По истечении примерно тридцати минут в комнату Леви постучала Ханджи и попросила ее впустить, потому как, видите ли, в ее комнате не работает телевизор, а еще через минут двадцать на пороге образовался Эрен, но вот как раз против него Аккерман ничего не имел и был даже рад, что парень пришел. Но все равно не мог не задать вопрос:
– И почему для шабаша непременно надо было выбирать именно мою комнату?
– В моей телевизор не работает, я же говорила, – отмахнулась очкастая, развалившись на кровати и продолжая внимательно смотреть в экран телевизора, где диктор занудным голосом вещал об особенностях устройства организма многоножек. Леви закатил глаза. Эрен рассмеялся.
– Ну а ты почему здесь? – недовольно поинтересовался брюнет у стоящего рядом с окном парня, который скучающе разглядывал контуры зданий напротив и спешащие по своим делам фигурки людей.
– Не хочу пропустить все веселье, – он пожал плечами. – С вами куда интересней, чем одному в скучном номере.
– Вряд ли бы ты был совершенно один. А чем тебе тараканы не компания? – Леви изогнул дугой бровь.
Эрен тихо хмыкнул.
– Ты слишком низкого о себе мнения. Твоя компания куда приятней.
Аккерман хотел кинуть шатену ответную шпильку, но его бесцеремонно перебили.
– Какие тараканы, вы о чем? Да тут операции проводить можно, – видимо, увлекательнейшая передача Ханджи оказалась не такой уж увлекательной, да что там, и в подметки не годилась интереснейшей беседе о наличии в номерах конкретного отеля тараканов.
– Как твои пациенты выживают после операций? Они должны пачками покидать больницу, причем ногами вперед. Очкастая, ты о стерильности слышала или для тебя это пустой звук? – брюнета не на шутку разозлило заявление Зое. Все, что касалось чистоты и порядка, не терпело пренебрежения и компромиссов. Либо чисто, либо никак.
– Конечно слышала, злобный коротышка. Если ты забыл, то я напомню: я – врач. Причем один из лучших, если верить твоим же словам. А твое обсессивно-компульсивное расстройство – это крайность.
– И как с такими знаниями тебе диплом отдали? Любовь к порядку и ОКР немного разные вещи, не находишь? – Ривай скрестил руки на груди и ехидно прищурил глаза.
– Нет, дорогой мой, – поджав губы, очкастая медленно помотала головой, выражая всю безнадежность веры в обратное. – Твой случай – это однозначно диагноз. Эрен, хоть ты ему скажи, – обратилась доктор за помощью к парню, который вздрогнул от неожиданности, явно будучи не готовым к тому, что его тоже втянут в этот бессмысленный спор, который и спором то назвать можно было с очень большой натяжкой.
Теперь на Йегера, горя решимостью доказать друг другу противоположное, смотрели две пары глаз: широко распахнутые ореховые и немного прищуренные стальные. И внезапно в номере стало совершенно неуютно, и на уровне базовых инстинктов вылез первобытный страх за сохранность собственной жизни.
– А давайте вы это как-нибудь без меня решите, а? — жалобно попросил он, понимая, что так просто его в покое не оставят, но ни за что не желая становиться камнем преткновения для этих двоих.
– Если есть, что сказать, говори, – скомандовал Леви, по-прежнему не сводя пристального взгляда с парня. Ни о каком понимании речи даже не шло.
Шатен тяжело вздохнул, скрестив руки на груди, и ответно уставился на парня напротив.
– Ладно, сам попросил. Ты и правда временами перегибаешь палку, – глухо ответил он. Ну а что, Леви ведь сам спросил, а Эрен не хотел врать, если от этого не зависела его жизнь. Хотя с последним ситуация явно спорная.
Последовал победный клич Ханджи, больше напоминающий прощальную песню какого-то крупного животного с противным голосом. Аккерман же лишь закатил глаза.
– И кому я что пытаюсь доказать? – прозвучал тихий риторический вопрос в потолок, а затем брюнет спокойно направился к выходу.
– Ты куда? – полетело взволнованное в спину.
– Пойду прогуляюсь. Вряд ли нам предложат что-то толковое из еды, так что лучше раздобыть что-нибудь самим, – нехотя ответил парень и вышел за дверь, тем самым давая понять, что компания ему не нужна.
– Неужели он обиделся? – недоуменно нахмурившись, спросил у девушки Эрен.
