Я покрутил трекбол на ноутбуке, и на экране возник фотоснимок, сделанный следователем: на обычной бельевой бечевке, перекинутой через ветку раскидистой яблони, висел хилый на вид мальчишка. Глаза выпучены, на лице застыло вопросительное выражение; ноги не доставали до земли около полуметра, и я сразу не сообразил, как без сподручных средств, скажем, табуретки или пенька, ему удалось совершить самоубийство. Но затем заметил рядом довольно длинный сук, забравшись на который и затянув петлю на шее, затем можно было, спрыгнув, легко решить этот вопрос…

Далее. «Артюх Павел, восемьдесят восьмого года рождения; мать – медработница, растила сына одна, развевшись семь лет назад с мужем – алкоголиком. Учился хорошо, был начитанным, смышленым, увлекался восточными единоборствами, хорошо рисовал. Мечтал стать профессиональным военным. Был уравновешенным, никаких отклонений в поведении, и тем более попыток к самоубийству, никогда не было. По натуре – лидер.

Покончил с собой, запершись у себя в комнате и повесившись на капроновом шнуре, привязанному к спортивной перекладине, встроенной в дверной косяк…»

Неожиданно в номер постучали. Отворив дверь, я увидел на пороге Жанну.

– Я уже освободилась и решила, что буду полезна здесь, ведь ты собирался изучать материалы.

– Да – да, заходи. Я сейчас как раз изучаю все эти истории. Ты очень кстати!

Я пропустил девушку в комнату и усадил рядом с собой перед монитором.

– Я изучил уже дело Пименова, – вернулся я к предыдущему файлу, – и начал читать папку Артюха.

– Да, с Пименовым нет никакой ясности, одни вопросы. Ну в самом деле: человек, который в тот день был все время дома, ухаживал за животными, собирался вот – вот идти обедать – и вдруг идет в сад и кончает с собой. Никакой логики!

– Никакой… – вынужден был согласиться я.

– Для себя в каждом случае я выводила такой своеобразный критерий: обстоятельство, которое с некоторой долей вероятности могло стать причиной случившегося. Так вот, единственный такой критерий, который мне удалось выявить в данном случае – это гибель несколькими днями ранее двух только что родившихся крольчат. Я, разумеется, не думаю всерьез, что это сколь – либо серьезно могло повлиять на психику мальчика, но это единственный кризисный момент в данном случае…

– Хорошо, ну а что ты скажешь насчет Артюха? Какие в его случае были «критерии»?

– Видишь ли, здесь более – менее можно делать предположения… Павел был по натуре лидером…

– Угу, – кивнул я, – это я как раз о нем прочел.

– В последнее время у него были неприятности в школе. Из – за больших нагрузок в спортклубе – шла подготовка к соревнованиям, на которые он стремился попасть во что бы то ни стало – успеваемость его несколько снизилась, что стало причиной беспокойства классного руководителя и незначительных конфликтов с матерью. Я разговаривала с ней, она произвела на меня впечатление женщины разумной, вполне способной на компромисс. Она утверждает, что как раз в последнее перед бедой время сын справился – таки с отставанием от школьной программы и вскоре должен был ехать на соревнования, ибо был зачислен накануне в сборную.

– Может, сказались большие нагрузки на неокрепшую психику? – выдвинул я свое предположение.

– Это было бы заметно, но у мальчика не было ни нервозности, ни апатии, ни обычной в таких случаях потери аппетита. Напротив, он выглядел счастливым и радовался своей двойной маленькой победе.

– Что произошло потом?

– Он ушел как обычно учить уроки в свою комнату. Вечером мать пошла звать его к ужину, но дверь оказалась закрытой изнутри, и на стук сын не отзывался. Это очень ее испугало, – ведь обычно Павел никогда не запирался и вообще никаких секретов он не имел. Предчувствуя страшное, она выбила дверь и тут же столкнулась со свисавшим с косяка телом. Мальчик был мертв уже около двух часов…

На экране появилась фотография с места происшествия: тело юноши свисало ровно посередине дверного проема; капроновый шнур глубоко врезался в шею.

