Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Я такой фигнёй не страдаю, – ответил я, мысленно аплодируя Пухлому, ибо мои взгляды на современную нашу литературу всецело совпадали с его.

– Ещё хорошо, что ты не замыкаешься только в нашей аудитории. Ты, как мне показалось, пишешь для нормальных, современных людей. Тебя может читать француз, японец, сингапурец и наш брат, россиянин. При условии, конечно, что он не быдло, воспринимающее, кроме этикетки на бутылке, только шедевры типа «Вор на Колыме» или «Выстрел Укушенного-4». А ведь в российских реалиях это самое сложное, поверь мне, – продолжил он, мелкими глотками поглощая кофе. – У нас ведь в чистом виде пограничное в плане культуры пространство. А оно иногда даёт такие типажи! Скажи мне, где ещё можно найти уроженца Питера с хорошей примесью немецкой крови, который, заметь, по велению души носит косоворотку, пьёт квас и взахлёб ругает загнивающий Запад?! Искренне делает это, не за бабки! А встреть ты священника в глубинке, под Костромой или на Урале, и ведь запросто может оказаться, что он стопроцентный еврей по крови, выпускник Бауманки. А мулла-ваххабит, где-нибудь в Татарстане или вообще на югах, в молодости был Иванов, учился на филфаке и пописывал стихи в стиле Есенина. А тут хоть в Париже, хоть в Берлине, хоть в Лондоне встретишь иной раз ну прямо аристократа со знанием языков, с дипломами престижных вузов, а выяснится, что по крови он в основном узбек, но ещё в детстве проникся русской, европейской, заметь, по своей сути, культуре, и стал вот кем. А что, брюнет – так и принимают его здесь сперва за итальянца или, на худой конец, за грека.

– Резонно. Я, конечно, столь ярко выраженных типажей не встречал, но подобные товарищи и мне попадались…

– А знаешь-ка что, – Пухлый повертел в руке чашку, словно пытаясь там что-то увидеть… (Или, может быть, он гадал на кофейной гуще?!) – Вас ведь, писателей, инженерами человеческих душ кличут?

– Ну вроде того… Хотя это раньше было.

– Давай-ка, раз время есть, расскажу я тебе несколько историй. Думаю, ты сможешь сделать из них конфетку!

– Они настоящие или как? – Не то чтобы мне стало по-настоящему интересно, хотя после такой встречи с человеком, которого ты помнил как выдающегося лузера, уже мало чему можно было удивиться.

– А ты сам решишь… В общем, слушай.

Любовь: прерванный полёт

Её никогда особенно не привлекал Париж. Не то чтобы он ей совсем не нравился – нет, такого, разумеется, не было. Просто она не понимала стонов и вздохов, издаваемых знакомыми и просто случайными людьми по поводу него. Хуже было, по её мнению, пожалуй, только восхищение юных сикушек от поездок в Турцию. Впрочем, может быть, такая позиция нормальна для самостоятельной женщины из России, которая, что самое главное, сделала себя сама.

Утро близилось к полудню, парижское солнце вкупе с пейзажем радовало глаз. София (скорее даже непроизвольно) поглядела налево. Там, в метрах двадцати от неё, шла игра, уже минимум как лет десять позабытая в России. Банальный «напёрсток», ушедший в прошлое вместе с китайским «Адидасом», малиновыми пиджаками и прочими прелестями постсоветского бытия. В Париже, городе, имеющем ничуть не меньшее право, чем Рим, именоваться вечным, этот вид промысла не только продолжал существовать, но даже вызывал неподдельный интерес у публики. Несколько пожилых американских пар, стайка туристов то ли из Японии, то ли из Кореи – София плохо различала их – не только с интересом наблюдали за игрой, но даже делали ставки. Один из явно подставных – а уж ей, выросшей в далёком и далеко не самом тихом Челябинске, это было очевидно, – показался ей знакомым.

«Не может быть», – подумала она.

Подставной лет сорока, в красном джемпере и видавших виды джинсах, в душе стебался над разыгрываемыми. Ещё бы, бог знает когда великий О. Генри описал всю эту примитивную по своей сути технологию отъёма денег, а вы, господа америкосы-пиндосы, даже не читали его! Ну, ставьте же свои кровные, заработанные пенсионные доллары и евро, ставьте!!! Тут как раз подошла его очередь. Он подошёл к фанерке, протянул своему напарнику – молодому благообразному негру в светлом пиджаке – пятьдесят евро и приподнял стаканчик. Шарика там, естественно, не было, и он картинно поднял обе руки вверх, как бы взывая к небу. Японец или кореец, кто ж их разберёт, протиснулся к «станку» и на ломаном английском начал что-то говорить негру. В общем, ещё один клиент дозрел…

Артур, а именно так звали подставного в красном джемпере и джинсах, обернулся направо. Не то чтобы он почувствовал опасность, хотя… В общем, его взгляд встретился со взглядом Софии.

