В отряде насчитывалось уже двадцать человек. Просились ещё люди. Поджимали советы крепких крестьян, выгребая хлеб под метёлку на нужды армии. А из той же армии шло повальное дезертирство. Мужики воевать не хотели и прятались по тамбовским лесам, ночами навещая свои семьи. Антонов до поры до времени численность отряда не увеличивал. Говорил, что момент не настал и нужно ждать. Да и совершать набеги на советские учреждения и бесследно потом скрываться маленьким отрядом было удобно. Попробуй, отыщи ветер в поле. Искали красные Антонова, но хитёр он был и ловок. Долго на одном месте не задерживался, колесил по округе. Конечно, и мышлением обладал неординарным. Вот и тянулся к нему всякий тёмный и заблудший народ.

Ужин подходил к концу. Вино сегодня на столе отсутствовало, потому и веселья не ощущалось. Все деловито работали ложками, негромко переговариваясь между собой.

– Что-то Токмаков задерживается, – произнёс Дмитрий Антонов, озабоченно посмотрев на брата. – Не случилось ли чего?

– Придёт. Этот сто раз подумает, прежде чем в огонь лезть. Осторожный, – ответил спокойно Александр, запивая картошку ржаным квасом.

– Только бы всё удалось. Поднадоело мне продкомиссаров воспитывать. Одного убьём – большевики другого присылают. У них в городах людей хватает, – сказал Петька Давыдов. Был он горяч и безрассуден, а жестокостью отличался даже среди своих.

– Мы должны показать крестьянам, что защищаем их от произвола красных. Народ нам симпатизирует, а от большевиков отшатнётся. Под каждую нашу акцию следует идейный вопрос примеривать, – наставительно проговорил Ишин. – Мы не просто убиваем врага, мы крестьянину показываем, что есть на земле сила, готовая его охранять и о нём заботиться.

– Правильно говоришь, Иван, – поддержал Боголюбский рассудительного Ишина. – Мы не грабить собрались. Наша цель – борьба с коммунистами. Мы несём народу освобождение.

– Хорошо же мы боремся. Только прячемся, как крысы, – совсем не расстроенным тоном высказался Дмитрий.

– До поры, Дима, – ответил Антонов, облизывая деревянную ложку. – Пулю получить – дело нехитрое. Будет и у нас праздник.

– Степаныч, деньжата ведь никому не помешают, – продолжал гнуть своё Давыдов. – С деньжатами и спится крепче, и жизнь веселей.

– А вот завтра и совместим деньги с классовой борьбой, – весело сказал Дмитрий.

– Молодой ты, Дмитрий. Но в данном случае это положительный момент, – одобрительно посмотрел на него Иван Ишин.

Во дворе залаяла собака, послышались голоса. Друзья прекратили есть и замерли в ожидании. Антонов приготовил пистолет, то же сделали и остальные члены банды.

– Наверное, Токмаков, – предположил Дмитрий, подойдя к плотно занавешенному окну и вслушиваясь в уличный шум.

Хозяин условным сигналом стукнул в дверь, и тревога в комнате мгновенно рассеялась. Дверь распахнулась, и в комнату вошёл улыбающийся Токмаков.

– Здорово, орлы! – приветствовал он собравшихся, пожимая поочерёдно каждому руки. – О, картошечка! Ух, и проголодался я!

– Ты садись, Петя, кушай да рассказывай, – нетерпеливо сказал Антонов.

– Что так долго, Михалыч? Заждались тебя, – с небольшим упрёком высказался Дмитрий.

– Раньше не мог. Продармейцы снуют, неугомонные. Опять мужичков трясут, – Токмаков сел за стол, достал из-за голенища сапога по-солдатски спрятанную ложку, обтёр её и принялся за еду, постепенно докладывая друзьям обстановку.

А был он сегодня на задании. В последнее время банда занималась тем, что отстреливала зазевавшихся бойцов красных продовольственных отрядов, которые в девятнадцатом году наводнили тамбовские деревни. Около пяти тысяч городских рабочих по заданию партии большевиков выгребали у крестьян хлеб, подчас не оставляя даже на семена. Среди этих продармейцев было много случайных людей, которые не отличались идеологической подготовкой и высокими моральными качествами. Вот и попали все состоятельные мужики под один замес, стали врагами Советской власти. Сопротивлялись мужики, как могли, прятали хлеб. Кое-где в сёлах поднимались стихийные восстания, но они быстро и беспощадно подавлялись красными. Люди Антонова вели разъяснительную работу, настраивали мужиков против Советов и просили подождать. Придёт время, и они освободят мужиков от дьявольской власти.

