– Я все понял, – сказал Гагарин. – А если все-таки меня в Рим не выпустят?

– Если коммунисты будут тебя в чем-то подозревать, – ответил Бог, – то в Рим не стремись. Найди нормального католического священника в другой стране и передай через него. Уж с этим у тебя проблем не будет точно. Ну а теперь перейдем к картинкам и, собственно, к письму.

Бог развернул экраном к Гагарину свой странный прибор и начал нажимать кнопки с иностранными буквами. На экране стали возникать различные картинки, плавно сменяя одна другую.

Сначала взору Юрия Алексеевича предстал какой-то величественный собор в различных ракурсах, затем площадь возле того собора, напоминающая замочную скважину и окруженная большим количеством колонн. После были многочисленные картинки с интерьерами собора, затем огромное количество музейных экспонатов.

– А вот и самое главное, – с гордостью сказал Бог. – Сикстинская капелла. Вот это я! Правда, похож?

Бог остановил на экране картинку, изображающую седого, бородатого мужика с растрепанными волосами. Выше пояса мужик был голый, ниже замотан в кусок розовой материи. Он был предельно серьезен, а рядом находилось четверо испуганных молодых людей, также частично замотанных в розовую тряпку. Правой рукой мужик показывал на оранжевый шар, а левой на белый.

– Похож? – спросил Бог Гагарина. – Неплохо Микеланджело рисует, да?

– Отлично, – Гагарин несколько десятков раз перевел взгляд с картинки на Бога и обратно, пытаясь найти отличия. – Точная копия, только одежда и отличается. У Вас одежда нормальная. А на картинке тряпка какая-то.

– Если б я к тебе сюда в космос в тряпке прилетел, ты бы охуел еще больше, – засмеялся Бог. – Так точно мозги бы съехали. Ты просыпаешься в космосе, а напротив сидит бородатый придурок, завернутый в полотенце. Типа только что из бани. Ха-ха-ха…

Бог и Гагарин смеялись вместе около минуты. Когда успокоились, Бог продолжил показ картинок. Он показал Гагарину почти все картинки из Сикстинской капеллы. А затем включил видео. То самое письмо, которое предстояло доставить Папе Римскому.

На экране возникла картинка с изображением внутреннего помещения космического корабля «Восток-1», где они сейчас сидели вместе. В иллюминаторе виднелась далекая Земля, многочисленные звезды, астероиды и прочий космический мусор. В общем, все, как и было на самом деле. Однако имелось одно существенное отличие от реальности. Юрия Алексеевича Гагарина на этом корабле не было. Камера наплыла на престарелого бородатого мужика, который сидел там же, где сидит сейчас. Мужик внимательно смотрел в камеру и улыбался.

– Дорогой Папа! – заговорил мужик. – Обращаюсь к Вам и надеюсь быть услышанным и правильно понятым. Сложная политическая и экономическая ситуация в современном мире усугубляется проблемами религиозными. Наша Церковь впала в период застоя. Священники уже давно не слышат Меня. Учитывая все вышеперечисленные обстоятельства, Я принял следующее решение:…

– Пиздец, – только и смог произнести Гагарин, когда монолог закончился.

– Вот и я так думаю, – согласился с космонавтом Бог. – Ну а что еще я могу сделать? Ничего!

Бог извлек из своего прибора какой-то блестящий диск, убрал его в бумажный конверт и протянул это Юрию Алексеевичу Гагарину.

– Это и есть письмо, – пояснил Бог. – Спрячь его. А то еще начнут обыскивать, тогда тебе точно пиздец.

Гагарин в растерянности держал бумажный конверт с блестящим письмом Бога. Затем Юрий вспомнил, что на его башмаках болтами прикручены металлические подошвы. Космонавт взял отвертку, раскрутил левый башмак, и спрятал письмо под подошву. После этого Гагарин собрал всю конструкцию, убрал отвертку в ящик для инструмента и посмотрел на Бога.

– Отлично! – Бог был доволен проделанной работой. – Я знал, что на тебя можно рассчитывать! У нас все получится! На все моя воля!

Юрий Алексеевич достал свой блокнот. Помимо еды и питья в невесомости он должен был еще что-нибудь написать.

