Элли послушно кивнула, судорожно вдохнула и попыталась встать. Некромант поддержал ее, ободряюще хлопнул по плечу, словно ничего не было, и вновь забрался в седло.

— До моста еще много миль и нам бы лучше поторопиться, — достаточно миролюбиво бросил мужчина, кутаясь в плащ, и Элли тут же пошла вперед, боясь вновь навлечь на себя гнев хозяина.

========== Глава восьмая ==========

***

— Адоксу надо собирать на рассвете, — Фола несколько раздраженно смыла высохшие листки и, поджав губы, посмотрела на Элли. — Тебе нужно уходить дальше, чтобы приносить траву лучше.

— Я боялась заблудиться, — соврала девушка; она просто устала пробираться через дикие чащи, сгибаясь в три погибели, чтобы видеть неприметные, блекло-желтые цветы.

Фола недоверчиво фыркнула, но прекратила отчитывать помощницу и, бурча под нос, принялась скидывать в небольшой котелок траву из берестяного короба. Элли, переведя дух, подхватила принесенные пучки и спрятала, чтобы лишний раз не гневать свою хозяйку. Фола, в общем-то, была женщиной не злой, но строгой; первое время она нещадно гоняла Элли, заставляя с утра до ночи бродить в лесу в поисках необходимых трав; а потом были долгие часы занятий — Элли старательно рассказывала все то, что она помнила, а Фола заставляла заучивать сложные рецепты. Иногда они выбирались в город, и каждый раз эти поездки были тягостны. Фола закутывала ее в плащ, запрещала смотреть по сторонам и ни в коем случае не вступать в разговоры.

Вот и сегодня они проехали через ворота города, приветственно махнув стражникам и заплатив несколько монет пошлины. На этот раз они изменили привычный маршрут — вместо извилистых и грязных улиц Нижнего города, они направилась прямиком к башне. Фола, придерживая небольшой темный мешочек у пояса, объяснила, что раз в месяц она продает особые настойки чисторожденным. Со злорадной усмешкой она добавила, что если бы эти ублюдки не были бы столь высокомерны, она бы лишилась значительного дохода — чисторожденные никогда не затрудняли себя сбором необходимых им трав.

Скрипнув, телега остановилась перед большим двухэтажным домом с остроконечной крышей. Фола передала Элли поводья, спрыгнула на землю и уверенно постучала в массивную дверь. Та приоткрылась, и женщина, чуть воровато оглянувшись, юркнула внутрь. Элли осталась одна; сначала она с некоторым любопытством рассматривала новый для нее город: дома здесь были значительно богаче, некоторые даже могли похвастаться садами; Верхний город представлял из себя большой круг, в центре которого находилась площадь с высокой башней. Домов поблизости было немного — Элли насчитала около пятнадцати, но дома эти были огромными. Улица, вымощенная темными плитами, была абсолютно пуста, за исключением нескольких слуг, которые возвращались из Нижнего города. Они не обращали внимания ни на телегу, которая стояла на их пути, ни на Элли, которая старательно пыталась разглядывать людей, не привлекая к себе внимания. Наконец Фола вышла из дома, на ходу поправляя тугой мешочек у пояса. Приняв поводья, она достаточно благодушно сообщила, что высокорожденные ублюдки никогда не скупятся на травы, и им нужно заехать к еще одному господину; это не займет много времени, но Элли придется помочь женщине дотащить тяжелые мешки до входа.

Они проехали полкруга, когда Фола резко натянула поводья и телега остановилась возле небольшого поместья. Элли с любопытством огляделась: здание выглядело мрачным — несколько обветшалые стены из темного камня, высокие окна, забранные некогда цветными витражами, высокий каменный забор отгораживал сад и дом от улицы. Фола, что-то бормоча себе под нос, отправилась к дому, а Элли, тщательно надвинув капюшон на глаза, принялась сгружать с телеги не слишком тяжелые, но объемные мешки. Понадобилось совсем немного времени, чтобы справиться с этой работой. Появилась Фола, жестом приказала заносить вещи внутрь, и девушка покорно взвалила ношу на плечи. Слуга, одетый в темную ливрею, проводил их к черному входу через заросший сад. Элли благополучно относила последний мешок, когда из-за поворота навстречу, по заросшей тропинке, вышел высокий человек. Одного взгляда на гордую осанку, высоко поднятую голову и уверенную походку хватило, чтобы понять, что перед ней владелец дома. Элли почтительно склонилась, отступая в тень. Мужчина равнодушно скользнул по сгорбленной, худощавой фигурке взглядом и прошел мимо. Девушка сжалась еще сильнее, узнав пронзительно голубые глаза — это был тот самый мужчина, который пытал ее в борделе. Другая одежда, заросшее лицо, спутанные, грязные волосы до плеч — даже в таком виде девушка узнала своего мучителя. Всей душой она молилась, чтобы владелец дома прошел мимо и не обратил на нее внимания.

