучше пойду. Голова немного болит, а при моей болезни лучше, — девушка заискивающе улыбнулась и попятилась.
— Элли Новак, я давно ждала этой встречи. Ты задолжала мне, — женщина вышла из-за стойки и мягко приобняла девушку за талию. — Нам есть о чем поговорить.
— Я вас первый раз вижу, — твердо ответила Элли. — Я хочу увидеться с доктором.
— Первый? А, ну конечно. Но разве мое лицо не показалось тебе знакомым?
— Вы… самую малость были похожи на человека из моих снов, — с жалкой улыбкой ответила Элли. — Должно быть я мимоходом увидела вас в приемном покое и…
— Зачем ты лжешь, девочка? — женщина не смотрела на нее; ее внимание, казалось, всецело поглотил ночной пейзаж за широкими стеклянными дверьми.
— Лгу? — Элли тоже посмотрела сквозь стекло, но не увидела ничего, кроме освещенной фонарями стоянки перед больницей.
— Ты видела меня задолго до этого утра. Вспоминай, — приказала медсестра.
— Я помню, — нехотя начала Элли. — Ваше лицо… нет, это просто были вы. Вы были цыганкой, которая закатила сцену в самолете и которую позже выдворили вон.
— Грубо, девочка, очень грубо. У меня не было времени тебе что-либо объяснять.
— А что вы могли мне объяснить? Вы злились на меня за то, что я откровенно разглядывала вас в зале ожидания, — Элли вздрогнула и нахмурилась. — Это были галлюцинации, я понятия не имею, как вы об этом узнали…
