Меж тем, без лишних прелюдий и лирических отступлений, отец заговорил:
– Благодарю вас обоих за то, что соизволили встретить меня здесь. Нам предстоит серьезный разговор, и я хочу чтобы вы присутствовали при следующих необходимых манипуляциях, которые мне сейчас предстоит провести с Семейным гобеленом рода Малфоев.
Драко затаил дыхание. Неужели, он был прав? Неужели, отец передумал, и сейчас он будет иметь ни с чем несравнимое удовольствие созерцать, как его имя, подобно Сириусу и Андромеде Блэк, будут выжигать с древа рода? От далеко не самых радужных мыслей его отвлёк слегка изумлённый голос матери.
– Люциус, ты выбрал для Драко невесту? – Нарцисса приподняла бровь в прохладном вопросе. – Мне казалось, дорогой, что это важное решение мы договорились принимать с тобой вместе. Да и сказать по правде, все-таки надеялась, что ты вовлечешь нашего сына в решение его судьбы, как, посмею тебе напомнить, когда-то обещал мне.
– Я не нарушал своего обещания, Нарцисса, – голос Люциуса звучал ещё холоднее, чем его жены. – Проблема в том, что это наш с тобой сын решил принять решение, не соизволив посоветоваться с нами.
– Дорогой, я вижу, что ты взбешен, – Нарцисса бросила быстрый взгляд на Драко, тут же отметив смертельную бледность сына, и вновь скрестила взор с горящими серым пламенем глазами супруга. – Но давай посмотрим на ситуацию рационально. Даже если Драко там что-то сам себе и решил, это ещё отнюдь не правда в последней инстанции и мы можем легко все переиграть.
– Нарцисса, ты серьезно считаешь, что если бы всё было так просто, я бы реагировал настолько остро? Всё дело в том, что Драко действительно в этом случае оповестил нас после факта.
– Дорогой, – Нарцисса закатила глаза. – Ты никогда не был приверженцем излишней театральности, а глядя на тебя можно предположить, что Драко не только надел на кого-то помолвочный перстень, но и фамильный браслет вашего рода.
Леди Малфой легко усмехнулась своей собственной шутке, но внезапно любые следы веселья медленно сползли с её лица, сменяясь нечитаемой маской.
– Ты хочешь мне сказать, именно это он и сделал? - Драко отчётливо видел, как глаза матери постепенно расширились до размеров двух довольно внушительных блюдец.
– Именно это я и хочу сказать, а Драко сделал, – голос Люциуса звучал устало, впрочем без каких-либо следов бешенства, хотя раздражение в нем легко улавливалось. – Нарцисса, должен поставить тебя в известность, что сейчас в меноре гостит после недавнего визита наша будущая невестка и мать следующего наследника рода.
– Но кроме мистера Поттера и его друзей за последние несколько недель из сверстников Драко здесь никто не появлялся, – леди Малфой нахмурилась, словно пытаясь просчитать что-то в уме, и вдруг смертельно побледнела. – Ты же не хочешь мне сказать, что имеешь ввиду мисс Грейнджер? Подобная шутка была бы слишком даже для тебя, дорогой.
– Десять баллов Слизерину, дорогая, – Люциус насмешливо приподнял бровь. – Ты всегда была догадливой ведьмой, любовь моя.
Драко обречённо прикрыл глаза. Вот сейчас его сдержанная, милая мама превратится в свою сумасшедшую сестрёнку Беллатрикс. Интересно, она также хороша в круцио, как и старшая мисс Блэк? Или младшая из сестёр просто ограничится, поджав губы, наблюдать как её супруг убирает их обоюдного отпрыска с фамильного гобелена своего рода?
Пальцы машинально потянулись к заколдованному порталу, когда отец вдруг тяжело вздохнул:
– А теперь, Нарцисса, нам с тобой следует хорошенько подумать и для себя просто навсегда решить, где и за какой гранью или чертой наша истинная лояльность. Кто стоит для нас по главе угла: идеология чистоты крови или наша семья? Должен сказать, что для себя я этот вопрос уже окончательно решил.
Драко, по-прежнему затаив дыхание внимавший каждому чёткому слову речи отца, произнесённой ровным, не выдающим ни единой эмоции тоном, сейчас чувствовал себя подсудимым, ожидающим окончательного вердикта Визенгамота. Того, что обжалованию уже не подлежит, но непременно несёт за собой потенциальный Поцелуй Дементора. Создавалось впечатление, что отец на самом деле ожидает решения матери, но Драко был уверен, что это отнюдь не так.