– Юра, чтобы не терять драгоценное время, которое мы с тобой почти полностью потратили на беседу, и не ломать голову, о том, что же написать, – опередил Бог мысли Гагарина, – пиши следующее: «Облетев Землю в корабле-спутнике, я увидел, как прекрасна наша планета. Люди, будем хранить и преумножать эту красоту, а не разрушать ее. Гагарин». По-моему, неплохо.

Гагарин записал фразу, произнесенную Богом, высоко оценив его литературный талант. Пока космонавт писал, возникла небольшая пауза.

– На Земле тебя ждет еще одно доказательство моей божественности, – прервал паузу Бог, когда Гагарин записал в блокнот его изречение. – Найдешь собаку Белку, одну из двух, слетавших в космос до тебя. У нее с внутренней стороны ошейника есть надпись. Это я написал, когда они в космосе были. Прочтешь надпись и все поймешь.

– Так вы тут с собаками общались? – спросил Гагарин, удивившийся в очередной раз. – И они все понимали?

– Конечно, понимали, – ответил Бог. – Но с собаками общаться не интересно. Примитивные какие-то беседы выходят. И к Папе им не добраться, в общем-то.

– У меня тут возник еще один вопрос, насчет Папы как раз, – задумчиво произнес Юрий Гагарин. – Я совсем не знаю итальянского языка, как я смогу общаться с Папой?

– Во-первых, у Папы есть переводчики, так что проблем у него ни с каким языком не будет, – ответил Бог. – Во-вторых, Папа может и сам знать русский язык. В-третьих, встречаться с Папой тебе не нужно. Просто передай письмо через другого священника. Ну, и наконец, в-четвертых, итальянский язык ты знаешь.

– Вы ошибаетесь, – улыбнулся Гагарин, – я никогда не изучал этого языка, не был в странах, где говорят на нем, не связан с говорящими по-итальянски и даже…

– Чего ты со мной споришь? – перебил Гагарина Бог. – Слышал когда-нибудь про глоссолалию и ксеноглоссию?

Космонавт отрицательно покачал головой. Бог усмехнулся и достал из кармана еще одно письмо, в точности похожее на то, что Гагарин спрятал в башмак.

– Глоссолалия – это речь, состоящая из бессмысленных слов и словосочетаний, имеющая некоторые признаки осмысленной речи, – осведомил Гагарина Бог, снова включая свой прибор. – А ксеноглоссия – это одна из составляющих глоссолалии, которая заключается в том, что человек может пользоваться языком, который он не мог выучить в естественных условиях. Зато в неестественных условиях ты все это и выучил. Теперь ты знаешь и итальянский, и немецкий, и английский, и французский, и испанский, и даже несколько малоиспользуемых диалектов, которые тебе никогда не пригодятся. В общем, твой диагноз – ксеноглоссия. А теперь проверим. Это копия письма из твоего башмака. Вот то же самое видео с посланием Папе, которое мы с тобой уже смотрели. Только тогда ты вникал в смысл этого видео, а сейчас просто прислушайся к словам, которые я там произношу.

На экране возникла картинка с изображением внутреннего помещения космического корабля «Восток-1», где они сейчас сидели вместе. В иллюминаторе виднелась далекая Земля, многочисленные звезды, астероиды и прочий космический мусор. В общем, все, как и было на самом деле. Однако было одно существенное отличие от реальности. Юрия Алексеевича Гагарина на этом корабле не было. Камера наплыла на престарелого бородатого мужика, который сидел там же, где сидит сейчас. Мужик внимательно смотрел в камеру и улыбался.

– Caro Papa! – заговорил мужик. – Mi sto scrivendo a Voi e spero di essere ascoltato e compreso. Complessa situazione politica ed economica nel mondo moderno e aggravata da problemi di religiosi. La nostra Chiesa e in stagnazione. I sacerdoti per lungo tempo non Mi sento. Tenuto conto di tutte le circostanze di cui sopra, ho preso la seguente decisione:…

Юрий Алексеевич испытал странное чувство знакомости это письма. Безусловно, он уже слышал все это и знал содержимое. Знал и думал он на русском языке. А слушал на итальянском. И не просто слушал, а понимал все это. Что же это такое происходит?

Когда закончилось видео обращение к Папе, Гагарин достал фляжку с недопитым спиртом и протянул ее Богу.