Кира кивнула, она прекрасно знала, кто её дед, и Пасита обрадовался, что не придётся слишком многого объяснять.

– Так вот, твоё рождение на свет – это чудо. Твои отец и дед поступили неправильно, скрыв тебя от Ордена. Но самое важное то, что у тебя определённо есть дар силы, и на него нельзя вот так просто не обращать внимания. Знаешь, почему мальчишек забирают в Орден сразу после рождения?

– Нет, – Кира жадно внимала, не отрывая глаз от губ говорящего. Она даже перестала жевать и дышать, боясь пропустить хоть одно слово. Никто и никогда не рассказывал ей об Ордене так много, даже отец постоянно отделывался отговорками, да сказками.

– Сила, – Пасита на мгновение задумался, подбирая слова, – понимаешь, её нужно уметь контролировать, иначе рано или поздно она возьмёт верх. Сметёт все на своём пути, оставив тебя горевать над трупами близких, – Защитник резко приблизил своё лицо, и Киррана испуганно вздрогнула, отшатнувшись. – Ты помнишь, как это было, когда сила пришла? Отчего Мордан сбежал, намочив штаны? Отчего теперь он тебя так не любит?

– Нет, – испуганно прошептала охотница, – я так ничего не могу вспомнить…

– Вот то-то и оно, – развёл руками Пасита, а со временем все станет только хуже. Сила начнёт одерживать верх. Я сам вынужден все время с ней бороться, – он обезоруживающе улыбнулся. – Это несколько портит мой характер. Порой, я бываю невыносим.

– И что же мне делать?

Кире было страшно подумать, что у неё и правда есть эта самая сила. Она и не подозревала, что может быть настолько опасной для окружающих. ещё подкупала искренняя улыбка тин Хорвейга, который сегодня был потрясающе хорош. Кира попыталась представить рядом с ним Микора, и поняла, что друг проигрывает Защитнику.

«Стоп! О чем ты думаешь?! Не забывай, кто сидит перед тобой!»

– Я предлагаю тебе помощь. Помогу справиться с силой до того, как она выйдет из-под контроля. Так и поступают наставники. Заодно надо научить тебя ещё кое-чему, до того, как мы попадём в Орден.

– Что?! – Кира чуть не подавилась вином, которое ещё недавно совсем не собиралась пить, но, заворожённая рассказом, непроизвольно сделала глоток.

– Тише, не кричи! – Защитник поморщился. – Разве так ведут себя благородные барышни за столом.

– Это я-то благородная барышня?!

«Час от часу не легче», – подумала Кира.

– Ты, Киррана тин Даррен. Если я не ошибаюсь, приставка «тин» перед фамилией даётся только тем родам, которым сам Великий князь пожаловал дворянство.

– Но ведь Князь младше деда, а Махаррон и тогда уже был тин Дарреном.

– Глупышка, – вновь улыбнулся Пасита, – до нынешнего Князя был ведь и другой.

6.

Тин Хорвейг ещё много интересного поведал и даже проводил до дома, хотя охотница и пыталась отказаться от такой сомнительной чести, как могла. По улице шла и чувствовала, как иголками колют взгляды из-за каждой подворотни и занавески.

У калитки Пасита остановился и взял Киру за руки, заставив напрячься.

– Завтра праздник, ты готовишься?

– Да… как обычно, – Кира постаралась ответить неопределённо.

– Я не знаю, что для тебя значит «как обычно», – не дал схитрить Защитник, – но ты должна там быть.

– Зачем? – Кира попыталась отнять руки, но тин Хорвейг только сжал сильней.

– Скажем так: на одну ночь я хочу забыть, что я Защитник в ранге, и просто побегать по лесу, как деревенский мальчишка. Понимаешь, я этого никогда не делал раньше, – почти не слукавил он.

– А я-то тут при чём? Там и без меня будет полно девушек. Но не забудь, ты обещал никого не трогать! – Поспешила напомнить Кира, понимая, что про других ляпнула зря.

В душе воцарилось странное смущение. Сегодня Защитник предстал перед ней совсем в ином свете, и в голове все перевернулось. Не было до конца понятно, хороший он или плохой? Или просто так сложились обстоятельства? И все же инстинкты, не прекращая, вопили об опасности, и они обычно не подводили.

