— Скажу тебе по секрету — это моя любимая часть, — он оглядел ее обнаженный торс и одобрительно хмыкнул; провел рукой по животу, чуть пощекотав ребра. — Кстати, и вправду хрупкие. Знаешь, на самом деле я не садист, — острие кинжала неглубоко проткнуло кожу и скользнуло вниз, выводя ровную красную линию. — Я не испытываю удовольствия, мучая людей. Не так буквально.

— А что же ты сейчас делаешь? — всхлипывая от боли и изо всех сил сдерживая крик, спросила девушка.

— Сейчас? Сейчас я собираюсь вытащить из твоей слабой душонки все, что нам понадобится. Но сначала эту душонку надо отделить от тела. От этого симпатичного тельца, — Дерек некоторое время пристально рассматривал кожу на ее ребрах, а затем навис над девушкой. — А может быть все-таки по-хорошему? Ты будешь послушной девочкой, и мы вместе неплохо проведем время…

— К черту, — фыркнула Элли и, немного поразмыслив, добавила трехэтажное ругательство на польском.

Дерек скривился, подкинул кинжал на ладони и снова поднес его к огню.

— После такого не выживают, — как-то бесцветно бросил он. — Сам ритуал длится всего лишь несколько минут. Ты почувствуешь сначала жар и такую боль, будто с тебя сдирают кожу. Медленно, тонкими полосами; а потом — холод. Могильный холод, вечный… ты уже не поймешь, что чувствуешь — твое тело останется здесь.

Элли предпочла не отвечать, и еще некоторое время Дерек работал в тишине, лишь изредка напевая что-то себе под нос. Девушка до крови закусывала губы, твердо решив, что, как бы больно ей не было, она не будет кричать.

— О… — Дерек отложил кинжал и поднес ее правое запястье к глазам. — Знаешь, мой брат все-таки был прав — мы с ним похожи. Видишь вот этот едва заметный шрам? Это анефис, символ памяти. А что остановило его в прошлый раз? Почему он не закончил ритуал?

— Не знаю, — Элли покачала головой. Сама она решительно ничего не видела и радовалась краткой передышке.

— Когда он придет в себя — обязательно спрошу, — Дерек вновь принялся за свою кровавую работу, и теперь Элли уже не могла сдерживаться. Слезы градом катились по перепачканным кровью щекам — Дерек то и дело ласково гладил ее окровавленными пальцами — она кричала, пыталась брыкаться, но тело ее не слушалось.

— Осталось совсем немного, — Дерек погладил ее по волосам и тепло улыбнулся. — Совсем чуть-чуть, а потом — вечный покой. Но сначала, конечно, адские муки. Как думаешь, не пора ли нам обзавестись зрителем?

Не дожидаясь ответа, Дерек подошел к некроманту и, картинно всплеснув руками, приподнял низко опущенную голову. Лицо Корвина исказилось гримасой отвращения и превозмогая боль, он выпрямился.

— С добрым утром, — Дерек небрежно потрепал его по залитой кровью щеке. — Ты едва не проспал все самое интересное, но мы тут посовещались и решили, что ты выспишься сразу после.

Намокшие от пота и крови волосы почти полностью скрывали лицо некроманта, и Элли не могла видеть его выражение. Но его голос, хоть и тихий, был по-прежнему твердым.

— Ее тело сломается раньше, — Корвин чуть повернулся к Элли, окинув взглядом ее обнаженное и испещренное красными линиями тело. — Ты этим ничего не добьешься.

— Посмотрим, — Дерек пожал плечами, отходя к Элли. — Кстати, меня все-таки мучает вопрос: на что ты рассчитывала, когда крала эту бутылку? — девушка что-то прошептала, но Дереку это было не интересно. — Все-таки глупо было думать, что я не заподозрю подвоха. Так все-таки на…

— Расчет был на то, что ты — самовлюбленный высокомерный ублюдок. И она не прогадала, — тихо проговорил некромант, позвякивая цепями.

— Неужели? Эта неловкая попытка спереть противоядие весьма меня позабавила.

— А зачем его нужно было красть? — Корвин хрипло расхохотался. — Девчонка все правильно рассчитала.

— В таком случае, ты бы сейчас не висел на этой дыбе, — огрызнулся уязвленный мужчина, скрещивая руки на груди. — Просвети меня — на что же рассчитывала эта девчушка.