«Ни фига ж себе», – его, несмотря на жизненный опыт, буквально бросило в жар.

– Играй без меня, Анри, – шепнул он стоящему рядом напарнику, выходцу откуда-то с островов в Тихом океане.

– Учти, Саид вычтет у тебя, – невозмутимо ответил тот. Он вообще был невозмутим, особенно в общении с Артуром – то ли потому, что не раз слышал о загадочной русской душе, то ли просто потому, что был вообще невозмутим, почти как истинный ариец.

Артур вышел из толкучки, образовавшейся вокруг «станка», и быстро пошёл вслед за уходящей Софией. Он обежал её и, стараясь быть максимально спокойным, просто сказал «привет».

– Вот уж кого я не ожидала здесь увидеть…

– Взаимно. Слушай, а давай выпьем кофейку, знаю здесь одно место…

Эти слова дались Артуру очень нелегко. Наверное, уже давно ему не было так трудно говорить. Раньше, лет пять назад, голос задрожал бы, а теперь нет – жизненный опыт всё-таки сказывается.

Через несколько минут они уже входили в маленькое, чисто парижское кафе. Стоявший у стойки хозяин, араб лет пятидесяти, радушно приветствовал Артура, сделав комплимент его вкусу.

– Какими судьбами тут? – вымученно спросил Артур, когда он и София уже сели за столик у окна.

– Всё на редкость банально, Артур, – она смахнула прядь волос с лица, – решила позволить себе немного приятного. Я ведь здесь всего в третий раз… Даже в своей тёзке Софии (тут она немного улыбнулась) я бывала куда как больше.

– Хорошо выглядишь.

– Артур, а разве ты видел меня когда-нибудь плохо выглядевшей?! Да ты вообще меня мало видел…

– Что верно, то верно…

Артур отвернулся к окну, словно стремясь увидеть на улице что-то важное.

– Прости меня. Очень прошу: прости, пожалуйста!

– Да мне-то, в общем, что, – спокойно ответила она, отпив чуть-чуть обжигающего кофе из чашечки, только что поставленной перед ней сыном хозяина заведения.

– Ну, как сказать… – Артур отвернулся от окна и взглянул ей прямо в глаза. – Я ведь знаю, что ты уговорила тогда Алёну прилететь ко мне. Мне до сих пор снится та наша первая поездка по городу. Это напоминало сказку: было уже около полуночи, мы катались по городу, я показывал ей достопримечательности. Ночной город, и мы вдвоём…

Артур отхлебнул кофе и продолжил:

– А потом наша вторая встреча. И поцелуйный заход из кухни в комнату. Мы шли и взасос целовались… Время за полночь, у меня была температура, но я находился на вершине блаженства. И восхитительная ночь потом. Мне реально казалось, что я знал её всю жизнь…

– А здесь-то ты как оказался? – скорее буднично, нежели с интересом, спросила она.

– Как-как… Сначала места себе не находил после расставания с Алёной. Потом с девчонкой одной молодой начал жить. Пару месяцев пожили. Понимал, что не то… Не Алёна, ну вообще… – тут Артур зачем-то поднял взгляд к потолку, словно ища необходимые слова. – А потом друг мой, Володька, позвал в колонию на свидание к авторитету одному съездить. Я того Валеру и не знал толком, так только, по юности помнил чуть-чуть. И криминал мне чужд был тогда. Но поехал. И барышня та с нами поехала. Так она на свиданке тому Валере на шею чуть не бросилась. При мне, заметь…

Артур жадно отхлебнул кофе и продолжил, глядя куда-то мимо Софии:

– Мы потом часа три обратно ехали, я курил всю дорогу. Пачку выкурил, наверное. А по приезде, уже без Володьки, сказал ей всё, что думал по этому поводу. Она тут же собрала вещи, и мы больше не виделись. Уж не знаю, с Валерой тем она или нет. Да и по фигу, если честно… А потом я с евреем одним подружился, через него в синагогу ходить начал. Вообще курам на смех – ну какой я еврей?! Во мне крови-то еврейской – тьфу! У тебя её вроде больше?

2
{"b":"713929","o":1}