Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Но ведь я еще жив… – скорее спросил, чем констатировал, Ник.

– Уверен?

Ствол пистолета еще плотнее прижался к молодому человеку, заставив того инстинктивно втянуть живот.

– Нет, не уверен, – произнес он.

– Да что же это такое? – театрально возмутился мужчина. – Ник, с твоей головой точно случилась какая-то беда. Ты не можешь четко ответить ни на один вопрос. Впрочем, я тоже сомневаюсь по поводу одного дела. Поможешь мне?

– Да, конечно, – закивал парень, – что угодно.

– Помоги мне решить одну задачку. Мне кажется, что для тебя она окажется очень простой.

– Конечно, помогу.

– Стоит ли мне воспользоваться своим правом на преступление и прострелить тебе живот за то, что ты убил мою жену? Или мне не нужно брать грех на душу, а стоит понадеяться на то, что жизнь сама накажет тебя рано или поздно? Дело в том, что у тебя уже есть опыт преступлений и мне показалось, что ты сможешь найти решение гораздо быстрее меня.

Лоб Ника заблестел от капель пота, подрагивающих вместе со всем его телом. Взгляд заметался из стороны в сторону, а губы слиплись от волнения.

– Я был бы очень… благодарен вам, – произнес он, – если бы вы подарили мне жизнь.

По его щеке вдруг скатилась слеза, а за ней еще одна. Мужчина молча наблюдал за Ником. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Так продолжалось пять, десять, пятнадцать минут. Он просто сидел и молчал, а парень, боясь пошевелиться, беззвучно плакал.

– Я тоже был бы очень благодарен тебе, если бы ты подарил жизнь моей жене, – наконец сказал он, – ты можешь это сделать?

– Нет.

– Тогда назови мне хотя бы одну причину, по которой я должен тебя пожалеть.

Ник вздохнул каким-то рваным вдохом и закрыл лицо руками.

– У меня тоже есть жена…

– Ты мне угрожаешь или хочешь вызвать жалость?

– Нет, просто я…

– А, хвастаешься? Ну, это не самое лучшее решение в твоей ситуации. У меня ведь нет жены.

– Простите, я просто хотел сказать, что… – Ник запнулся, а затем, подняв глаза, посмотрел на мужчину. – Я не знаю ни одной причины для того, чтобы вы оставили меня в живых.

Мужчина несколько секунд смотрел на свою жертву, а затем, улыбнувшись, подмигнул парню.

– Это правильный ответ, Ник. Ты молодец. Оказывается, не так уж и плохо у тебя с головой. Тогда следующий вопрос, пока ты снова не отупел. Как ты думаешь, нужно ли мне тебя убить?

– Нет. – Парень снова задрожал. – Пожалуйста.

– И снова у тебя нет четкого мнения. То ты говоришь, что нет ни одной причины оставить тебя в живых, то просишь тебя не убивать. Ты хоть о чем-нибудь, хоть когда-нибудь задумывался в этой жизни?

– Просто… Я очень хочу жить.

– Она тоже хотела, но ты ведь у нее не спросил.

Парень промолчал.

– Ладно, Ник, – произнес мужчина, – скажу тебе честно. С тех пор как не стало моей жены, каждую ночь, засыпая, я думал лишь о том, как убью тебя. Я так часто думал о тебе, что ты стал смыслом моей жизни вместо жены. Я прокручивал в голове варианты развития событий и даже стал тебя немного уважать, представляя, как ты будешь сопротивляться, борясь за свою жизнь. Ты стал для меня всем. Ты стал моей религией, я ждал встречи с тобой и молился о том, чтобы до этого с тобой ничего не случилось. Ты, черт возьми, стал для меня каким-то божеством! Ничего в этой жизни не волновало меня так, как ты. Я представлял нашу встречу как судный день, как апокалипсис… И наконец это случилось. И что я вижу? Я вижу, что ты такой же тупица, как и те, которые сидят в правительстве. Ты полнейшее и абсолютное ничто. Знаешь, каково это – разочароваться в своем боге? Или узнать, что твой враг, о схватке с которым ты мечтал и готовился к ней, – слабак, который ничего собой не представляет? Это больно, Ник. И это меня злит.

Мужчина вздохнул и хлопнул ладонью по столу.