— На то, что тебе и в голову не придет хлебнуть этой отравы, — прежде чем Дерек смог понять смысл слов, цепи, крепко сковывающие запястья некроманта, лопнули, а в следующую секунду Корвин, как следует замахнувшись, ударил мужчину по голове, метя обрывком цепи по виску. Дерек пошатнулся от неожиданности, припал на одно колено, было рванулся вперед, желая вырваться на свободное пространство, но цепкие пальцы некроманта вцепились в его волосы, с силой потянули на себя, повалив человека на четвереньки. Дерек зарычал, хватая некроманта за запястье и начиная что-то яростно нашептывать. Минуты или две они боролись, а потом некроманту удалось крепко схватить Дерека за горло; еще секунда — и шейные позвонки хрустнули, и Корвин, разжав хватку, брезгливо оттолкнул труп на каменный пол.

— Sper că va trebui să dracu ‘gust, — прохрипел он и, прихрамывая, подошел к Элли, которая от захватившей ее боли уже с трудом понимала что происходит. Некромант тяжело опустил руку на ее лоб, и девушка почувствовала, как сознание проясняется. — Боль придется терпеть самой. Можешь идти?

Она с трудом села, придерживая расстегнутую одежду. Каждое движение отдавалось болью, но она могла ее терпеть; раны же, вопреки ее ощущениям, были неглубокими и из них лишь иногда сочились алые капли крови. Корвин брезгливо рассматривал разложенные на столе инструменты.

— Знаешь, когда я говорил, что ты женщина, я все-таки имел в виду, что ты можешь повлиять на него, — мужчина кивнул на труп возле его ног, — посредствам, скажем, плотских утех. Мне и в голову не могло прийти, что ты решишь его обмануть. В этом все женщины…

— Почему ты сразу не сломал цепи? — Элли опустила босые ноги на пол и поежилась — каменные плиты обжигали холодом. — Зачем нужно было так долго ждать? …

— Всю жизнь мечтал лишиться правого глаза в грязном каземате ренегатского города. Поэтому специально ждал. А еще было интересно посмотреть на твои тощие ребра. В глубине души надеялся, что эта скотина, — мужчина с силой пнул труп, — на них все же поведется. Твоя обувь под столом. Не стой на полу — в лучшем случае заболеешь, а в худшем — подхватишь какую-нибудь заразу.

Элли поспешно обулась и, застегивая рубашку, неожиданно замерла.

— Что значит «мечтал лишиться глаза»? — тихо прошептала она.

— Это значит «сарказм», — Корвин, чье лицо по-прежнему оставалось в тени, продолжал перебирать разложенные на столе предметы.

— Посмотри на меня, — очень тихо попросила Элли, делая шаг вперед. Корвин замер, словно нехотя повернулся к ней и шагнул на свет. Девушка не смогла сдержать болезненного стона: правая глазница некроманта была воспалена, но Элли без труда поняла, что под веком больше нет глазного яблока. — Мне так жаль… я не думала… что…

— Перестань ныть, — Корвин кисло улыбнулся, на всякий случай опуская голову так, чтобы волосы закрывали правую сторону. — Это всего лишь глаз. Кстати, куда он его кинул…

Плохо отдавая себе отчет в происходящем, Элли без всякого энтузиазма переложила несколько пыточных орудий с места на место. Некромант, тихо ругаясь, склонился над трупом, методично выворачивая карманы его одеяний.

— А вот и он, — Корвин выпрямился и протянул руку. Девушка, коротко взвизгнув, зажмурилась, не желая смотреть на человеческий глаз. — Это лишь ключ, перестань голосить. Кстати, а как ты планировала выбраться из этого подземелья?

— Я… думала напоить его и заставить помочь нам, — Элли приняла ключ, по-прежнему не в силах заставить себя смотреть на изуродованное лицо некроманта.

— Получается я еще и весьма милосердно его убил, — Корвин зло сплюнул и подхватил со стола серый плащ. — Я надеюсь, про вселенское добро, перевоспитание и ненасилие ты тоже врала?

— Да, — выдохнула девушка, поежившись от боли.

— На мгновение я даже поверил, — усмехнулся некромант, медленно поднимаясь по ступенькам к двери. — Уж очень жалостливо у тебя вышло.

— Мгновение? Да ты верил в это представление от начала до конца, — притворно оскорбилась Элли, когда мужчина медленно толкнул дверь.