Будучи поглощенным самотерзанием, Ривай не сразу услышал торопливые шаги за дверями. Вскоре послышались еще одни и еще. Если судить по звукам, там целая толпень народа бегает. Но с чего бы им приходить целым отрядом так скоро?

«Позитивные» мысли в совокупности с жизненным опытом твердили ему, что раньше, чем через пару суток, к ним никто не заявится. Сначала подождут, когда противник станет не так опасен, и лишь потом сунутся. Никому бы не хотелось столкнуться сам на сам с разъяренным Аккерманом, ведь тот вполне мог за пару секунд скрутить нападавшему шею. Перспективы были довольно мрачными, если не сказать больше, но это было практически неизбежно.

Леви тихо поднялся на ноги и принялся обшаривать руками всевозможные поверхности в попытках найти хоть что-нибудь, сколь либо позволяющее оборонятся или просто временно отвлечь, а желательно обезвредить противника. Или хотя бы вывести из строя. Дверь давала преимущество перед массовым нападением, ведь сразу много человек в нее пройти не сможет (разве что они решат немного расширить вход локальным взрывом), так что позиция была довольно выгодная, вот только у Аккермана вряд ли хватит сил уделить внимание каждому, кто решится сунутся в двери.

– Эрен, – Ривай осторожно тронул шатена за плечо, вырывая из размышлений, – ты стоять сможешь?

Эрен, которого внезапно вырвали из мира собственных мыслей, порядком озадачился, услышав вопрос парня. Только что тот признался ему, что убил его отца, а теперь спрашивает, может ли Эрен стоять. Стоп! Может он нашел выход? Но надежда, на одно лишь мгновение поселившаяся в душе, вынуждена была откланяться, извинившись за ошибку, и вернутся обратно, так как до слуха юноши долетели шаги за дверью.

– Дай руку, – попросил шатен, протянув свою в темноту в ожидании, что ее найдут.

Леви без вопросов протянул руку, едва обнаружив руку Эрена, и помог тому встать.

Юноша неожиданно для себя обнаружил, что вполне способен стоять, и его даже почти не штормит из стороны в сторону, как бывалого посетителя известных заведений после длинной поседелки в компании огненной жидкости.

– Что от меня требуется? – сразу перешел к сути юноша, прекрасно понимая, что в данной ситуации его мозги могут лишь помочь, но никак не найти выход из сложившейся ситуации. В голове царила пустота, практически вакуум, сотворить из которого дельную мысль сейчас не представлялось возможным.

– Будем с тобой защищать наш темный угол, – мрачно хмыкнул Леви, решив отложить внутреннее самотерзание до лучших времен.

Шатен, похоже, решил поддержать сию дельную мысль, потому как не выдал ни слова в адрес внезапного признания Аккермана, а сейчас стоял, готовясь внимать каждому слову Ривая.

– Кулаками махать умеешь, – не спрашивал, утверждал брюнет, – а потому будешь стоять возле двери, помогая мне, в случае чего, встречать гостей.

Эрен хмуро кивнул, но вспомнив, что Аккерман не может его видеть в темноте, спохватился и выдавил из себя что-то на подобие «хорошо», заняв место в указанном брюнетом направлении.

Ожидать, что в каждую секунду в дверь могут ворваться и придется атаковать, оказалось невероятно мучительно. Хоть в теле еще и ощущалась слабость, но оба парня были напряжены до предела, готовясь в любой момент сорватся с места и боротся как за свою жизнь, так и за жизнь друг друга. Но время шло и ничего не происходило от слова совсем. Напряженные мышцы ныли и требовали перерыва, а от попыток разглядеть хоть сколь угадываемые очертания в непроглядной темноте болели глаза.

Вдруг за ручку все же дернули и дверь осторожно начали открывать, впуская в мрак помещения хоть немного искусственного света, позволявшего разглядеть размытые очертания помещения. Вот только никто не собирался рассматривать комнату. Вместо этого Леви произвел молниеносный захват и теперь в его руках билось в бесполезных попытках освободится тело. Из-за невысокого роста нападающего жертва была вынуждена выгнутся назад и издалека поза напоминала причудливо искаженный «мостик» из арсенала базовых гимнастических упражнений.

