– Ладно, думаю, на сегодня откровений хватит, вам всем стоит отдохнуть. День у нас был далеко не из лёгких. Обычно, когда я принимаю гостей, я устраиваю званый вечер, но думаю, что в связи с некоторыми обстоятельствами не места, а времени отбытия, ваше присутствие здесь лучше не афишировать.
– Милорд, могла бы я воспользоваться вашей библиотекой? – робкий голос Гермионы настиг Люциуса уже в дверях. Усмехнувшись, лорд Малфой обернулся, кивнув головой.
– Конечно, моя дорогая. Но я не думаю, что вы сможете обнаружить среди современных фолиантов что либо интересующее вас или имеющее возможность помочь вернуться обратно.
========== Визит в менор 2 ==========
Когда домашние эльфы проводили их до спален, Драко Малфой едва сдержал улыбку: ему выделили его собственную комнату из будущего. Конечно, это было мало удивительно, ведь в роду Малфоев уже не одно поколение подряд рождалось по одному наследнику мужского пола, и все они, по очереди, получали именно эту комнату, поначалу называвшуюся «детской». Впоследствии, когда повзрослевшие мальчики приводили в менор свою избранницу, вместе с супругой их переводили в отдельные покои, а потом, когда наследник становился главой рода, он получал соответствующие комнаты, прежде принадлежавшие его отцу. Так было испокон веков, и поскольку покамест у здешнего Люциуса и его супруги детей не было, комната, естественно, была предоставлена ему.
Беллатрикс тоже оказалась размещённой в тех самых апартаментах, которые обычно занимала, навещая Малфой-менор. Если девушка и усмотрела в этом иронию, то благоразумно промолчала, наслаждаясь вполне знакомой комнатой. Покои Гермионы Грейнджер и Гарри Поттера были расположены поблизости, и Драко избрал проигнорировать факт, что комната магглорождённой волшебницы оказалась той самой, которую обычно выделяли потенциальной избраннице рода. Впрочем, не одно лишь это совпадение заставило брови юного наследника благородного рода поползти в изумлении вверх и мысленно усмехнуться. Кольцо, которое он успел заметить на пальце Грейнджер, он тоже мгновенно узнал.
Нет, оно не использовалось при помолвке и отнюдь не являлось одним из «брачных» перстней рода Малфоев. Небольшое колечко с изумрудом, на самом деле, было частью той самой коллекции, которую мать обычно называла «не носимая много лет». Эти драгоценности предназначались дочерям рода, правда, за отсутствием тех самых, не использовались уже веками. Драко подозревал, что целью кольца на пальце Грейнджер, в этом веке даже не являвшийся волшебницей, было дать ей возможность перемещаться по менору без препятствий, а также послать определённый месседж домашним эльфам, обычно, к магглам относящимся не совсем благосклонно.
В любом случае, заметив на пальце одноклассницы родовое кольцо, Драко не мог не задаться вопросом, узнала ли фамильное украшение Беллатрикс, как и самому о многом задуматься. Впрочем, многочисленные вопросы, крутившиеся в голове, отнюдь не оставили утомлённого событиями дня парня без сна, и едва голова Драко коснулась подушки, наследник рода погрузился в мир ночных грёз.
Наутро, Драко проснулся рано. Во сне, подсознание постоянно воссоздавало образ магглорождённой одноклассницы, облачённой в одежды 16-го века, и во всём остальном соответствовавшей образу леди этого времени. Вопреки себе, парень не мог не признать, что мисс Грейнджер выглядела безукоризненно, а его придирки были лишь результатом нежелания признать не только совершенство образа, но и слишком очевидные эмоции, которые Гермиона вызывала в нем, тут же напомнившие парню о своём существовании. Обычно, Драко тщательно загонял их вглубь сознания, но странная и абсолютно неожиданная толерантность предка к магглорождённой волшебнице полностью сбивала с толку и откровенно удивляла.
