– Я с вами! – мотнул головой Хендрикс. – Там мои люди! Я должен спасти их!

Руслан сжал стальной кулак, проверяя подвижность кисти и пальцев, увидел лежащий посреди улицы потёртый автомат одного из агхартовцев – словно пёс, чьего хозяина настиг роковой сердечный приступ, он верно лежал рядом с трупом, застыв в ожидании. Бросив в сторону пистолетик, под градом пуль, парень побежал за новым оружием, и, умудрившись таки подхватить его, отполз в сторону, под укрытие кучи глиняных кирпичей.

– Ну вот, это уже похоже на настоящее оружие!

Стрелять в Эдриана было, кажется, бессмысленно: он умело пользовался всеми полученными в Академии Первой Стали знаниями, доведёнными до ума ушедшим из неё мастером клинка Югиро. Подставляя под свинец пуленепробиваемые аугменты, мечом прикрывая уязвимые мягкие места, он рубил содрогавшихся от тщетности своих действий врагов направо и налево.

Голова и рука ещё одного боевика наперегонки заскользили по песку, прямо под чёрные, покрытые кровью и налипшей поверх неё пылью сапоги Мелани. Эдриан невольно задержал внимание на стройных, но сильных ногах в высоких кожаных сапогах глубокого тёмно-синего цвета.

– Неплохо, – Глаз Смерти одёрнула саван, скрывая фигуру. – Художники клинка все такие?

– Все, – фыркнул Эд. – Но я лучший.

Мелани поднесла свои камы к лицу, озираясь в поисках новых целей для экзекуции:

– Самоуверенность – вполне действенный способ покончить с собой.

Ещё трое агхартовцев выбежали из-за угла, мгновенно начав палить в девушку, однако, резким и одновременно элегантным движением, похожим на полёт ворона, она взмыла в воздух, уходя из-под обстрела. Эдриан бросился вперёд, стремясь на подмогу напарнице, но приостановился – Мелани уже сократила дистанцию до необходимого минимума. Двое боевиков пали замертво, перед смертью заглядевшись на торчащие из груди клинки; третий же оцепенел, скованный безысходностью своего положения. Чёрный глаз активировался, ожил. Как и в случае с Тони Глатом, обречённый мужчина пал ниц, схватился за голову, неразборчиво моля о пощаде. Не смог шелохнуться и Эдриан – настолько заворожила его эта картина, прекрасная и тошнотворная коллаборация смерти и… искусства? Да, что-то в этом есть, такое, необъяснимо притягательное…

Тело агхартовца иссыхало на глазах, съёживалось и коверкалось, словно отмеренные ему судьбой года обратились в секунды. Чёрная жижа, словно мазут, грязное масло из повреждённого механизма, полилось из его рта и ушей. Ещё несколько секунд под гнётом взгляда излучающей чёрное сияние Мелани – и кожа на лице человека начала осыпаться, будто поражённая страшной болезнью ушедших веков, пока его тело не рухнуло окончательно, погрузившись в смоляную массу, поглощающую свет без остатка.

– Я думала, ты привычен к лику Смерти, – словно ничего экстраординарного не произошло, сказала Мелани.

– Так и есть, – сглотнув, Эдриан крепко сжал рукоять клинка. Так вот, что за монстры, эти Глаза Агнца. – Привычен. Но не могу его принять… таким! Меня учили убивать для защиты тех, кто сам себя защитить не способен, но не доставлять угнетателям подобные мучения!

– Я сделала что-то не так?

Эдриан чуть не прикусил язык – она, правда, не понимает!?

– Скажешь, как придумаешь. А пока что, продолжай делать то, чему, как ты говоришь, тебя учили.

Глаз Смерти легко выдернула одну, а затем и другую каму из тел павших боевиков, тут же скрывшись за углом в поисках новых врагов. Эдриан подошёл к трупам… Нет, один из мужчин ещё корчился в предсмертных судорогах, тяжело дыша и что-то нашёптывая.

Художников клинка учили гармонии со смертью – убивать, но быть готовым к смерти и самому. Но боль… В принципе, с ней художники клинка тоже прекрасно знакомы.

И они её ненавидят.

Взмах меча – конец очередным страданиям.

Академия Первой Стали

03.02.2051., 00:00

– Сегодня великий день! День, что изменит всех вас, как тех, кто пройдёт обряд инициации, так и тех, кто узрит своё будущее! Раз и навсегда! Этот день сожрёт вас, прожуёт, переварит и выплюнет – новыми, очищенными, готовыми! Идеальными!

