Третий продемонстрировал деловую хватку, тут же приступив к торгам. Но откуда у студента деньги? Последнюю тысячу он и то в пиджаке оставил, который теперь не пойми где.

К счастью мужик согласился принять электронный перевод и вот, когда они уже согласовали сумму, парень достал телефон и констатировал что тот сдох. Одолжить на пару минут свой для совершения операции делец, разумеется, отказался, закрыв перед Валентином дверь.

Оставшись наедине с этим шедевром отечественных конструкторов, Ломов грустно вздохнул:

— Эх, Берия, Берия. Не оправдал ты доверие ни народное, ни моё.

На улице уже начало темнеть, а парень все продолжал поиски ночлега, пока в одном из зданий не натолкнулся на бабульку, божий одуванчик, приютившую его. Причем приютила без всяких условий. Внука он чем-то ей напомнил, как она сказала.

У неё даже пирожки нашлись, как у настоящей заботливой бабушки. Правда, отведать их ему не удалось. Из-за последних событий организм бастовал против любой пищи или жидкости. Он так и застыл с одним из них в руке, перед открытым ртом, силясь протолкнуть внутрь, а затем с легким сожалением вернул назад в широкую тарелку.

Странно конечно, ведь обычно после нервной ситуации у Валентина наоборот аппетит просыпался, заставляя молотить все что под руку попадется. Ох уж эти вечерние зажоры, плавно переходящие в ночные. Студент невольно улыбнулся, как к горлу подступила тошнота.

Одно лишь воспоминание о еде вызывало неприятные ощущения. Ломов посмотрел на перебинтованную ладонь с надеждой, что он все-таки не успел подхватить ничего опасного для здоровья, после чего сдержанно поблагодарив за угощение и извинившись перед бабой Дашей за то, что так и не притронулся к еде, отправился спать.

Анастасия находилась в обширной палате одна. Всех остальных больных вместе с койками распределили по другим. Тех же, кому места не нашлось, и вовсе отправили долечиваться на дом. Папа как всегда перестраховывался, вызывая своими действиями легкое раздражение. Ну что с ней станется в самом-то деле? Не маленькая уже!

Девушка погладила ушиб на груди, сморщившись от боли. В целом она легко отделалась, но Боже, как же глупо все вышло. Вот надо же было ему подойти сзади да еще именно с этой фразой? Хотя он-то тут при чем? Во всем та парочка упырей виновата.

Она ведь еще вчера хотела к нему зайти. Поговорить, так сказать, по душам. Оказать услугу одному из старших. Мелочь, конечно, но хорошие отношения как раз из них и складываются, а там, как знать, может, что ей и обломится. Намеки на этот счет давались более чем прозрачные.

Теперь же, зная отца, из больницы её не скоро выпишут. Ослушаться его в третий раз она не посмеет. Несмотря на всю напускную доброту и сюсюкания, порой он умел быть жестким. Как правило, если это касалось её безопасности.

— Настюшенька, папа вернулся — Беркутов переступил порог палаты в своем неизменном и довольно затасканном коричневом костюме. Подарок от матери, с которым тот не расставался.

— Привет, пап — Анастасия натянула на лицо улыбку.

Сколько раз просила не применять уменьшительно-ласкательные формы к её имени, а все как об стенку горох, но сейчас явно неподходящая ситуация, чтобы лишний раз напоминать об этом, поэтому она продолжала улыбаться. Михаил подошел к окну, положив рядом большой пакет.

— Я с заведующим переговорил, он утверждает, что риска для жизни нет, но я все же настоял на полном обследовании. Так что, придется немножко потерпеть, но это для твоего же блага — папа взял паузу, наблюдая за реакцией дочери. Так как это было ожидаемо, то возражений со стороны Насти не последовало и он, радуясь легкой победе, продолжил — Я тут тебе витаминов немножко купил — сказал он, запуская руку в пакет — Ты ведь любишь киви. Почистить одно?

Лицо Анастасии на секунду оживилось. Киви девушка действительно любила, правда излишняя забота её буквально вымораживала, заставляя чувствовать себя покалеченным ребенком. Будто она сама почистить не в состоянии!

— Нет, спасибо, может позже — вежливо отказалась дочь.