Конечно, одними убийствами беднейших красных бойцов сыт не будешь. Требовались деньги на жизнь, да и для семей чего-нибудь надо добывать. Поэтому занималась банда время от времени грабежами коммун и сельских советов. Работали наверняка, только по тщательно проверенной информации.

Вот и сегодня Токмаков встречался с участковым милиционером Золотовской волости Ефимом Казанковым. Сведения были более чем обнадёживающими.

– Значит так, – начал докладывать Токмаков. – В Золотовском сельском совете сейчас есть несколько тысяч рублей на покупку косилок, веялок и прочей дряни. Красных в селе нет. Идёт посевная, и все мужики в поле. Так что в совете может находиться три-четыре человека, не более. Казанков утром проверит. Он потом с нами уйдёт, иначе ему хана.

– Вооружение есть? – спросил Антонов.

– Пистолеты. Теперь они без оружия не ходят, – ответил Токмаков, облизал ложку и попросил Давыдова: – Петя, налей кваску.

– Ну что скажешь, Степаныч? – спросил Боголюбский задумчивого Антонова.

А у того уже созрел план.

– Завтра и пойдём. Ты, Петро, как к деревне подъедем, сразу к Казанкову сходишь. Всё проверишь. Потом мы к Совету спокойно подъедем и зайдём. Они и понять ничего не успеют.

– Вот, Степаныч, за что я тебя люблю, – довольно произнёс Давыдов. – За смекалку твою.

– Лишнее это, – поморщился Антонов от преждевременной похвалы. – Давайте, приготовьте оружие и спать. Перед хорошим делом выспаться надо.

– Это правильно. А завтра будет красным благодарность от трудового народа, – поддержал его Ишин.

Друзья ещё немного посидели. Кто проверял наганы, кто курил, кто просто отдыхал, наслаждаясь спокойным вечером. Спать Антонов с Боголюбским расположились на кроватях. Шурке это было положено как начальнику, а Боголюбский по-другому ещё не умел. Токмаков постелил себе на полу, привыкший в армии к различным неудобствам. Димка, Ишин и Давыдов залезли на полати и разлеглись на овечьих шкурах. От кирпичей шло приятное тепло, и разморённые бандиты быстро уснули. Вскоре весь дом сотрясался от богатырского храпа. В другой избе ночевали ещё десять членов их банды.

На следующий день выдвинулись не сразу. Подождали, чтобы крестьяне выехали на поля. Потом окольными тропами рысью поскакали в Золотовку.

На окраине села в небольшом лесочке банда остановилась. Токмаков съездил на разведку и вернулся вместе с милиционером Казанковым.

– Как обстановка? – сразу начал расспросы Антонов.

– Всё спокойно. Мужики с утра в поле. Чужих в селе нет, – уверенно доложил бывший подчинённый.

– В совет заходил? – спросил Ишин.

– Мимо проходил. Заходить не стал, чтобы зря не светиться. Трое там вместе с председателем.

– Опять нам везёт, Степаныч! – обрадовался Боголюбский.

– Погоди, не оседлали ещё, – оборвал его Антонов. – Медлить нельзя. Разделимся на два отряда. Первый – со мной в село, второй – с Дмитрием на главную дорогу.

– Александр, давай я тоже пощекочу коммуняк, – попросил брата Димка.

– Нет. Ты мне тут нужен. Спрячетесь в овражке на выезде из села. Если появятся красные, откроете стрельбу, оттянете их на себя. Но в бой не вступайте. Уходите. Это нам сигнал будет.

– Понятно, – ответил Дмитрий. – Кто ещё со мной?

– Бери пятерых, – ответил Шурка, потом повернулся к Боголюбскому: – Александр, поможешь тут.

– Нет проблем, – коротко ответил тот.

– А мне куда, Александр Степаныч? – Казанков переминался с ноги на ногу и ждал приказа.

– С нами в село пойдёшь. Докажешь свою преданность, – решительно произнёс Александр.

Ещё немного обсудив некоторые вопросы, банда разделилась на две части. Антонов, Ишин, Токмаков и другие, весело пришпорив лошадей, направились рысью в село. По недлинной улице быстро подъехали к сельскому совету, который располагался в большом деревянном доме с железной крышей. Над крыльцом развевался красный флаг. По пути всадникам встретилось лишь несколько баб с детьми да собаки, облаявшие их. Спешившись, бандиты привязали лошадей за коновязь. Несколько человек остались на улице, удобно расположившись вокруг дома наблюдать за обстановкой. Антонов, Ишин, Токмаков, Казанков и Давыдов вошли в дом.