– Бегать я собираюсь только за тобой. Вон и песню выучил ради такого дела, – Пасита обезоруживающе, в который сегодня уже раз, улыбнулся.

– За мной? – Удивлению Киры не было предела.

– Ага. Скажем, мной движет охотничий азарт. Убежишь – считай, повезло. Не сумеешь, я получу законный поцелуй. Ничего кроме. Согласна?

Кира нехотя кивнула: «Попробуй тут, откажись…»

– Ступай домой, тебя уже мать ждёт.

На крыльце, и правда, стояла хмурая Анасташа.

1.

– Да что же это такое творится! – Анасташа, схватив Киру за руку, почти заволокла внутрь избы.

– Мама! – Возмутилась охотница, удивлённая таким поступком. – Право слово, как в детстве!

– Ты в своём уме?! – Орала мать. – Мало того, что сначала таскаешься с тремя мужиками неизвестно где, возвращаешься едва живая. Я уже не говорю про тот раз, когда тебя принёс Лютобор. Сплетен за спиной мне и так хватает. Наговорились уже за всю жизнь, но это ни в какие ворота не лезет! Завтра же отправлю тебя в Вороньи Гнёзда к тётке!

– Мама, да что случилось-то?

– Она ещё спрашивает! Нет, вы только посмотрите!

– Мама!

– Вся деревня знает, как охотница Кира, приёмная дочь Анасташи, небывалое дело! Напялила сарафан. А потом её ещё и Защитник до дома провожает. Да кто?! Пасита, сын сартогской шлюхи, будь он неладен!

– Мама, ты стала слишком много ругаться, – Кира старалась говорить спокойно.

– Что ты сказала? Ох! Она ещё смеет матери дерзить! Общение с Защитником не идёт тебе на пользу.

– Зато тебе в своё время очень пошло! – Не выдержала Кира несправедливых обвинений, да ещё и не известно за что.

Мать на миг замерла, задохнувшись от такого намёка.

– Надо было строже с тобой. Как же это я так проглядела-то, а? Зря, видать, на Каррона надеялась. Помоги нам Киалана, что выросло-то? Я же в ней души не чаяла! Все для любимого дитяти, всю любовь за двоих отдавала…

Кира не выдержала и выскочила на двор, не желая слушать злых слов. В голове звенел материнский голос. Грудь щемило, не давая вдохнуть. Охотница обошла дом и со второй попытки влезла в окно. Проклятый сарафан! Сорвала ненавистную одежду и бросила на пол, испытав лёгкое чувство вины. Быстро натянула охотничий наряд, пытаясь не слушать, как на крыльце что-то обвинительное кричит Анасташа. Тихо вылезла тем же путём наружу и побежала в сторону овинов, скрываясь за изгородью. Дороги почти не видела – то слёзы застили глаза.

За свои девятнадцать зим Кира ни разу не поругалась с матерью всерьёз. Детские обиды не в счёт. Что же сейчас произошло? Как, вообще, это могло случиться? И, главное, из-за чего?

Добравшись до овинов, охотница проскользнула внутрь одного. Забралась наверх, и свернулась калачиком на старой соломе, рыдая взахлёб, как в детстве. Через некоторое время слёзы кончились, и она долго лежала, вдыхая запах нагретого за день дерева и наблюдая сквозь щели, как постепенно заходит солнце. Потом – как на пока ещё светлом небе появились первые звёзды и на землю опустилась тёплая летняя ночь. Домой идти совершенно не хотелось, а в душе было пусто.

Сначала умер отец. Ушёл. Так странно, раз, и его не стало. Никто не понял, почему же это произошло? Защитники болеют редко и живут долго – их хранит сила.

Потом уехал Микор – единственный друг. С девчонками дружбы у Киры не складывалось. Нет, она ни с кем не враждовала. Но, дальше чем поздороваться, да про дела спросить не шло: «Девчонки-то что? Они все про парней, да про наряды. А я всё больше о звериных повадках, да про то, как лучше сбить противника с ног, или половчее затаиться в лесу, или, положим, на поле… Кому это интересно? Сплетен не люблю и в рукоделиях не сильна. Люди меня странной считают, хотя и привыкли. Одеваюсь не так. Приёмыш. Драчунья. Охотница…»

Кто поглупее, бывало, вообще, подкидышем из Излома дразнил, но это уже и забылось – Каррон быстро осадил пустословов.