Он мог тоже уехать, за несколько лет в Райской поляне его счет не был пустым, но Пелетье грызла непроходящая злоба и желание отомстить братьям Диксонам. И, конечно же, получить жирный куш. Он болтался в компании сомнительных личностей в зашатанном баре, пил пиво и жадно ловил все сплетни, что ему докладывали местные шалавы и пропойцы. От них он узнал, что Пророк мертв, как и его жена, а очухавшиеся от шока прихожане требуют свое. И что девчонка Дженнеров выжила, и она — единственная наследница. Такую возможность упускать было никак нельзя, только вот Кэрол как сквозь землю провалилась спустя пару недель после пожара, зато Эд сумел выяснить, что местный землевладелец Хершел Грин спас в лесу мальчишку.
«Необыкновенная удача, — думал Пелетье, осторожно ведя машину по разбитой проселочной дороге, — если это не младший Диксон, то я сам себя поимею. Жаль, промахнулся тогда, в лесу. Хотя сейчас он будет мне полезен. Недаром его хитровыделанный братец смылся из Милуоки. Не хотят попасть в службу опеки, ведь мамочки, пусть и наркоманки, поди и в живых нет. Проклятый мерзавец Мэрл Диксон, все то у него продумано. Надо было валить его еще в общине…»
Вернувшись в Милуоки, Эд узнал, что Грейс Дженнер арестована и ей вот вот предъявят обвинения. И ее дочь, Кэрол, согласилась дать показания против родной матери. Город буквально кипел, суд должен был состояться на днях, а значит, он увидит свою бывшую невесту очень скоро. Очередная удача.
Он пробрался в зал суда легко и непринужденно — никто не требовал закрытого слушания, журналисты с федеральных каналов шныряли вокруг, как встревоженные крысы, общественность неистовствовала, сам губернатор штата потребовал, чтобы процесс был максимально публичным. Шутка ли, у него под боком шайка святош обстряпывала такие делишки, что у всех волосы вставали дыбом. Эд многое услышал и о себе, женщины и дети, подростки и старухи срывающимися от волнения голосами говорили, как их заставляли работать и жить впроголодь, когда как Дженнер и его приспешники катались, как сыр в масле, ни в чем себе не отказывая. Грейс и Кэрол ненавидели буквально каждый, хотя даже Пелетье ни разу не видел, чтобы у Кэрол и ее сестры было что-то, чего не было у всех остальных. Грейс сидела тихо как мышь, с того самого момента, как ее ввели в зал и усадили на скамью.
— Сборище злобных параноиков и ленивых задниц, — шепнул он сидящей рядом миловидной шатенке.
— Простите? — она вскинула бровь, смерив его оценивающим взглядом. — Вы тоже из Райской поляны?
— Нет, упаси Боже, — ухмыльнулся Эд, — я журналист, точнее, студент пока еще. Пишу диссертацию о массовом гипнозе в Джорджтауне.
Благодаря краске для волос, накладным усам и очкам в роговой оправе, он стал неузнаваем. Столкнувшись лицом к лицу с теми людьми, кто жил с ним бок о бок почти десять лет, Эд Пелетье остался невидимым.
— Ваши слова об этих несчастных жертвах не вяжутся с тем, что произошло. Подумайте, как тяжело пришлось этим семьям, — патетически воскликнула девушка.
— Это не то же самое, что «Ветвь Давидова» и даже близко не напоминает «Семью» Мэнсона, если вы в теме, дорогуша, — заговорил Эд, нагибаясь к ней поближе, — никто не заставлял их жить в Райской поляне, они сами сделали свой выбор. И в чем, по их мнению, виноваты эта девочка, Кэрол и ее мать? Главное зло — это тот самый Пророк. Очень удобно, что он погиб, теперь спросить не с кого.
— А вы разбираетесь во всей этой истории, — сказала женщина, — я, кстати, Рейчел.
— Саймон, — Эд улыбнулся своей самой обаятельной улыбкой.
И вот, наконец, настал тот самый момент, которого он ждал, и в зале суда появилась Кэрол в сопровождении незнакомой женщины. Они прошли на свои места в первом ряду, Эду пришлось вытянуть шею, чтобы видеть ее. Она изменилась, стала еще более худой и бледной, волосы были обрезаны до плеч, но голубые глаза на красивом лице сверкали той же гордой силой. Ею нельзя было не восхититься — Кэрол смотрела прямо и никак не реагировала на оскорбления, которые то и дело звучали в ее адрес со всех сторон, лишь скулы чуть порозовели, да по ее давней привычке, она вскинула руку в несуществующей косе и тут же опустила ее обратно вниз.
