— Ну нет, с женщиной тебя при всем желании не перепутать. Не стоит так оскорблять прекрасную половину человечества, — хмыкнула Зое.

— Так с чего ты решила, что я буду за тобой по магазинам таскаться? — едва сдерживая ярость от такой откровенной наглости, поинтересовался Аккерман.

— Ну, во-первых, мы с тобой уже два месяца не виделись, и ты по мне очень скучал, и да, не надо так кривить лицо, я же знаю, я тоже скучала; во-вторых, в городе я впервые, соответственно, спокойно могу потеряться, и тебе же потом придеться меня искать, так что я тебе, всего-навсего, упрощаю работу; ну а в-третих, это такое наслаждение, смотреть на выражение твоей физиономии, когда ты разглядываешь очередной «писк сезона», — закончила Ханджи, ловко увернувшись от полетевшей в нее тряпки.

— Во-первых, очкастая, я не кривлю лицо, а изображаю весь спектр эмоций от твоих убогих реплик, что делаю крайне редко, до такой глубины души меня тронул твой идиотизм и самоуверенность, цени; во-вторых, тебе не нужен новый город для того, чтобы потеряться, ты и в своем родном это делаешь с завидным постоянством; а в-третьих, специально для таких одарований как ты, изобрели карты.

— Отследят, — скептично кинула очкастая.

– А кто сказал, что современные? В твоем распоряжении старые добрые бумажные карты. Даже выделю тебе одну, несмотря на то, что толку тебе от нее всего ничего. Для того, чтобы заблудиться между двумя домами, нужен особый талант, — злорадно парировал Аккерман.

— Какой ты лапочка, когда злишься, аж дух захватывает, — весело всплеснула руками девушка, видимо, как-то по-своему интерпретировав реплику парня. — А знаешь что?

Ривай никак не отреагировал, зная, что для ответа на свой же вопрос в реакции со стороны она не нуждается.

— У тебя не нашлось, что ответить на последний пункт про брезгливую физиономию, — и Зое счастливо просияла улыбкой во все тридцать два зуба.

— Так, с этим не ко мне, — пожал плечами парень, — я таким не занимаюсь. Тебе надо к коллегам по врачебной деятельности. Знаешь там, полежать на диванчике, помечтать, поболтать о разном. Добрые врачи в белых халатах и с блокнотами в зубах тебя выслушают и примут меры. Попьешь таблетки, полечишься — может, поможет. Это если, конечно, не упрячут сразу же в психушку.

Девушка фыркнула и мотнула головой, заставив дернутся растрепанный каштановый хвост. Видимо, аргументы у нее кончились.

— Ладно, Аккерман, где там твоя карта?

***

Леви отчаянно скучал, без особого интереса разглядывая прохожих. Он устал ждать и хотел есть. Ко всему прочему, на улице все еще была зима, и мороз никто не отменял. Жутко довольный таким обстоятельством, он щипал за нос, щеки и вообще за все неосмотрительно незащищенные участки кожи, временами забираясь даже под одежду и ликвидируя последние крохи тепла.

На данный момент Леви почти закончил методично перечислять все известные ему ругательства, адресуя их одной гиперактивной очкастой особе, из-за которой он тут и торчит. Если она не появится в ближайшее время, миру грозит пополнение словарей нецензурной лексики заковыристыми и оригинальными ругательствами личного авторства Ривая Аккермана.

Час назад ему позвонила очкастая и попросила о помощи. Ну как попросила, скорее поставила перед фактом, ведь вряд ли сбивчивую фразу: «Леви, жду тебя через полчаса возле… Шиганшины, боги, кто только придумал это название, медицина и то проще; иначе я рискую быть погребенной под собственными покупками» можно считать просьбой.

На вопрос, почему она не взяла с собой машину, если планировала скупить все содержимое магазинов, она ответила, что «так неинтересно». Ривай в назидание оставил бы ее там самой разбираться со своими покупками, как наказание за неумеренную активность, но она его купила обещанием готовить еду все время, пока будет у него жить. Ему это предложение пришлось по душе, поскольку торчать на кухне Леви крайне не любил, хотя готовил хорошо, а Ханджи готовила чуть ли не лучше, чем людей штопала, хотя после ее кулинарных изысков приходилось долго и упорно драить кухню.