— Настенька, так не пойдет! — добавил немного строгости в голос отец — тебе нужно хорошо питаться. Не хочешь киви, тогда как насчет бананов? Апельсинов? Манго? — Михаил проговаривал каждый демонстрируемый фрукт, выкладывая все это добро на подоконник.

Под «немножко» они явно подразумевали разные величины. Бананы, яблоки, груши, апельсины, помело, манго уже покинули пакет, но тот так и не думал уменьшаться. Её что тут, до конца месяца держать собираются? С него станется…

— Не расстраивайся ты так — уловив настроение дочери, сказал Михаил — О, папочка знает, что точно поднимет тебе настроение. Вот смотри — с этими словами он поднес смартфон к её глазам.

— Лошадь? — недоуменно переспросила Настя.

— Ты такая скрытная у меня. Я сразу понял, что ты увлеклась верховой ездой, когда нашел жокейскую плеть у тебя в комнате.

Анастасия резко покраснела. Ей хотелось сквозь землю провалиться от стыда.

— Ну-ну, не смущайся — подбодрил её отец — какая же принцесса не мечтает о своем пони? Ну и что с того, что тебе 18 уже? Мечтать не вредно, а для меня ты навсегда останешься маленькой. Прости, что раньше не догадался.

Девушка не нашлась, что на это ответить. Воцарилось неловкое молчание.

— Ладно — тон отца стал серьезным — скажи-ка мне напоследок одну вещь и я пойду — Михаил достал из кармана пиджака вчетверо сложенный лист и развернул его перед Анастасией. С него на девушку смотрел человек с очень широкими скулами, настолько, что лицо казалось квадратным. Остальные черты были весьма размыты, скрытые тенью от нахлобученного на голову капюшона. — Это он?

Фоторобот был ей не знаком, но не говорить же что на неё напал Ломов? Даже не так. Это она на него напала. Хотя разве отец станет слушать? Он же просто прибьёт парня без суда и следствия, а за такое её старшие точно по головке не погладят. Да и папу тоже.

— Да.

— Ясно — произнес Беркутов, убирая ориентировку и доставая загудевший мобильный. Её мобильный! — Слушаю… Третий этаж, четвертая палата — сказал он, заканчивая разговор и пока она собиралась с силами, чтобы высказать все своё возмущение, отец продолжил — К тебе тут жених с минуты на минуту должен зайти. Он очень обеспокоился, когда узнал о произошедшем. Не буду вам мешать — Сказав это, Михаил развернулся и направился к выходу.

— Больше никто мне не звонил? — догнал Беркутова голос дочери.

Полковник остановился и, повернув голову ответил:

— Лев звонил. Я сказал, чтобы они обошлись без тебя на этот раз.

— Ну пап! — от переизбытка эмоций девушка ударила рукой по кровати.

— Без возражений. Восстанавливайся.

Какой же он порой… недалекий! Неужели не понимает, что каждое полезное действие укрепляет их позиции? А это в свою очередь, несомненно, скажется на их будущем уровне жизни! Как ей по секрету сказал Лев, новая структура будет сформирована уже к концу этого года и сейчас просто необходимо приложить максимум усилий, чтобы удержаться на хорошем счету у старших!

В коридоре Беркутова ожидал Антон со словами:

— Михаил Евгеньевич я...

— Головка от — Михаил посмотрел на маленькую Софию, заинтересованно прислушивающуюся к их перепалке — неважно. Я распорядился приставить охрану к палате, а ты пока позаботься о ребенке. Уж с этим-то ты способен справится?

Водитель промолчал и когда Беркутов повернулся к нему спиной, спросил:

— Шеф, вам точно помощь не нужна?

— Нет, теперь это личное — внешне полковник никак не изменился, но в воздухе повисло напряжение. Даже Антон его прочувствовал, что уж и говорить о мелкой.

Вот только вместо того, чтобы спрятаться за спиной адъютанта она наоборот подбежала к Беркутову и схватила его за штанину:

— Дядя Миша, не уходите, мне страшно — полковник посмотрел на помеху. Та вздрогнула, разжала руки и, сделав шаг назад заревела. Михаил на секунду стушевался, после чего лицо его смягчилось и он, присев на одно колено перед девочкой смахнул слезы указательным пальцем.