Ханджи, краем глаза отметив наличие шатена в этой комнате, быстро сориентировалась в происходящем.

– Эрен, иди в свой номер, – скомандовала она приказным тоном, сверкнув стеклами очков в свете лампы. – Все будет хорошо, я тебе обещаю.

– Как ты можешь такое обещать? – чуть ли не прокричал Эрен.

– Поверь, я могу, – заверила его доктор. – Уйди, пожалуйста, ты мне мешаешь сосредоточиться, и вот тогда за результат я не ручаюсь.

Это подействовало лучше, чем любые уговоры или угрозы. Эрена ветром сдуло из номера. Закрыв за собой дверь, он плюхнулся на кровать и спрятал лицо в ладонях. Впервые в жизни ему было так страшно. А ведь все только начало налаживаться. У него и Леви. Почему это должно было случиться именно с Леви? Лучше бы произошло с ним. Ему ведь ничего не будет. С ним бы точно все было в порядке рано или поздно. А теперь непонятно, что их ждет впереди, будут ли вообще эти самые «они». Неизвестность стала для парня постоянной спутницей уже давно, но только сейчас он в полной мере ощутил тяжелое прикосновение ее руки. Ох, он бы все отдал, лишь бы знать, что Леви останется в живых, что с ним все будет хорошо, и он не умрет от потери крови или заражения, или еще чего-нибудь. Миллионы вариантов, почерпнутых из самых разнообразных источников, о которых шатен давно и думать забыл, сейчас всплыли в памяти ворохом беспорядочных мыслей и глупых страхов, укрывая шатена с головой, мешая дышать. Но Эрен ничего не знает. Ничего не знает и не может сделать. Ладони обожгло горячей влагой. Крупная дрожь сотрясала все тело. Тишину комнаты нарушали лишь беспорядочные всхлипы. А по потолку танцевали равнодушные огоньки, которым совершенно не было дела до рвущейся на части от волнения юной души.

========== 23. Я скучал… ==========

Всю ночь шатен просидел, буравя противоположную стену потухшим взглядом. От Ханджи ничего не было слышно, она не заходила и ничего не просила, а сам он прийти к ней не рискнул. Тело сильно затекло от продолжительного сидения в одной позе, но ему и в голову не пришло ее поменять. Он просто невидяще смотрел в одну точку воспаленными глазами.

Слез уже не было, они кончились несколько часов назад, на губах не осталось живого места, местами проступила кровь. Пальцы на автомате сжимали и разжимали край рубашки, а скрещенные ноги парень попросту не чувствовал. Но его это не волновало. Он находился как раз в той стадии эмоционального перенапряжения, когда система просто-напросто отключалась. Сейчас Эрен не испытывал ничего, кроме гулкой тянущей пустоты внутри. Как будто сердце вынули по частям, не потрудившись вскрыть грудную клетку. А ведь он понимал, что не на увеселительную прогулку поехали, что будет много проблем, вероятно, даже смертей. Он знал это, но все равно сейчас чувствовал себя разбитым. Как бы хотелось вернуть время вспять и не позволить Аккерману отправиться одному в этот чертов магазин. Тогда была бы велика вероятность, что он не получит это злосчастное ранение и не будет сейчас лежать в номере не пойми где, истекая кровью, потому что поездка в больницу сродни смертному приговору. Хотя, следуя этой логике, возвращаться пришлось бы куда дальше – в тот день, когда Леви впервые встал на кривую дорожку. Но что толку корить себя за утерянную бдительность и отсутствие навыка путешествия во времени и пространстве? Именно, никакого.

Но Эрен все равно чувствовал себя виноватым. Воспаленный мозг мог найти миллионы миллиардов причин, почему это случилось из-за него, но ни одной адекватной там не будет. Что, впрочем, совершенно не мешало загонять себя в яму, водружая наверху неподъемную гробовую плиту из безмерного чувства собственной вины. Самое страшное, когда не можешь уйти от пагубного влияния на себя себя самого. Мимо вихрем пронеслась мысль о наверняка выроненном где-то пакете с едой, но осталась незамеченной за горами самотерзательных подруг.

Из транса вывел звук открывающейся двери, но поднять глаза Йегер не решился, лишь поджав истерзанные губы. В следующий миг щелкнул выключатель, и в комнате разлился мягкий желтый свет.

– Ого, – все, что смогла произнести Ханджи при взгляде на шатена.

