— Максимальная доза, Одри. Прости, — он судорожно сглотнул, глядя на ее исказившееся от боли лицо.
— Это все ты подстроил, негодяй, — сипло сказала Одри, и он замер, поняв, что она дразнит его. Горло тут же перехватило от подступивших слез.
— Перестань. Не раскисай. В конце концов, я тебя бросила. Я испортила тебе жизнь, Иезекииль. Ты должен сейчас благодарить святую деву, что я наконец оставлю тебя в покое.
— Прекрати, милая. Ничего ты не портила, — пробормотал он, глубоко дыша.
— Ты такой великодушный. Мистер умник. Само совершенство, — Одри закашлялась, — вот что я тебе скажу — забудь все, как страшный сон. Не ходи больше на могилу отца, Робби и Джека. И на мою не ходи, понял? Хватит. Возьми от этой жизни то, что не смогли все мы. Джек мог бы, но исчезновение Генри его подкосило окончательно. Не позволяй подобному случиться с тобой, Иззи? Понял? Сделай как Магдалена — пошли все к черту и живи дальше. Обещай мне, что попытаешься. Обещаешь?
— Хорошо, — он взял ее слабеющую руку в свою, — обещаю, Одри.
Он в последний раз пришел на кладбище, когда бывшую жену хоронили. Постоял у ее надгробия, затем положил цветы на могилы отца, брата и зятя. И ушел, не оборачиваясь.
Он вернулся в Кадуэлл ранним утром. Кэрол напоила его кофе и как бы между прочим сообщила, что Доун теперь живет совсем рядом.
— Привет, Доун, — он репетировал, что ей скажет, когда наконец увидит, но все слова потерялись, когда девушка улыбнулась ему, и в голубых глазах он прочитал радость. И облегчение.
— Я не знала, где ты, — тихо сказала Доун, приглашая его в гостиную, — хочешь чай?
Он хотел ее, но кивнул. Чай так чай.
— Мне нужно было уехать в Атланту, сожалею, что не предупредил. Но все произошло так быстро, я совершенно не подумал, — принялся оправдываться Из, но Доун протестующе взмахнула рукой.
— Ты мне ничего не должен. Я волновалась, но ты вернулся, это главное, — просто сказала девушка, садясь рядом с ним и протягивая чашку с блюдцем.
— Кэрол знала, где я… И она же сказала, что вы сняли этот дом. Я рад, в мотеле вечно жить нельзя. Как Рик и Карл? Дэрил? — спросил Иезекииль, пригубив ароматный напиток. Бергамот и корица. У Доун отличный вкус.
— Карл счастлив, Рик, кажется, влюбился, а Дэрил все так же живет в мотеле, упрямец. Может, я все же уговорю его переехать. Или лучше пусть с ним поговорит Кэрол, ее он послушает, — проговорила Доун.
— Кэрол? Почему Кэрол? — проговорил Из и с удивлением заметил, как Доун помрачнела.
— Всегда Кэрол… — пробормотала девушка.
— Что ты имеешь в виду? — он наконец решился и, отставив чашку, взял ее за руку, ощутив мгновенную вспышку тепла, согревшую его. После больницы и Одри, после всех лет пустоты, ему стало по-настоящему хорошо. Только с ней. С первой минуты, как они встретились глазами.
Доун молчала, но не пыталась освободить руку, наоборот, сжала его пальцы так, словно он собирался исчезнуть, если она его отпустит. И как сказать о своей, такой глупой и нелогичной ревности? Тем более, если он ей ничего не обещал… Один поцелуй и танец — вот и все, что было между ними. Но все же он пришел к ней, именно к ней сразу как вернулся. Ей хотелось расспросить, где он был и что делал. Кто он такой, и почему вскружил ей голову в первую же встречу. С ней никогда такого не было раньше.
— Доун? — Из улыбнулся. — Мы с Кэрол просто друзья. Она помогла мне, а я ей, когда нам обоим было… непросто. Мы никогда не хотели быть вместе или что-то подобное. Разве стал бы я целовать тебя практически на ее глазах? Это было бы непорядочно, как по отношению к тебе, так и к ней. Что бы ты не думала, я не такой…
— Я не думала, — поспешно отозвалась Доун, — просто вы живете в одном доме. Все в городке считают вас мужем и женой, какие еще могут быть варианты?
— Логично, — согласился Иезекииль, -но не в этот раз. Между мной и Кэрол ничего нет. И не было никогда. После того, как ты неожиданно появилась в Кадуэлле, у меня на уме только ты…
— Правда? — прошептала Доун, глядя на него огромными глазами.
