– Вы хотите сказать, что Гарри – крестраж? – с нескрываемым ужасом в голосе проговорила внимавшая каждому слову Люциуса Гермиона.
– На самом деле, мисс Грейнджер, это очевидно для любого, кто знает хоть что-то о тёмной магии. Впрочем, мне почему-то кажется, что мистер Поттер уже сталкивался с подобным предположением, – внимательно наблюдая за Гарри, произнёс Малфой.
– Ты знал, что ты крестраж? – Гермиона смертельно побледнела, глядя на лучшего друга.
– Нет, не совсем. То есть, про крестраж я слышу впервые, но профессор Дамблдор сказал как-то, что ему кажется, что Волан-де-Морт, когда пытался меня убить, оставил мне частичку себя.
– Если при этом была использована Авада, молодой человек, то это называется именно крестраж, – Люциус слегка качнул головой, насмешливо глядя на Гарри. – А ваш профессор Дамблдор, по всей очевидности, очень многого не договаривает.
Гарри уже открыл было рот, чтобы возразить и горячо защищать излюбленного профессора и директора школы, но перехватив задумчивый взгляд Гермионы, умолк. Что-то в выражении лица его лучшей подруги и по совместительству замечательно умной волшебницы, заставило парня призадуматься и отложить возмущенную тираду на позже. Меж тем, Люциус первый поднялся с кресла и отошел в самый дальний угол библиотеки. Через несколько минут он вернулся в сопровождении невысокой стопки даже на вид довольно мрачных книг, медленно паривших по воздуху впереди него. Повинуясь изящному движению палочки, книги опустились на стол возле Гермионы, и даже не дожидаясь вопроса, чистокровный маг вздохнул и принялся объяснять:
– Как вы, несомненно, знаете, только знания могут предоставить силу, а тёмную магию можно, к сожалению, победить только знаниями, добытыми из изучения этой самой тёмной магии. Не обязательно быть тёмным волшебником, чтобы обладать секретами их колдовства, но смею предположить, что любые фолианты по чёрным искусством в библиотеке Хогвартса отсутствуют. Именно поэтому, моя дорогая, я и принёс всё, что у меня есть на тему крестражей и тёмной магии, связанной с ними, сюда. И на вашем месте, милочка, я бы сосредоточился на способах уничтожить Крестражи, а также, изъятия их из живых существ. Мне кажется, что на один метод юный мистер Поттер уже случайно наткнулся: клык или яд Василиска. Думаю, что пропитанный тем же самым ядом меч старика Годрика Гриффиндора тоже сойдёт. А ещё, подозреваю, вам придётся задуматься, из каких других шести предметов ваш Лорд-самозванец мог создать крестражи.
Гермиона согласно кивнула, тут же протягивая дрожащие пальцы к заветным книгам, добраться до которых никогда даже не мечтала. Меж тем, Драко Малфой, всё это время внимательно следивший за своим предком, обменялся с ним мимолётным взглядом и едва заметно кивнул, но Гарри успел заметить. Похоже, юный Малфой отложил в памяти точное расположение нужных книг в своей библиотеке, и Поттер догадался, что по прибытии в свой век, парень намеревался проверить, не пополнились ли семейные запасы литературы за последние четыреста лет новой информацией. Меж тем, Беллатрикс вздохнула и мягко проговорила:
– Когда-то давно, ещё сразу после моего венчания с Руди Лестрейнджем, Тёмный Лорд попросил меня надёжно спрятать один предмет. Это была чаша Хельги Хаффлпафф. Сказать по правде, от неё веяло тёмной магией, вы думаете, это мог быть крестраж?
– Вполне. Как все оборванцы, вдруг дорвавшиеся до силы и власти, ваш Том Реддл был тщеславен. А из этого следует, что он может стремиться делать Крестражи из каких-то очень значимых в магическом мире волшебных объектов. Думаю, какое-нибудь наследие Салазара Слизерина тоже должно мелькнуть на листе его тёмных артефактов. Быть может, кольцо Гонтов, или медальон самого Слизерина. Ищите подобные вещи, когда вернётесь в свой век.