– Как он? – бесцветным голосом спросил парень, глядя на пальцы, теребящие пуговицу рубашки.

Ханджи тяжело вздохнула и опустилась рядом с Эреном на пол.

– Как я и обещала – живой, – девушка сняла очки и устало потерла пальцами переносицу.

– Насколько все плохо?

— На самом деле, куда лучше, чем могло бы быть. Аккерман настоящий счастливчик.

Йегер уже хотел было кинуться доказывать ученой, что это отнюдь не так, но вовремя прикусил язык, понимая, что его вспыльчивость здесь не уместна.

– Вот только на самолете мы завтра вряд ли полетим. Разве что рана не зарастет сама собой за ночь, – пошутила Зое, устало кладя голову на кровать. Эрен дернулся от слов девушки, но та этого не заметила, продолжая делиться мыслями. – Так что мы тут застряли минимум недели на две-три. А значит, надо бы перебраться в место понеприметней этого, но это не раньше, чем Леви станет лучше. Сейчас я могу лишь сказать, что ближайшие сутки-двое будут решающими, так что это время нам придется провести в отеле.

Эрен задумался. Если их нашли, то все это время они пребывают в опасности, так как в любой момент может зайти какой-то человек и оставить им троим на память о себе по свинцовой пуле в теле, если не высадит целую обойму в каждого. На вечную память. Выходит, что время пребывания в этом месте почти стопроцентно приведет их к неудаче. С другой стороны, какая альтернатива у них была? Аккерман сейчас обездвижен и лишь богам известно не испустит ли тот дух, если попробовать его перевезти куда-либо.

Шатен подтянул к себе колени, сложив руки, и уткнулся в них лбом. На плечо опустилась теплая ладонь в знак молчаливой поддержки. Эрен повернул голову. Ханджи сидела и смотрела в пол. Весь ее вид говорил о крайней степени измотанности.

– Тебе надо поспать, – тихо заметил парень.

– Надо, – согласилась девушка, – вот только я не встану. Знаешь, у тебя такой удобный пол.

Йегер хмыкнул. Кажется, ученая была измотана до предела.

– Ложись у меня, – предложил он.

– А ты? – спросила доктор, сцеживая зевок в кулак.

– Пойду посижу с Леви.

– Ты ему сейчас не поможешь.

– Знаю. Но я просто хочу находиться рядом.

– Ладно, – Ханджи быстро сдалась, понимая, что этот спор ей все равно не выиграть. Да и настроения спорить не было абсолютно.

– Тогда… Спокойной ночи?

– Ночи, – и девушка, с видимым трудом оторвавшись от пола, плюхнулась на кровать, на ходу сбрасывая обувь и кладя очки на прикроватную тумбу. Переодеться или, хотя бы, раздеться было выше ее сил.

Эрен выключил свет, оставляя Ханджи отдыхать.

– Если он вдруг очнется, разбуди меня, – попросила она, прежде чем шатен закрыл дверь номера.

***

Двери в соседний номер оказались для парня непреодолимым препятствием. Длинные пальцы в нерешительности замерли на дверной ручке, никак не решаясь повернуть ее. Йегера страшило то, что он может там увидеть. Вот только стоять и переминаться с ноги на ногу просто потому, что не хватает смелости зайти, тоже не вариант.

Эрен зажмурился до красных кругов перед глазами, танцующими в темноте под закрытыми веками, и все-таки дернул ручку. Дверь мягко открылась, даже не подумав скрипнуть петлями. На пол упал свет от коридорных ламп, рисуя на стенах номера ломаные тени. Парень неуверенно застыл на пороге, еще несколько секунд не решаясь войти, но все же сделал шаг вперед. Закрыв за собой дверь, он направился в противоположный конец комнаты, где на кровати лежал Леви. Тот был укутан в одеяло, да так, что только нос торчал. Ханджи постаралась от души.

Эрен едва различал нечеткие очертания тела. Ему хотелось взглянуть на лицо парня, а потому он подошел к столу и включил настольную лампу, которая рассеяла тьму вокруг, не давая мраку все скрыть, но и не сильно посягая на его права. Эрен вернулся обратно. Даже в полумраке комнаты можно было различить неестественную бледность и проступившую на лбу испарину. Черты лица стали более заостренными и резкими, ярко проступили скулы, а брови были едва заметно нахмурены.