– На такое? – Зое насмешливо фыркнула. – Не смеши меня. Этому угрюмому карлику нужна причина посущественнее оскорбления его чистоплотности, граничащей с помешательством, а это даже на разминку не тянет.
– Тогда почему он ушел? – не успокаивался Йегер.
– Спокойно, красавчик, – доктор ободряюще хлопнула присевшего рядом парня по плечу, – ему просто надо собраться с мыслями, а мы у него нагло отобрали возможность сделать это тут.
– Почему нельзя было просто попросить уйти или занять чей-то номер, они ведь пусты? – недовольно поинтересовался шатен, будто это Зое была виновата в нелогичности Аккермана.
– Потому что это Леви, ему нравится гулять и проще думается на свежем воздухе. До завтра вернется, главное – до того времени от голода не подохнуть, – и ученая снова переключила все свое внимание на экран телевизора, выкинув существование встревоженного растрепанного парня из головы.
Эрен же взгромоздился на подоконник и ушел в свои мысли, бездумно скользя взглядом раскосых зеленых глаз по открывающемуся из окна виду, зябко обхватив себя за плечи. В районе солнечного сплетения кислотой по внутренностям расплывалось нехорошее предчувствие, разъедая до дыр. Никаких видимых причин для волнения не было, но тревога навязчиво стучала в двери. В голову лезли дурацкие мысли, одна страшнее другой, а на воображение Эрен никогда не жаловался. Он попытался выкинуть дикие сценарии развития событий из головы, понимая, что они не годятся даже для завалящего ужастика, но все равно червячок дурного предчувствия точил изнутри.
Шатен перевел взгляд на беспечно лежащую девушку, которую, казалось, кроме экрана телевизора в этом мире больше ничего не заботило. Это помогло парню немного успокоиться. Он пересел ближе к Ханджи, пытаясь вникнуть в очередную научную передачу о жизни самых разнообразных и, в соотношении один к одному, не менее противных видов насекомых, но вскоре бросил это бесполезное занятие, так как не особо любил все мелкое и ползающее, и вслушиваться, вычленяя реплики на иностранном языке, было откровенно лень.
Удобно устроившись на животе, потеснив Ханджи на кровати Леви, Эрен уткнулся носом в покрывало и закрыл глаза, предпочитая скучной реальности темноту. Внутри все еще скребли кошки, но они не помешали уставшему шатену провалится в сон.
***
Проснулся Эрен, когда за окном уже стемнело. В окно робко заглядывали огни большого города, отражаясь бликами на стенах номера. Свет, естественно, никто не включал. Парень был практически уверен в том, что ученая даже не вставала. Сейчас она сидела рядом с кроватью, опершись локтем на матрас и подпирая ладонью щеку. Очки упали и теперь мирно покоились на коленях девушки. Темные пряди растрепанной челки падали на лицо, закрывая собой закрытые глаза. Эрен оглянулся. Леви нигде не было. Юноша осторожно встал, потянулся за пледом и, накрыв им расслабленно сопящую Зое, тихо вышел из номера, выключив телевизор, по которому шла реклама «умных» пылесосов.
Сначала он заглянул в номер Ханджи, но там никого не оказалось, затем наведался в свой. Результат был аналогичным. Парня серьезно беспокоило такое длительное отсутствие брюнета, тем более, что тот сказал, что отправляется за едой, а это значит быструю пробежку до ближайшего супермаркета. Ладно, в случае Аккермана – спокойный размеренный шаг, но за то время пока он, Эрен, спал, можно было раз пятьдесят смотаться туда и обратно. Еще и город незнакомый, поди догадайся, где может находиться своенравный Аккерман.
Достав из кармана темных джинс свой «кирпич», как его насмешливо величал Леви, шатен набрал номер парня, нервно отстукивая ногой по ламинату рваный ритм. Секунды утекали, а на звонок так никто и не отвечал. Эрен нахмурился и попробовал еще раз. Бесполезно.
Схватив со стула оставленную там куртку, он быстро вышел в коридор и зашагал к выходу из отеля. Йегер не знал, что собирался делать, но подсознание упорно кричало о том, что он непременно должен сделать хоть что-то, иначе случится непоправимое. Повинуясь какому-то непонятному порыву, шатен свернул налево, идя вдоль людной улицы и выискивая глазами знакомые черты среди толпы.
