– Нет, Леша, не передумаю, – покачал головой старик, – ты лучше за себя переживай. Что ты скажешь в больнице?

– Скажу, что вы сбежали, – улыбнулся тот, – у нас такое иногда случается.

– Вот и хорошо, – кивнул старик, – все, я пошел.

– Виктор Степанович, возьмите на всякий случай, – доктор протянул старику сверток, – я собрал все необходимые лекарства.

– Нет, мне они больше не пригодятся. Все, Леш, мне пора. И это… Не будь цилиндром, хорошо?

– Не буду, Виктор Степанович.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Старик крепко пожал ему руку и открыл дверь.

– А! Чуть не забыл! – хлопнул себя по лбу Алексей и, протянув руку, достал с заднего сиденья красивую деревянную трость: – Вот, это тоже вам.

– Спасибо, Лешка! Спасибо тебе за все. А теперь езжай, не жди меня.

С этими словами старик, кряхтя, выбрался из автомобиля. Резкий порыв ветра чуть не сбил его с ног, но он устоял. Первый шаг дался ему с большим трудом. Опираясь на трость, старик поглубже натянул на голову цилиндр и неуклюже зашагал по дороге родной деревни. Шаг, еще шаг. Виктор Степанович поднял голову и посмотрел на небо. Очередная молния прочертила кривой зигзаг и тут же исчезла, уступив место следующей.

– Я иду к тебе, – прошептал старик и улыбнулся грозе.

Алексей сидел в машине, положив руки на руль, и смотрел вслед уходящему старику. И видел, как с каждым шагом его походка становится все увереннее и свободнее, как расправляются плечи, как поднимается выше подбородок и трость стучит о землю все резче и резче. Алексей положил голову на руки и закрыл глаза.

А старик шел по улице и смотрел на грозу тем самым спокойным, уверенным и торжествующим взглядом. В один момент он заметил какое-то движение справа. Повернув голову, он увидел, что в дверях одного из домов стоит мальчишка и смотрит на него широко открытыми глазами. Старик улыбнулся ему и уже через несколько секунд скрылся за углом дома. Он шел навстречу грозе так, как будто шел на встречу к своей любимой подруге. Не хватало только цветов в его руке.

Обсуждение нового закона не утихало на протяжении нескольких лет. Люди разделились на два лагеря и ночи напролет только и делали, что спорили на кухнях о том, справедлив он или нет. Но, когда появились первые данные о значительном снижении преступности в стране, количество людей в лагере сторонников закона заметно увеличилось.

Сам закон был предельно логичен, но все же несколько необычен для современного человека. Дело в том, что после его подписания каждый гражданин страны получил право на одно ненаказуемое уголовное преступление. Другими словами, любой человек один раз в жизни мог ограбить или даже убить другого человека. После этого данные преступника заносились в общую базу и на этом все заканчивалось. Но был один важный нюанс. За любое повторное преступление человек отправлялся за решетку на тридцать один год. Неизвестно, откуда они взяли это число и почему выбрали именно такой срок заключения, но тем не менее закон был опубликован именно в таком виде. Если гражданин, уже использовавший свое право на преступление, воровал из супермаркета огурец или, к примеру, ломал кому-нибудь руки в пьяной драке, он отправлялся в тюрьму. На тридцать один год – и ни днем меньше.

Противники закона приводили доводы о том, что это положит начало жуткому беспределу, ведь большинство тут же захочет воспользоваться своим правом и страна утонет в крови людей, которые просто были кому-то неприятны. Сторонники парировали, напоминая о том, что у каждого пострадавшего обязательно найдется знакомый, который захочет отомстить за своего друга и точно так же воспользуется правом на преступление. А этот факт охладит любого, заставив несколько раз подумать над тем, стоит ли рисковать своей жизнью ради какой-нибудь глупой обиды.

– Что ты думаешь о новом законе, Ник? – размешивая ложкой сахар в чашке с дымящимся кофе, спросил мужчина и бросил быстрый взгляд на молодого человека, сидевшего напротив.

– Я не знаю, – произнес тот.