– Аккерман, твою ж… – невнятно просипела жертва, не ослабляя попытки спасти свою жизнь и снова вдохнуть полной грудью затхлый сырой воздух подземного города.

– Майк? – неуверенно спросил Ривай, немного ослабив хватку. Сложно было в этом сиплом хрипе опознать говорившего достаточно точно, да и в тусклом свете, искажающем все вокруг безобразными тенями, было сложно что-либо нормально разглядеть, но Леви был почти уверен, что не ошибся.

– Пусти наконец, киллер чертов, – мужчина предпринял еще одну попытку вырваться из стального захвата брюнета, но опять потерпел полное фиаско.

– Откуда мне знать, что ты пришел не для того, чтобы убить меня? - холодно спросил Аккерман, безжалостно подавив в себе теплое чувство привязанности и благодарности к этому человеку.

– Я бы точно не пошел к тебе один, мне еще дорога моя жизнь, и я не намерен с ней так скоро расстаться, – мужчина застыл и сконцентрировал все внимание на дыхании.

Хватка почти полностью ослабла и Заккариус вырвался из плена стальной хватки парня.

– Зачем пришел? – недружелюбно поинтересовался брюнет.

– Спасать твою задницу, тупица, – фыркнул Майк, как будто Леви спросил что-то невероятно очевидное, шурша тканью и приводя одежду в порядок.

– И с чего бы? – Ривай недоверчиво уставился на не обращающего на него ни малейшего внимания мужчину.

– Кто-то сдал нас копам, – прекратив поправлять одежду, серьезно произнес мужчина. – Сейчас все сматывают удочки так быстро, как могут.

– И пока все пытаются спасти свою шкуру, ты пришел сюда? – тонкая бровь взлетела вверх.

– Стрелял бы прицельнее, не пришел бы, – отбрил в ответ Заккариус. – Боюсь даже представить, что будет, когда Смит очнется.

Внутри Леви все похолодело и внутренние органы свернулись в тугой ком. Не попал все таки. Майк был прав, нужно бежать, пока есть возможность, иначе кто знает, чем может кончится попытка покушения на белобрысого засранца.

– Что ты предлагаешь?

– Вам надо бежать. Выход ты знаешь, я дам оружие. Выбирайся со стороны заброшек и, черт возьми, думай иногда чем-то помимо задницы, – слова сопровождались пристальным взглядом в пугающие прозрачные глаза парня, надеясь в такой не хитрый способ донести свою мысль до брюнета, заставив ее укорениться там навсегда.

– Ты?

– Естественно у меня есть план побега, – фыркнул мужчина, закатив глаза. Ну точно, как с несмышленым ребенком.

Эрен просто стоял, не вмешиваясь в этот разговор, и наблюдал за действующими лицами. Юноше было крайне интересно, что же связывало этих двоих, что один из них готов был рисковать своей шкурой за другого. Аккерман был далеко не самым приятным из людей, а выдерживать его своенравность и яд могли лишь единицы. Да, он был хорошим другом, готовым стать горой за дорогого человека, но в этот список вхожи были лишь избранные, да и мало было тех, кто знал об этой его черте характера.

В который раз за последние несколько часов погрязнув в собственных мыслях, остаток разговора Эрен пропустил мимо ушей. И именно поэтому непонимающе уставился на рукоятку ножа, которую ему ткнули чуть ли не под нос, а потом услышал хмурое ворчание:

– Боги, как же ты жив еще с таким-то вниманием?

Эрен хотел было возразить, но вовремя заткнулся, понимая, что то, что он собирается сказать, совершенно не нужно знать постороннему человеку, помогающего ему только потому, что Эрен знаком с Леви.

Он протянул руку и в ладонь удобно легла рукоятка острого охотничьего ножа. Перехватив оружие поудобней, Эрен приготовился слушать, что же они будут делать дальше. Его невольно напрягала эта невозможность выбраться самостоятельно, удушающая зависимость от других людей, невозможность действовать так, как он привык. Ну да ничего, главное выбраться живым. И не одному.

Эрен не определился насчет того, как ему стоит относиться к Аккерману, но одно знал совершенно точно – он не хочет смерти Леви. Может это и глупо, но он постарается сделать все от него зависящее, чтобы человек, который пришел сюда за ним, выбрался целым.