И теперь, начиная с этой самой секунды, к моей голове было приставлено дуло пистолета. Стоит открыть рот или, хотя бы подумать о том чтобы проболтаться, и этому мужчине не понадобится много времени чтобы спустить курок.

Но даже так, а эта перспектива устраивала меня куда больше жизни после детдома…

– Просыпайся. Мы уже приехали.

– Что?…

Сон настолько сильно смешался с моими воспоминаниями, что слова Зейна прозвучали бы как шутка, не пойми я, что на самом деле лежу на широкой мужской груди.

Дернувшись, словно ошпаренная, отталкиваясь от массивного чёрного силуэта, я снова пыталась забиться в противоположенный угол.

Страшно было представить, через какое унижение мне пришлось пройти, что уставшее сознание просто отключилось. Казалось, что всего по одному щелчку пальцев во мне вырубило все клеммы.

Схватив за руку, Зейн потянул меня следом за собой, практически выволакивая из тёплого салона.

– Меня уже изрядно подбешивает твоя тупость, Амира, – зло прорычал мужчина, направляясь к огромному трёхэтажному особняку. – Только мне начинает казаться, что мы находим общий язык, как ты снова меня разочаровываешь.

– Отпустииите меня! Пожалуйстааа…

– И куда же ты пойдёшь? Мм…? Обратно в детдом? А может, хочешь вернуться назад к братику? Неужели надеешься, что он найдёт для тебя нового мужа? Не хочу расстраивать, Кошечка, но Карлос грохнет тебя при первой же возможности. И не только он… – усмехнулся ублюдок, затягивая меня в гостиную. – Ты просто сама ещё не поняла в какое дерьмо влипла. По сути, сейчас твоя жизнь в безопасности ровно до тех пор, пока ты сосешь мой член и вызываешь желание тебя трахать, – прозвучало как неоспоримая истина. Чертова догма, от которой захотелось отгрызть себе руку, словно пойманный в капкан зверь.

– С возвращением, господин Эккерман, – елейно проговорила встретившая нас горничная, складывая руки на белом фартуке.

И снова меня накрыло острым ощущением дежавю. Зейн Эккерман. Клянусь богом, что уже слышала это имя. А вместе с ним про кровь, расправу и смерть…

– Отведи её в Ту комнату, и приведи в порядок. Платье и все остальные шмотки в топку. А если будет дёргаться или попытается убежать, зови Фрау, – подтолкнул меня к девушке и быстрым шагом направился обратно к машине.

– Пройдите, пожалуйста, за мной, – улыбнулась горничная, указывая на лестницу и, тут же добавила, видя в моих глазах желание сбежать: – Не стоит. Вам это не поможет. Здесь собаки, камеры и люди с автоматами. Разозлите господина, и вам будет плохо. Очень плохо…

Немного помедлив, я всё-таки решила не рисковать. По крайней мере не сейчас. Не в таком виде.

– Хорошо, – кивнула, направляясь за девушкой вверх по лестнице.

Деревянные перила на кованом железе встретили меня огромной львиной мордой и это было только началом хищной обстановки в которую я погружалось с каждым следующим шагом. На стенах висели шкуры, отрубленные головы и холодное оружие. Словно я попала в логово дикаря из племени.

Когда Зейн сказал «в Ту комнату», воображение тут же обрисовало мне что-то на манер БДСМ-подвала с целой кучей приспособлений для сексуальных пыток. Но, как оказалось «Та комната» была, чуть ли не музейным экспонатом эпохи ренессанса.

И если учитывать что мой брат был далеко не из бедных людей, то даже он, мог показаться обычным нищебродом, по сравнению со всей этой роскошью.

Красное резное дерево с позолотой. Массивные гардины из китайского шелка с красными фениксами. Хрустальная люстра, от которой по стенам танцевали радужные переливы и…. Около пяти ваз с ярко-красными ликурису.

– Ванная находится в той стороне, – достала девушка крохотный халатик и комплект нижнего белья. – Я помогу вам раздеться и освободить волосы от шпилек.

Не особо высокая, с приятными четами лица. Не смотря на статус прислуги, разговаривала она со мной вполне приказным тоном. Не предлагая и не спрашивая, а просто ставя перед фактом.

– Хорошо.

