– Да.

– Тогда счастливого пути!

– Спааасиииибо, – хотел было сказать Андрей, но большая часть его сознания уже неслась через все эти парсеки и световые годы.

  Андроид, оставшись без содержимого, в кресле для скачки обмяк, голова его склонилась на грудь и выпала из-под пластикового ведра, руки опустились к самому полу. На место его никто вернуть не потрудился. Он так и сидел в кресле чуть ли не с месяц, точно какой-то мертвец. Но судьба андроида ни тогда, ни потом Андрея совершенно не интересовала.

– бооооооооо, – кричал он.

  Испытываемые сейчас ощущения не шли ни в какое сравнение с теми, какие он получил, катаясь когда-то в виртуальной реальности на реактивном поезде с открытой платформой по дороге, проложенной поверх Великой Китайской стены. Она постоянно петляла и еще – то поднималась, то опускалась. Андрей проносился над рухнувшими фрагментами. От этого захватывало дух. Но сейчас сознание Андрея, точно жевательную резинку, растянуло на несколько парсеков. При этом, он, к счастью, никакой боли не испытывал, и лишь успел испугаться, что вся скаченная информация по дороге потеряется, когда его наконец-то во что-то впечатало с противным шлепком, с каким разбивается о твердую поверхность воздушный шарик, наполненный водой.

– Ай! –  взвизгнул Андрей.

   Кажется, он даже сумел произнести это вслух. Звук получился утробным, будто возник откуда-то из области желудка, как отрыжка.

«После такого полета у любого отрыжка появится, и мутить будет, как при морской болезни», – с гордостью подумал Андрей, потому что ничего этого он не испытывал.

– Приехали! – сказал он скорее для себя, чтобы испытать свой новый речевой аппарат, если тот вообще у него имелся.

К ужасу своему Андрей понял, что он не очень хорошо разбирается в подробностях строения тела жителей Ганопуса, а ведь он скачивал эту информацию. Или только хотел скачать? Но не успел из-за того, что кто-то из отдела внешних коммуникаций так оперативно отправил его в командировку?

– Сидит там в конторе и всё ему по барабану, а тут теперь мучайся, – зло прошипел Андрей.

Звук его голоса и вправду рождался где-то в глубине желудка и извергался на поверхность через какое-то отверстие, поверх которого росло длинное изогнутое приспособление, очень напоминающее гибкий шланг.

«Ах, вот значит отчего начальник упоминал хобот-то? – догадался Андрей. – Кажется, он ещё что-то про уши говорил».

Выходило, что нос его приобрел просто выдающиеся размеры. Андрей еще не умел им управлять и хобот, обычно свисал плетью. Он вытянул эту часть своего организма и, скосил на нее глаза, чтоб получше рассмотреть. Глаз, судя по всему, оказалось привычное количество – то есть два, а уж какой они формы и цвета – дело десятое.

   Кончик хобота ткнулся в прозрачную стенку и вот тут Андрей догадался, что находится в прозрачной герметичной кабине. В следующую секунду, будь у Андрея волосы, они непременно встали бы дыбом. Он лежал в какой-то жидкости. Это мог быть раствор, наподобие анабиозного, в котором хранилось тело, пока им не пользовались. Но ведь, когда в него вселилось сознание, раствор этот должен был автоматически вылиться.

 А он не вылился! Неужели случилась какая-то авария?

  Андрея охватил ужас. Ему показалось, что он начинает захлебываться. Четыре его конечности, похожие на ласты, забарабанили по стенкам кабины, которые прогибались под ударами, вибрировали, но не поддавались. Андрей заворочался. Наконец, одна из стен разошлась, как мембрана, выпустив его из этого гроба.

   Но оказалось, что он по-прежнему плавает всё в той же жидкости, напоминавшей обычную соленую воду. Холодок ужаса пробежал по спине. Выходило, что и комната, где он оказался, тоже затоплена, а может под водой весь квартал и даже город. Неужели, произошла катастрофа, а продюсеры этого не выяснили и договорились, что его сознание перенесется в тело, которое находится в затопленном здании. Отдувайся теперь за их некомпетентность.