– Не знаешь? – усмехнулся мужчина. – А мне кажется, что эти тупицы в правительстве совсем с ума посходили. Разве нормальному человеку может прийти такое в голову? Да и вообще, неужели они совсем не боятся за свои жизни? Странно, что многие из них до сих пор живы.

Ник неуверенно кивнул.

– Да, наверное, вы правы.

– В чем я прав?

– Ну… В том, что этот закон не должен был появиться.

– Разве я такое говорил? – Мужчина внимательно посмотрел на парня. – Ник, ты себя хорошо чувствуешь? У тебя слуховые галлюцинации? Может, все же выпьешь пива?

Он перестал размешивать сахар и сделал жест официантке, скучающей у барной стойки.

– Нет, не надо, – замотал головой Ник, – со мной все в порядке.

Мужчина пожал плечами и помахал рукой официантке, дав ей понять, что ее помощь уже не требуется.

– Конечно, ты в порядке, – улыбнулся он, – еще бы ты был не в порядке… И все же, что думаешь по поводу закона? Должно же у тебя быть какое-то мнение?

– Я думаю… Я думаю, что он неправильный, – произнес Ник.

Мужчина снова посмотрел на парня долгим взглядом.

– Нет, Ник, с тобой определенно что-то не так. Ну не может человек нести такую откровенную ложь и даже не краснеть при этом. Сколько тебе лет?

– Двадцать девять.

– Совсем еще молодой. Если бы не было закона, где бы ты сейчас был? Правильно, за решеткой. Вышел бы на свободу лет в тридцать пять – ни семьи, ни работы… Кому бы ты был нужен? Да никому. Послонялся бы годик-другой и снова обратно. Так бы жизнь и прошла. Никчемная и бессмысленная жизнь.

Мужчина отхлебнул кофе и, поставив чашку на стол, продолжил:

– Но тебе повезло. Тупицы из правительства приняли закон, и ты остался на свободе после того, как убил мою жену. Зачем же ты врешь и говоришь, что закон неправильный? Ты радоваться должен и молиться на этих деятелей, а вместо этого сидишь и осуждаешь их.

– Простите меня… – побелевшими губами прошептал Ник и нервно сглотнул слюну.

– Послушай, парень. У тебя совсем пересохло в горле. Давай я все же закажу тебе пива? Ты же любишь пиво? В тот день ты выпил два литра перед тем, как сесть за руль и сбить мою жену. Почему ты сейчас отказываешься от него?

Парень бросил быстрый взгляд куда-то вниз, но тут же закрыл глаза.

– А, тебя смущает пистолет, направленный в твой живот? – рассмеялся мужчина. – Боишься, что он сделает дырку в твоем желудке и пиво выльется наружу?

– Простите… меня, – повторил парень.

– Тебя уже простили, Ник. Тупицы из правительства простили тебя и сказали, что за убийство моей жены ты не понесешь никакой ответственности. Почему же тогда ты так нервничаешь? Закон на твоей стороне, Ник. Тебе не нужно переживать по этому поводу.

Парень глубоко вдохнул и снова прикрыл глаза, боясь пошевелиться.

– Но ведь какое дело, – продолжил мужчина, – этот же закон говорит мне, что я могу прямо сейчас продырявить твое тельце и мне за это ничего не будет. И все бы хорошо, но тупицы из правительства не придумали еще закона, который смог бы оживлять мертвых, поэтому моя жена навсегда останется там, куда ты ее отправил. Так я тебя еще раз спрашиваю. Как ты считаешь, этот закон справедлив?

Глаза парня забегали, а на переносице заблестела капелька пота. Было видно, что его мозг усердно ищет правильный ответ, но никак не может его найти.

– Я не знаю… Не знаю! – запричитал он, но мужчина жестом остановил парня, уже готового сорваться в истерику.

– Давай рассуждать логически, Ник. Ты же большой мальчик и умеешь рассуждать логически?

Парень кивнул, и капелька пота полетела с переносицы на стол.

– Ты убил мою жену, и закон на твоей стороне. Я могу убить тебя, и тогда он будет уже на моей стороне. В чем его смысл?

– В том, что если я совершу еще одно преступление…

– Я еще ни разу не видел мертвого человека, который совершает преступления, – перебил его мужчина, – странно, но они становятся невероятно законопослушны.