– Почему вы нам помогаете? – прямо спросила Гермиона. Она смотрела в самые зрачки лорда Малфоя, терпеливо дожидаясь ответа.
– А почему тебя это удивляет? – не менее честно задал ей встречный вопрос Люциус.
– В нашем времени, практически все чистокровные поддерживают идеи лорда Волан-де-Морта, – невозмутимо отчеканила Грейнджер. – Во всяком случае, аристократия и потомственные слизеринцы. Они все поголовно считают, что его идеи направлены на защиту их интересов. Но тем не менее, с момента нашего прибытия сюда, вы всячески показываете в отношении Волан-де-Морта явное пренебрежение и, смею даже предположить, отвращение. Для меня это неожиданно. Это потому, что он полукровка?
– Это потому, что я считаю Тома Реддла идиотом, который покусился на саму суть магии и исказил наши идеалы ради своих сомнительных целей, – сверкнул глазами Люциус. – Его глупые идеи изоляции волшебной аристократии приведут к таким же потомкам, как и его достопочтенная мамаша-почти-сквиб и не блещущий магическими талантами дядюшка. То есть, к нашему вымиранию. Что-то мне говорит, что кострам святой инквизиции ещё не долго пылать по всем странам Европы. Даже сейчас у нас здесь в Англии Её величество Елизавета пытается положить им конец. Думаю, что и другие страны скоро последуют её примеру, а это значит, что магглы будут продолжать развиваться. В какой-то момент, может, нам даже не будет иметь смысла так тщательно скрываться, они уже доказали, что сила их знаний может создавать вещи, на первый взгляд почти волшебные. Далеко не все знахарки и лекари волшебницы, магглы создают свои зелья, которые работают без волшебства. Смею предположить, когда-нибудь, они даже додумаются, как летать без метлы. Поэтому, быть может, мы будем продолжать скрываться, но это будет не настолько важно. А свежая кровь нам будет нужна всегда.
Гарри и Гермиона быстро переглянулись, молниеносно вспомнив о самолётах и других средствах передвижения, созданных в их веке, о космических ракетах, достигших других планет. Мысленно, Гермиона вновь подивилась, насколько этот аристократ из 16-го века мыслил неординарно, а ещё, смышленая девочка поняла, что многие собственные взгляды ей тоже придётся пересмотреть. Меж тем, перехватив взгляд молодых людей, Люциус качнул головой:
– И вы только что подтвердили, что я прав. Впрочем, как минимум одной из вас есть, чем заняться, а всем остальным, о чем подумать. Если вы меня извините, мне пора удалиться по своим делам.
После чего, склонив голову в лёгком поклоне, лорд Малфой прошествовал из комнаты, а через мгновение к нему присоединился и Сигфрид. Проводив его задумчивым взглядом, Гермиона Грейнджер углубилась в чтение предоставленных ей книг, Беллатрикс отошла к окну, невидящими глазами уставившись на идеальные пейзажи парка лорда Малфоя, и не замечая хмурого взгляда наблюдавшего за ней Гарри Поттера. После нескольких минут задумчивости, Драко Малфой тоже потянулся к книгам по тёмной магии и, обменявшись с Грейнджер улыбкой, углубился в чтение.
========== День рождения Беллатрикс ==========
Как все юные девы, в детстве Беллатрикс мечтала о романтичном прекрасном принце на белом коне, ужинах при свечах, прогулках под луной, робких поцелуях и постели, усыпанной лепестками роз. И именно всё это подарил ей Том Реддл.
Их первый поцелуй в день её шестнадцатилетия был таким, как описывают в самых розовых романах. Девушке казалось, что каждое прикосновение губ, лёгкое, как крылья пресловутой бабочки, плавно перерастающее в страстное, касания нежных, но сильных пальцев, поначалу, поверх тонкой ткани одежды, а затем скользивших вверх по предплечьям, вдоль гибкой шеи и чувствительной кожи, наконец, едва касаясь, державших её лицо в ладонях - всё было идеально и соответствовало мечте.