Казалось, принятие Гермионы Люциусом первым смешало карты в сознании его потомка, и теперь годами выдрессированные отцом реакции путались и порождали множество вопросов. Ответ на них Драко дать был не готов даже самому себе, и поэтому провёл в это утро за медитацией раз в пять больше времени, чем обычно, привычно засовывая свои потаенные мысли относительно магглорождённой одноклассницы так далеко вглубь сознания, что даже сам не смог бы их при желании откопать.
Впрочем, едва покинув комнату, он тут же столкнулся с предметом своего смятения. Гермиона Грейнджер стояла возле самых дверей своей комнаты, задумчиво хмуря брови и покусывая нижнюю губу, явно что-то пытаясь вычислить в уме. Не сдержав ухмылки, Малфой тут же скрестил на груди руки и, облокотившись плечом о косяк двери, насмешливо поинтересовался:
– Проблемы, Грейнджер?
Девочка поднял на него серьезный взгляд и тряхнула головой:
– Никаких проблем, тебе не о чем беспокоиться.
– Да ладно, можно подумать, я бы не догадался, что дорогу на завтрак ты не найдёшь. Проводить?
– Не затрудняй себя, сейчас вспомню, как сюда пришла вчера, и уж разберусь.
– Ага, разберёшься. В подземельях не боишься оказаться?
По выражению лица Гермионы было очевидно, что именно этого она и опасалась, тщательно пытаясь вспомнить дорогу обратно в трапезную комнату. Закатив глаза, Малфой покачал головой:
– Вообще-то, могла бы просто позвать домашних эльфов и приказать им проводить себя. Ты здесь гостья, они бы повиновались, – выражение, тут же проскользнувшее во взгляде Грейнджер при упоминании домашних эльфов, однако, заставило Драко насмешливо переспросить. – Что? Не хотела затруднять прислугу?
– Ну, вообще-то, да, но дело не только в этом, – Грейнджер явно чувствовала себя неуютно, обсуждая подобные вещи, и Малфой решил поднажать.
– Так в чем? Если ты не стесняешься затруднить своей просьбой прислугу, в обязанности который входит именно это, то в чем же тогда дело?
– Ну, вообще-то, они у вас больше на положение рабов, чем прислуги, – Гермиона заметила, как Малфой закатил глаза при её упоминании рабства эльфов, и поэтому тут же сочла нужным уточнить. - Но я сейчас не об этом.
– А о чем же? – Драко явно не собирался отступаться.
– Они меня не слушаются и вообще относятся ко мне, ну, как ты.
Малфой прыснул от смеха. Он ожидал чего угодно, но совсем не такого признания от магглорождённой волшебницы. Вдоволь насмеявшись и заметив, каким огнём полыхали глаза наблюдавшей за ним Грейнджер, Драко примирительно поднял руки вверх:
– А ты побольше «спасибо» и «пожалуйста» им говори, может, даже помоги с домашней работой. Уверен, эльфам очень понравится. Потому что они так привыкли, что с ними разговаривают, как с равными, или с детьми.
– Да дело не в вежливости и учтивости, – Грейнджер явно чувствовала себя очень неудобно, и Драко решил немного спустить свои издёвки на тормоза. Ему и правда было очень интересно, в чем проблема. – Просто, ваши эльфы относятся ко мне точно так же, как и ты. Те же выражения, те же слова, и не думаю, что кто-то из них вообще откликнется на мою просьбу. Я же грязнокровка, а в их книге это ниже, чем вообще крысы в подвале.
– Откуда ты знаешь? - Драко лихорадочно перебирал в голове возможные пересечения Гермионы с эльфами чистокровных семей. - Добби нагрубил, когда Поттер его вызволял из рабства? Или кто из местных успел что-то буркнуть под нос? Потому что, если нагрубили здесь, то Люциус с этим быстро разберётся, ты у него на правах почётной гостьи. Так что, только щелкни пальцами, прибегут молниеносно, – почему-то, говоря последние слова, Малфой бросил быстрый взгляд на её руку с тоненьким колечком, одетым накануне леди Малфой. Гермиона нахмурилась, но быстро вновь сконцентрировалась на их разговоре, теперь отчётливо понимая, что сама того не желая, могла накликать гнев на ни в чем не повинную прислугу.