И тут появилась Фола.

— Элли, — окликнула она девушку, едва чисторожденный прошел мимо, — пошевеливайся, противная девчонка.

Девушка тут же разогнулась и бросилась со всех ног к телеге, моля всех известных ей богов, чтобы они быстрее покинули Верхний город. Фола неодобрительно прикрикнула и пошла следом. Забравшись в телегу, Элли повалилась на дощатый пол так, чтобы ее не было видно, но можно было подглядывать через щели в бортиках. Чисторожденый провожал ее долгим, задумчивым взглядом. Когда Фола поравнялась с ним, он заговорил; Элли не могла расслышать слов, но, судя по яростной жестикуляции женщины, разговор был неприятным.

Наконец Фола освободилась, забралась на козлы, яростно хлестнула лошадей, и телега загромыхала вниз по улице. Приподнявшись из своего убежища, Элли увидела, что мужчина вышел за ворота и провожает их недобрым взглядом.

— Что случилось? — робко спросила девушка, когда они миновали почти половину пути и выехали из города.

— Будь прокляты эти сволочи, — раздраженно сказала Фола, — живодеры, каннибалы…убийцы и мучители. Этот подонок хотел тебя выкупить.

— Ох… — Элли в ужасе прижала руки ко рту. — Спасибо… что не согласились…

— Черта-с-два я продам тебя меньше чем за тысячу монет, — хохотнула Фола, и потрепала Элли по плечу. — Не бойся, малышка, в руки этим ты не попадешь.

— Зачем… зачем я ему понадобилась?

— А духи этих некромантов знают… — Фола подхлестнула уставших лошадей. — Может быть, хотел ставить на тебе опыты, может быть, выпустить на ринг… иногда эти ублюдки так делают. Может быть, просто хотел надругаться. Тебя не должно это волновать.

Элли попыталась выбросить произошедшее из головы, но как она ни старалась, как бы Фола не загружала ее работой, мысли неизменно возвращались к случившемуся. Она больше не чувствовала себя в безопасности, если вообще в этом мире можно было это почувствовать. Бежать? Да, иного выхода нет. В этом мире есть и другие города, и может быть, в них Элли сможет найти людей, которые помогут ей вернуться домой.

— Сегодня ночью будешь собирать вахту, — Фола протянула ей корзину и длинный плащ. — Осторожней на болоте — вахту надо собирать в сумерках. Не заходи слишком далеко, достаточно будет нарвать у берега. Листья будешь складывать вот сюда, а цветы — сюда, — Фола кивнула на небольшой мешочек в корзине. — Следи за тем, чтобы они не перемешались. Все поняла?

Элли кивнула, накинула на плечи плащ и взяла в руку корзинку. Возле двери девушка, немного раздумав, взяла узловатый посох, на который обычно опиралась Фола, когда они вместе отправлялись в лес; женщина одобрительно кивнула и отвернулась к кипящему котелку.

В сгущающихся сумерках Элли добралась до болота, освещая дорогу скудным пламенем небольшого фонаря. Фола учила ее привыкать к темноте, но девушка все еще плохо различала травы без света.

Болото было большим, глубоким, заросшим камышом и тиной. Извилистые дорожки то и дело предательски обрывались и уходили в воду. Несколько раз Элли поскользнулась, испачкала руки, плащ и поставила себе несколько ссадин. Прошло больше двух часов, а корзина наполнилась лишь на треть. Вахты было много — редкие кочки не были покрыты кустиками этой травы с бледно-голубой метелкой мелких цветов. Но добраться до них, не утонув в болоте, было практически невозможно.