– Поэтому я не стану тебя убивать. Ты этого не достоин. Ты мне не враг и никогда тебе им не стать. Оказывается, ты слишком ничтожен для этого.

Если бы Ник смог сейчас оторвать взгляд от стола и заглянуть в глаза мужчины, он многое смог бы там увидеть. И ярость, и ненависть, и презрение, и жалость, и разочарование. И самое главное – боль. Дикую и беспросветную боль от потери любимого человека. Боль, которая навечно оставила свой безумный отпечаток в его глазах. Боль на грани сумасшествия. А еще боль от того, что его враг оказался ничтожеством.

– Ты мне не нужен, Ник. Живи свою чертову жизнь.

Мужчина убрал пистолет в карман куртки и бросил на стол несколько купюр.

– Возьми деньги и закажи мне еще кофе.

– Нет, что вы, – замахал руками Ник, – не нужно денег, я сам…

– Я сказал, возьми деньги и закажи мне кофе, – повторил мужчина, – а затем проваливай отсюда ко всем чертям. А я пока схожу в туалет.

Ник решил не спорить и, взяв купюры, на ватных ногах направился к барной стойке. Мужчина же в это время склонился над стулом, на котором сидел парень, и протянул руку к его куртке, висевшей на спинке. Произведя с ней какие-то действия, он встал и направился к выходу. Остановившись у двери, он снова посмотрел на парня и вышел из ресторана.

На улице он оглянулся по сторонам и, заметив кого-то на другой стороне проезжей части, направился к пешеходному переходу. Догнав полицейский патруль, он преградил ему путь, заставив остановиться.

– В том ресторане находится вооруженный человек. Я видел у него пистолет.

Полицейские, не задав ни одного вопроса, бросились к заведению, оставив мужчину одного.

– Когда ты выйдешь на свободу, тебе будет шестьдесят лет. Столько же, сколько мне сейчас. Ты тоже поймешь, что такое жизнь без смысла, веры и надежды, – произнес он, глядя на то, как полицейские врываются в ресторан. – Но ты же так хотел жить, а право на жизнь всегда весит больше, чем право на преступление, что бы там ни говорили тупицы из правительства. Живи, Ник, живи…

Послушник

Порыв холодного осеннего ветра зашуршал желтыми листьями старого вяза и, пробежавшись по территории монастыря, затих. Мужчина лет сорока с грубыми чертами лица разогнул затекшую спину и, подняв голову, посмотрел вверх. Несколько листьев, оторвавшись от веток, бесшумно опускались к нему по чудной траектории, как будто выбирая место для посадки получше. Когда все они приземлились, мужчина снова склонился над козлами и, поудобнее перехватив ножовку, вонзил ее зубья в сухую древесину.

Распилив пополам очередное бревно, он смахнул капли пота со лба и решил сделать короткую передышку. Осмотревшись по сторонам и приметив подходящую чурку, он присел на нее и только сейчас увидел монаха, стоявшего неподалеку и внимательно наблюдавшего за ним. Заметив, что мужчина обратил на него внимание, монах приблизился к тому легкими и неслышными шагами.

– Ты, брат, долго так будешь мучиться, – тихим голосом произнес он, – пилить-то надо с внешней стороны опор – тогда и ножовку закусывать не будет.

Мужчина поднялся на ноги и осмотрел незнакомца тяжелым взглядом карих глаз. На вид монаху было лет тридцать пять, но темная борода определенно старила его, накидывая лишние годы. Взгляд был спокойным, но слегка печальным даже тогда, когда он улыбался.

– Да, что-то не подумал, – кивнул мужчина, – спасибо за совет.

– Как звать-то тебя? – спросил монах.

– Михаилом.

– Давно здесь?

– Второй месяц пошел, – неожиданно для себя разговорился обычно немногословный Михаил, – в прошлом году четыре месяца трудником отработал, а теперь вот… в послушники подался.

– Помню, помню, – кивнул монах, – видел тебя пару раз в том году. Работал усердно, ни с кем не разговаривал особо, поручения выполнял добросовестно. А еще выправка у тебя приметная. Военный?

– Бывший, – мрачно буркнул Михаил и переложил ножовку из одной ладони в другую.

– Разные судьбы у наших послушников, разные жизни. Но военных здесь не часто встретишь. По глазам вижу, что хлебнул ты горя, брат.

9
{"b":"714808","o":1}