 Но вообще-то он уже должен был испытывать удушье, а ничего такого не происходило. Мощными гребками Андрей бороздил глубины, никакого дискомфорта не испытывал и даже стал находить это приятным. Главной движущей силой был его нос. Вытянувшись стрелой, он всасывал воду. Проходя через все тело, вода обогащалась продуктами пищеварения, а затем выстреливалась сзади реактивной струей. Громадные уши, за которыми располагались жабры, служили рулями и помогали лавировать.

     Со всех сторон Андрея окружали прозрачные стены. Ему совсем не нравилось ощущение, что он оказался в некоем подобии аквариума. Как бы не выяснилось, что выхода отсюда вовсе нет, а по другую сторону прозрачных стен находятся местные обитатели, которые пришли посмотреть на диковинку, заключенную в аквариуме.

– Рады приветствовать вас на Ганопусе!

   Андрей завертелся на месте волчком, пробуя определить – где находится его собеседник, но, скорее всего, никакого собеседника не существовало, и с ним разговаривала компьютерная программа. Он удовлетворенно отметил, что все прекрасно понимает и порадовался тому, что скачивать информацию о Ганопусе начал с местного языка.

  Внезапно он увидел в стене приличных размеров круглый проход. По его краям росли крохотные чуть шевелящиеся водоросли. Решив выбраться наружу, Андрей больше всего опасался, что заденет их. Он был уверен, что в этом случае обожжется или, чего хуже, получит разряд током. Из обрывочных сведений, то и дело всплывавших в его голове, он узнал, что эти водоросли использовались на Ганопусе в качестве охранной системы жилищ.

– Куда? Стойте! Да что ж с вами такое?

Услышав этот окрик, Андрей вновь завертелся на месте.

– А что? – спросил он. – Мне надо срочно на Фестиваль трабунеков.

– А вы что в таком виде на него собрались что ли? Вы что нудист? На фестиваль в таком виде вас не пустят.

– Ой, – сказал Андрей, – прошу прощения, но я плохо знаком с местными правилами и обычаями.

– Ааа, так вы, значит, и есть землянин. А я то, простите, не разобрался. Много гостей. За всеми не уследишь. Подождите, я к вам сейчас подплыву. Вы какую расцветку предпочитаете?

– Я как-то не думал об этом, – задумчиво сказал Андрей. – А какая лучше?

– Кому какая нравится. Вот мне положена ярко-зеленая.

– Тогда давайте и мне такую же, – осторожно сказал Андрей. Он не знал, о чем идет речь.

– Нет, вам в такой нельзя. Это форменная расцветка служителей городского муниципалитета. Вот, если вы поступите на работу в городской муниципалитет, тогда вам будет полагаться такая раскраска. Но вы же не собираетесь поступать на службу в муниципалитет?

– Нет, – сказал Андрей, но тут же добавил, – вообще-то я еще об этом не думал. Мне надо рассказать моим зрителям о фестивале трабунеков. Вряд ли я останусь на планете после этого.

– А зря. У нас тут очень уютно. Фестиваль трабунеков всего ничего длится. Не успеете все осмотреть. Наши гости, обычно, еще и после фестиваля остаются посетить коралловые крепости, прикоснуться, так сказать, к истории.

– Если время останется и я, может быть, прикоснусь, – нетерпеливо сказал Андрей. Он почувствовал творческий зуд.

– Вот, – к Андрею подплыло существо, похожее на рыбу без хвоста, но с хоботом и большой головой. В передних ластах, заканчивающихся длинными шевелящимися отростками, оно держало несколько разноцветных медуз. Андрей догадался, что сейчас выглядит так же, в зеркало смотреться теперь не требовалось. Сойдет. Бывают твари и похуже и даже на Земле. – Я, подумал, что, если вы репортер, надо чтоб у вас была модная раскраска. Давайте я вам помогу.

 Андрей кивнул и хоботом, и головой и еще ушами, думая, что жест этот и здесь означает согласие.

Ганопусец прикоснулся медузой к Андрею. Та прилипала к коже и начала ползать по всему телу, оставляя за собой маслянистый след. Кожу чуть пощипывало. Андрей стоически переносил это испытание и старался не шевелиться. Медузы оставляли следы разного цвета.  Очень быстро Андрей оказался измазанным от хобота и до ласт.