Высокий мужчина, уже в преклонном возрасте, но выглядящий довольно молодо и крепко, одетый в белую рясу ментора Академии, жестикулируя стальными руками, ступал стальными ногами вдоль трибун близ ярко освещённой сцены. Сокрытые ночной темнотой, сотни глаз и разинутых в предвкушении ужасного и прекрасного зрелища ртов внимали каждому его слову. Молодые. Рьяные. Наивные.

– Сегодня, те из вас, кого мастера сочли достойными, те, кто пошли путём клинка, путём стали, путём воина, путём защитника мира и справедливости, удостоились чести вознестись над остальными, теми, кому ещё только предстоит перерождение! Однако это и ваш триумф тоже – узрите, что ждёт вас, к чему ведёт сей путь! Узрите, возрадуйтесь, возжелайте, возгордитесь!

Мужчина направил своей рукой взгляд толпы парней и девушек, смотревших на него снизу вверх, на трибуну.

Эдриан опустил глаза, перестав разглядывать купол потолка, осмелился взглянуть на товарищей, заполонивших сегодня Храм Клинка при Академии Первой Стали. Ещё совсем молодые ребята, в большинстве своём – на год-два моложе самого восемнадцатилетнего Эда. Они смотрели на освещённую сцену, на него, но что было в их глазах? Не видно из-за покрова темноты… Ужас? Трепет? Восхищение? Восхищение, определённо, восхищение! С нотками зависти!

Эдриан всмотрелся в лица внимательнее, глазами, привычными к тренировкам в ночное время суток. Вон стоит Эмма – не самая умелая мечница; хотелось бы взглянуть, как ей пойдут длинные волосы. Ло Чхин – очень быстрый и юркий (Эду довелось наблюдать, на что способен этот китаец в бою с парой кинжалов). Кевин – парнишка с большим потенциалом, но очень робкий и неуверенный в себе. Эд стоял против него на ринге, сражался на настоящих мечах, и, стоит признать, победа далась с большим трудом.

– Сегодня, эти воины пройдут через муки, агонию, ибо лишь в страдании рождается искусство, и никогда – в счастье! Лишь поцеловавшись со смертью, они станут истинными художниками клинка, достойными держать смерть несущие кисти, творить ими произведения кровью врагов своих!

Слоун, наоборот, довольно неповоротливый. Скорее всего, он не закончит обучение… Элайя – девушка, с личиком ангела и нравом беса. И выбитыми передними зубами.

Так, хватит! Соберись, чёрт тебя дери, это же самый важный момент твоей жизни! Собственно, всю жизнь к нему ты и шёл! Прочувствуй его! Плевать на остальных – этот день принадлежит тебе! Да, они смотрят на тебя, завидуют, но покрасоваться можно будет потом, когда…

– Испокон веков Академия Первой Стали была лучшей школой, выпускающей мастеров холодного оружия. Великий мастер Джэм Тарасский, что своим клеймором сносил головы сразу десяти мужам; славная воительница Роксана Саддиэль, что проносилась среди рыцарей ливонского ордена смертельным торнадо, за что получила от них прозвище Кровавый Вихрь; навсегда оставшийся в анналах нашей Академии, мастер Чхэн Инь Сяопинь, героически погибший в бою против трёх сотен "бессмертных" персидских гвардейцев. Наши славные мужья и жёны верой и правдой, духом и клинком служили при великих правителях на протяжении всей человеческой истории! Они стояли подле Теодориха Великого, Фридриха Барбароссы! Их называли друзьями Александр Второй и его сын, Александр Третий! Их клинки всегда были остры, дабы защитить честь императрицы Ниласы, Нефритовой Орхидеи! И сегодня – они здесь, их души и клинки с нами, но время их ушло! Мир наш захватили технологии, прогресс! Многие наши предшественники пали, не сумев противостоять оружию нового века, но их смерть – урок новому поколению верных стали! Поднимите своё оружие, воздайте почести погибшим славной смертью и восхвалите воинов, идущих в век новый!

– Честь моего клинка – моя честь! – хором проскандировал зал, почти сотня молодых и рьяных ртов, чьи обладатели достали из ножен на поясах и спинах своё оружие – лишённые гарды, шестидесяти сантиметровые тренировочные мечи