– Как тебя зовут? – происходящее напоминало самый настоящий сюр, так что я постаралась хоть немного отвлечься, чтобы не сойти с ума.

– Изабелла, – явно не ожидала подобного вопроса, но тут же ответила с послушанием хорошо выдрессированной комнатной собачки.

Отчего во рту появился едкий привкус горечи. Наверняка и меня ждёт здесь нечто подобное.

– А меня Амира. Скажи мне, Изабелла, со мной сделают?

– Если вас привёз хозяин, всё будет хорошо, – ослабила она корсет, освобождая от свадебного платья, а вместе с ним и от воспоминаний о сегодняшнем кошмаре. Осталось только избавиться от запаха этого мужчины и хотя бы на одну ночь забыть, что меня ждёт. – Главное не злите его. Господин Эккирман хороший человек, но очень не любит непослушных.

– Хороший? Это шутка такая? Пару часов назад этот «хороший» человек вломился на мою свадьбу и заставил расстрелять всех кто там был! Всех! – не выдержала я и тут же пожалела о своёй тираде.

Ощетинившись, Изабелла потупила на мне колючий взгляд, словно собиралась вогнать в шею сжатые в кулаке шпильки. Но через секунду снова улыбнулась, делая вид, что ничего не произошло:

– Это всё. Принимайте ванну, а я пока вынесу ваши вещи.

Неужели здесь все такие же психопаты, как и их драгоценный хозяин?

Приняв душ и переодевшись в свежие вещи, я почувствовала, что дышать становится легче. Тёплая вода смыла с меня последние отголоски этого животного, освобождая тело от его яда.

И только после того, как я вытерлась и потянулась за белоснежным бельём, которое стало продолжением сегодняшней издёвки, осознала, что принесённые вещи вполне свободно уместились бы у меня в ладони.

Это были не трусы с лифчиком, а сплошные бантики, кружева и верёвочках. Очень красивые, изящные, но совершенно голые!

С тем же эффектом я бы могла натянуть на себя рыболовную сеть, но деваться было некуда. Стоило мне раздеться, как горничная тут же унесла все мои вещи.

Не имея никакой альтернативы, я всё-таки надела это невидимое белье, превратив себя в дорогую проститутку.

– Проклятье… Как же паршиво… – затряслась от накатившей истерики. Спазмы от непролитых слёз сжимали грудь, причиняя колючую, сухую боль.

Завтра решу, что буду делать дальше. А сейчас… Сейчас мне нужна пара глотков алкоголя и крепкий сон.

Взлохматив волосы, царапая кожу голову, после тугих шпилек, я закуталась в халат, выходя в спальню.

– С лёгким паром, Кошечка, – разорвал голос Зейна полумрак комнаты.

Обнаженный по пояс, в свободных ночных штанах, заполняя собой всё пространство, он неторопливо подошел к кофейному столику, вызывая у меня приступ паники.

Широкая грудь была исполосована рубцами и шрамами, словно он побывал в мясорубке. Лёгкие, сердце, печень – они шли плотной вереницей по жизненно важным органам. Чего нельзя было сказать по рельефному животу, на котором красовалась всего пара уродливых отметин.

А взгляд… Хмурый, жуткий и настолько неживой, что от него так и веяло могильным холодом…

На меня смотрели глаза покойника. Человека, который уже давным-давно мёртв, и одному только богу известно, что заставляет его двигаться.

– Я хочу спать. Пожалуйстааа…, дайте мне поспать, – мёртвой хваткой вцепилась в ворот халата, готовясь придушить себя, если понадобится.

– Поспишь. Но сначала мы продолжим то, на чём остановились. Мне понравилось, что было в машине, Кошечка, – вальяжно распластался в кресле, напоминая зверя, готовящегося к игре со своей добычей. – Ртом ты ещё работать не умеешь, но твоя старательность заслуживает на вознаграждение, – не успела я отойти от его животной энергетики, как Зейн достал из кармана таблетку, укладывая её перед собой. – Я не умею быть нежным, Кошечка, и трахать тебя буду так, как привык. Так что сделай себе одолжение, если не хочешь чтобы твой первый раз не запомнился ничем кроме боли.

– Я не хочу. Пожалуйста, только не сегодня, – ещё никогда я настолько часто не употребляла это слово, как за один только сегодняшний вечер.