Люциус всегда принимал решения самостоятельно, но сейчас его сына беспокоил совсем другой момент: что всё это значило? А ещё, в сознание внезапно скользкой змеей закрался леденящий душу страх. Мог ли отец пойти так далеко, что уже выдал Грейнджер Хозяину? Мог ли он опуститься до подобного после их недавнего разговора, так называемых откровений и размышлений?
Сознание насмешливо и горько плюнуло: «А почему, собственно, опуститься?» С чего Драко взял, что для отца это просто не следующий и вполне логический ход: очередное доказательство преданности своему Лорду и насмешливое издевательство над наивными идиотами, коими в данном случае являлись бы его собственный сын и Гренджер?
– Ты не посмеешь, – Нарцисса медленно поднялась со своего места, впрочем, уже сжимая в пальцах чётко и решительно направленную в грудь мужа палочку. – Ты не посмеешь выдать нашего сына Тёмному Лорду. Я не позволю. Можешь сколько угодно выжигать Драко со своего драклова гобелена, можешь от него отказаться, и тогда твой род оборвется, во всяком случае, от меня наследников больше можешь не ждать. Следующего заводи хоть с моей сумасшедшей сестрой. И я имею ввиду Беллатрикс, а не Андромеду, чтобы уже было совсем понятно. Только посмей поднести сейчас палочку к своей метке, и я сама тебя так огрею чем-нибудь вполне «простительным» и неприятным, что ты от всего сердца пожелаешь, чтобы это была Авада.
– Нарцисса, – голос Люциуса внезапно приобрёл насмешливые нотки. Драко насторожился: отец не был разъярен, скорее, в его голосе звучал ничем не прикрытый сарказм. – Ты всё-таки решила определиться с собственной позицией, дорогая? Что ж, не могу сказать, что очень сильно удивлён. Только несказанно рад, что к этой «черте» ты подошла, когда мы здесь втроем и без лишних свидетелей.
– Это ловушка? Ты поэтому так спокоен? – Нарцисса настороженно оглянулась по сторонам, словно ожидала неминуемого нападения, ожидавшего её в одном из тёмных углов комнаты. Её пальцы ни на мгновение не выпускали готовой к обороне палочки. – Ты устроил мне тест на лояльность? Решил узнать, кому принадлежит моя истинная преданность? Что ж, вот твой ответ. На первом месте для меня всегда будет семья, и прежде всего это мой сын.
Драко ожидал всего, что угодно, но только не последующего развития событий. Точнее, он всё-таки надеялся, что отец хоть раз в жизни был с ним до конца честен. Именно поэтому, открыв рот, он вместе с Нарциссой наблюдал, как Люциус разразился громким смехом и совершенно расслабленно опустился в кресло. Несколько раз театрально хлопнув в ладоши, отец наконец решил прекратить изображать аплодисменты и придал своему лицу серьезное выражение.
– Наконец-то, а то я уже думал, ты никогда не решишься принять сторону. Свою настоящую сторону. Но одно скажу чётко, я рад, что мы с тобой всё-таки на одной странице в этой повести нашей жизни. Да, ты была права. Это был тест. Правда, в его основе лежало намерение, совершенно противоположное твоим предположениям: мне нужно было узнать, насколько в тебе сильна кровь Блэков. И что это значит для тебя лично.
– Ты не разъярен, – констатировала Нарцисса, наконец убрав палочку и опустившись в кресло. – И ты не собираешься выжечь его с семейного гобелена. Тогда к чему все это представление? Для чего было собирать нас здесь?
– Ты совершенно права, моя дорогая, – Люциус закинул ногу на ногу, слегка склонив голову набок, и одарил супругу насмешливым взглядом. – Впрочем, посмею тебе напомнить, что проклятье «одного наследника» лежит на мне, а не на тебе. И пока кто-то из моего рода не совершит «геройский поступок», сущности которого я даже не могу предположить, это проклятие, к слову сказать, наложенное моими же предками, останется в силе. Не думаю, что моя политика за последние годы чем-то отличалась от всех остальных Малфоев до меня. Так что, в моем случае, или моим наследником является Драко, или у меня наследников нет. Поэтому становится очевидно, что Драко выжигать с гобелена смысла для меня нет.