– Жуткая картина… – Жанна невольно отвела взгляд от монитора.

– Пивень Артем, – открыл я следующую папку, – восемьдесят девятого года рождения. Что о нем?

– Этот мальчик был неблагополучным, жил вдвоем с бабушкой, мать родила его в свои неполные семнадцать лет, кто отец – неизвестно. Последние несколько лет она оставила сына на попечение своей престарелой матери и уехала с каким – то новоявленным кавалером куда – то на Север. С тех пор от нее ни ответа, ни привета. Бабушка Артема – женщина набожная, баптистка, регулярно брала внука с собой на богослужения. Все происходящее там он, по ее словам, воспринимал очень серьезно, часто спрашивал, не будет ли тот или иной его поступок грехом. И уж тем более ему было известно, что самый большой грех – самоубийство! Однако в ту роковую ночь он не стал ничего выяснять у нее, а покончил с собой, повесившись на электрическом шнуре – «переноске», прикрепленном к крючку для люстры. Когда утром бабушка вошла к нему в комнату, он был уже окоченевший.

– Какова версия?

– Возможно, он обнаружил какие – то глубокие противоречия между тем, чему его учила религия, и тем, что он наблюдал в действительности. Но все же надо будет обязательно узнать подробнее об этих богослужениях.

Я согласно кивнул на это и сделал пометку у себя в записной книжке.

– Может, они вообще сатанисты? – сделал я предположение.

– Нет. Если ты возвращаешься к вопросу о сектах, то это совсем не то, что ты думаешь. Это скорее своеобразная община, ее многие в станице знают, ничего дурного о ней никто не говорит.

– Ну вот, а раньше ты говорила, что никто из детей не состоял в подобных организациях! – пожурил я.

– Я просто в тот момент подумала совсем о другом… ну, о чем – то страшном…

– Как Артем учился в школе?

– Весьма посредственно. Но это его не беспокоило. Вообще, он немного отставал в развитии, но шизофреником не был, это точно. Дальше… – она перелистнула страницу, – Стрига Руслан, мать – продавец в магазине, отец – электрик в колхозе, семья вполне благополучная. Увлекался географией, часто пропадал летом на речке, строил с товарищами деревянные плоты и пускался с ними в недалекие прибрежные плавания. Той злополучной осенью собрал рюкзак и отправился один в поход. Его обнаружили трактористы, вспахивающие поле; на кургане с растущим на его вершине одиноким деревом их внимание привлекло что – то мелькающее в ветвях. Это был Руслан, повесившийся на альпинистской веревке.

Я взглянул на фотографию: переплетенный ветвями, словно щупальцами огромного спрута, мальчик, раскинув руки в стороны, был словно распят. Особенно эта ситуация была яркой, когда смотришь на курган, снятый издали. Широко открытыми остекленевшими глазами он смотрел куда – то вдаль – туда, где ему уже не суждено было увидеть новые места…

– Когда я первый раз увидела этот снимок, я всю ночь не могла уснуть, – призналась Жанна. – Ничего ужаснее и представить себе нельзя, правда?

– Мистика, да и только! – покачал я головой. Версия?

– У Руслана была болезнь суставов, и кто – то из врачей проявил непрофессионализм, дав ему понять, что лет через десять тот будет передвигаться с трудом. Зная его тягу к путешествиям, можно было бы предположить, что это сыграло свою роковую роль. Но – по словам родителей и всех, кто близко знал Стригу, – он был неисправимый оптимист. Любовь к жизни, на мой взгляд, в любом случае должна была быть сильнее будущих проблем, тем более не особенно – то и ясных пока еще. Как видишь, все мои объяснения – не более чем фантазии, ибо ни в одном случае не было сколь – либо значимых причин для рокового шага.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.