Вместо ответа он подтянул ее максимально близко, прижимая к себе и гладя затылок. Он скользнул губами по ее виску и щеке, а затем наконец нашел ее губы, уже приоткрытые в ожидании. Поцелуй длился и длился, нежный и неторопливый, изучающий и отдающий, а затем у него в голове что-то помутилось, когда Доун почему-то оказалась у него на коленях. Они целовались так, словно бежали марафон, она ухитрилась расстегнуть его рубашку, а он стащил с нее платье и изучал ладонями ее плечи и спину, наслаждаясь гладкой горячей кожей и ее глухими стонами. Из понял, что не сможет остановиться, ни на секунду, даже чтобы глотнуть воздуха, пока она движется под ним, такая откровенная в своем возбуждении и ждущая, готовая на все. Последнее, что он помнил, прежде чем они одновременно взорвались, удовлетворив взаимное желание, это ее шепот. Но что она сказала, он забыл в ту же секунду.
Она открыла глаза, не понимая, почему за окном уже занимается вечер, и почему ей так зябко. Доун потянулась и осознала, что лежит абсолютно голая на диване в гостиной дома Рика Граймса, Иезекииль обнимает ее сзади, щекоча теплым дыханием шею, тоже голый.
А Карла до сих пор нет дома, хотя он должен был появиться около трех. Взглянув на часы, она с ужасом увидела, что уже почти шесть.
— Из! — она потрясла его за плечо, судорожно ища на полу свое белье. — Черт, да проснись же!
— Что? — он распахнул шоколадные глаза, все еще сонный и не до конца понимающий, где он.
— Ты ничего не слышал? Никто не приходил, пока мы… — начала она, краснея.
— Нет, а в чем дело? — он встал, с недоумением глядя, как девушка торопливо одевается. — Что-то не так, Доун?
— Карл должен был прийти домой пару часов назад, а я… а мы… Боже, как я могла забыть про него. Я… сошла с ума, мог же вернуться Рик… а ты и я здесь, — закрыв лицо руками, она всхлипнула.
Вздохнув с облегчением от того, что не он и то, что они неожиданно занялись сексом прямо в гостиной, является причиной ее слез, Иезекииль поспешно надел рубашку и брюки.
— Где он должен был быть? Предлагаю пойти сначала туда. Он может быть с отцом? — спросил он.
— Не знаю, — Доун продолжала плакать, — он обычно идет утром к Андерсонам, я сама его проводила, потом вернулась сюда, где Рик, я не знаю, он никогда не говорит, куда идет.
— Так, — Из положил ладони ей на плечи, слегка встряхнув и глядя прямо в глаза, — ничего страшного еще не произошло. Может быть, они с Роном заигрались и забыли о времени. Или Рик пришел за ним. Карл не малыш, он знает, что нельзя пропадать. Мы сейчас сходим к Андерсонам, а дальше видно будет. Хорошо?
Доун кивнула, глубоко дыша и пытаясь взять себя в руки.
Они побывали у Джесси, узнав, что Карла забрал мужчина, издалека показавшийся ей Дэрилом. К тому же мальчик сам с ним пошел, поэтому Джесси не подумала, что это может быть незнакомец. Их видел Хершел, как раз вышедший на веранду выкурить трубку. Но они ушли в противоположную от мотеля сторону. Дэрил никогда бы не поступил так.
— Я пойду в мотель, может быть, это все же Диксон, но я уверена, что нет, — Доун прикусила губу, — ты можешь еще раз сходить к нам домой? Может быть, Карл вернулся?
— Хорошо. Я обойду соседей, может кто-то что-то видел. Не волнуйся. Встретимся позже, — Из хотел погладить ее по щеке, но Доун увернулась, торопливо зашагав прочь.
Дома у Граймсов было пусто.
«Где же может быть Рик?» — подумал Иезекииль, стараясь не думать о поведении Доун. Не время. Снова исчез ребенок, сколько же можно! И снова здесь, в Кадуэлле. Было над чем задуматься. Он вспомнил, как приехал сюда, очарованный тишиной и спокойствием. Теперь они внезапно показались ему зловещими. Он жил то здесь, то в Атланте и Вашингтоне, когда навещал Одри. А потом, когда познакомился с Кэрол, переехал в городок окончательно, продав квартиру в столице. В ней было слишком тихо и пусто. Меган он нашел по наводке друга Слай, Генри тоже, но в тот момент он не подумал, что это выглядит подозрительно, просто обрадовался хоть какой-то зацепке. А если это была ловушка? Нужно поговорить с Кэрол.