Вот только им не суждено было встретиться через полчаса. Аккерман злился, потому как появляться эта ненормальная не собиралась, а дозвонится ей тоже не представлялось возможным. Вот если бы она оставила дома ключи от машины… Но она этого не сделала, а взламывать машину подруги все же не хотелось.

И вот когда Ривай был готов побороть искреннюю неприязнь к такого рода местам и зайти внутрь магазина, стеклянные двери разъехались в стороны, являя внешнему миру сияющую счастьем шатенку в зеленом пуховике, обвешанную сумками и пакетами, которые буквально валились из рук.

Аккерман остался сидеть на лавочке, демонстративно не подавая виду, что заметил ее. Но девушка его заметила и с целеустремленностью танка направилась к нему, чудом умудряясь не выронить хоть одну из бесчисленных сумок.

— Опоздала. На час, — вместо приветствия холодно сообщил Ривай.

— Прости, извини. Знаешь, кого я тут встретила? — у Зое подозрительно заблестели глаза.

Аккерман нахмурился. Общих знакомых у них было не так уж и много, а тех, при встрече с которыми хочется улыбаться, и того меньше. Следовательно…

Из-за спины очкастой вынырнул высокий худощавый юноша с растрепанными каштановыми волосами и пронзительными изумрудными глазами. Одет он был лишь в тонкий свитер земляного цвета, который ему невероятно шел, но заставил Ривая поежиться от холода, лишь взглянув в его сторону.

Парнишка тоже был увешан пакетами, но в отличие от Ханджи — бумажными. По всей видимости, в них лежали продукты.

Справляться с такой горой ему явно было в разы сложнее, чем привычной к таким объемам барахла Зое, но он стойко держался, стараясь ничего не уронить.

Подняв наконец глаза на Леви, он на секунду замер, а потом неуверенно улыбнулся. — Здравствуйте.

— И снова привет, Эрен, — кивнул ему в ответ Ривай.

— Боже, как же скучно. Чего вы как ученик и учитель, которые случайно встретились непойми где, непойми как? Надо быть проще, — и Зое, извернувшись каким-то немыслимым способом, умудрилась пихнуть Аккермана в плечо.

— Не все открыты миру, как ты, — хмыкнул Леви. — Тебе мало одной жертвы шопинга и ты нашла вторую?

— Именно, дорогой мой, — Ханджи снова принялась сверкать улыбкой. — И все-таки, как тесен мир.

— Это уж точно, — пробормотал себе под нос Эрен, но Ривай его услышал.

— Так, коротышка, отбирай у этого красавчика пакеты и пошли. Я уже не чувствую своих конечностей, а с моей профессией это очень важно, — скомандовала Зое.

— Очкастая, а кто, по-твоему, в этом виноват? — вкрадчиво поинтересовался брюнет, привычно проигнорировав «коротышку». Упрекать за это Ханджи было бесполезно, так как все равно ведь не будет слушать.

— Зима, — не задумываясь, ответила она.

— Да, тебе и впрямь надо бы организовать турпоездку в здание с мягкими стенами, — задумчиво произнес Ривай так, будто этот пункт теперь стоял первым в приоритете необходимых дел на завтра.

— Да забери ты уже у Эрена пакеты. Простудится. На нем ведь одежды почти нет, — возмущенно обратилась Зое к Аккерману.

— Давай сюда, красавчик, — язвительно скомандовал Ривай, наконец-то встав, для того, чтобы забрать у парня пакеты. Эрен едва заметно вздрогнул.

Леви старался как можно аккуратней изымать пакеты из рук юноши, по возможности его не касаясь. Когда рука шатена нечаянно притрагивалась к его руке, по телу будто проходил электрический заряд, отдаваясь в паху. Еще чего не хватало.

Когда эта пытка с передачей была закончена и пакеты обрели более менее устойчивое положение, Ханджи сверкнула улыбкой безумного Шляпника.

— Пока, Эрен. Надеюсь, еще тебя увижу, — и повернулась, чтобы идти.

— До свидания, — неуверенно ответил Эрен и с каким-то непонятным интересом заглянув в стальные глаза продолжавшего неподвижно стоять Леви.

Почему Риваю показалось, что это звучало как вопрос?

— Пока, щенок, — ухмыльнулся Аккерман, пытаясь таким способом вернуть свое сознание в реальность.