— Начинается слушание дела «Народ штата Висконсин против Грейс Дженнер» и я вызываю первого свидетеля. Назовите свое полное имя, — велел судья.
— Кэрол Мэй Дженнер, — раздался в ответ ее звонкий голос.
— Клянетесь ли вы говорить правду, только правду и ничего кроме правды, да поможет вам Бог?
— Клянусь.
Эд с одобрением слушал ее ровный сильный голос, которым она, ни разу не споткнувшись, перечислила все то, что делали ее отец и мать, дежурные братья и члены общины. Она описала наказания, Комнату раздумий, Храм благоденствия и огонь в очаге, повседневную жизнь девушек и юношей Райской поляны, свои обязанности.
— Вы ни разу не пытались сообщить о том, что происходит? Обратиться в полицию? — вкрадчиво спросил прокурор.
Эду с самого начала не понравилась его прихотливо уложенная шевелюра, костюм от Хьюго Босс и негромкий голос. К тому же, в его собственных интересах было то, чтобы во всем обвинили Грейс, Эдвина, да даже его самого. Но не Кэрол, она должна была ускользнуть от системы и принести ему деньги. Миллионы долларов со счетов Пророка и то, что удастся выручить за землю.
— Какой смысл? — холодно отозвалась Кэрол. — Никто не стал бы меня слушать. Моя мать и отец… у них был свой взгляд на мир и мое в нем место. Я не могла… протестовать. Я всего лишь ребенок и обязана была подчиняться воле родителей.
— Но вы подозревали, что ваша мать не в себе? — ощерился прокурор. — Или вы разделяли ее убеждения, помогали ей и одобряли все действия?
— Ваша честь! — адвокат Кэрол возмущенно вскочил. — Мистер Клейтон позволяет себе выносить оценочные суждения…
— Но ваша клиентка не могла не знать о том, что твориться! Она была дочерью Пророка и могла иметь влияние… Если бы она только сообщила властям, ужасной трагедии можно было бы избежать, — парировал прокурор, разглаживая шелковый галстук.
— Ваша честь! Моя клиентка не обвиняемая, а свидетель!
— Мистер Фицхью, я не был бы в этом так уверен!
— Всем молчать! — гаркнул судья.
Эд почувствовал волны ненависти, накатывающие со всех сторон. Люди что-то кричали, приставы тщетно пытались навести порядок. Грейс, сидящая рядом со своим адвокатом смотрела на дочь со странным выражением лица — смесью снисходительности и нежности.
— Кажется, господин прокурор пытается нас убедить в том, что вина лежит на мисс Дженнер, хотя поджог устроила ее мать, — подождав, пока стихнет шум, произнес адвокат Кэрол, — я прошу вычеркнуть оскорбления и нелепые предположения мистера Клейтона из протокола.
— Принято, — судья устало кивнул, — вам есть еще что сказать, мисс Дженнер?
— Нет, ваша честь, я рассказала все, о чем меня попросили, — ответила Кэрол.
Неожиданно с места поднялся адвокат Грейс и, откашлявшись, спросил:
— Могу я задать вопрос, пока свидетель не ушел?
— Прошу, — махнул рукой судья.
— Знали ли вы, мисс Дженнер, о том, что пришлось пережить вашей матери в браке с Эдвином Дженнером? — начал адвокат. — И то, что она была категорически против создания общины, но он настоял, принудив ее? И что ваша мать получила тяжелую психическую травму, узнав, что ваша старшая сестра, София, является любовницей вашего отца и планирует убить ее?
— Что? — Кэрол смертельно побледнела, а Эд мысленно зааплодировал.
«Ну, Грейс, ну, старая сука, неплохо придумала. Выкрутиться будет не так-то просто, — подумал он, — надеюсь, у адвокатишки есть козырь в рукаве, чтобы отмазать тебя от этого дерьма, Кэрол. Я буду очень в него верить».
Встав, он медленно, не привлекая лишнего внимания, направился в сторону выхода из зала суда. С него хватит на сегодня, к тому же, когда милая Кэрол выйдет из здания, ему нужно знать, куда она поедет.
Спустя час она вместе с рыжей бабой вышла из дверей и села в темно-зеленый седан. Эд, успев перекусить сэндвичами, тронулся с места, соблюдая дистанцию. Доехав до живописного дома с садом, окруженного густым лесом, он в восхищении присвистнул. Вот везет же некоторым, попадают в такое нехилое местечко! Стоит познакомиться с опекунами Кэрол поближе, у них явно водятся денежки. Если Грейс посадят, Кэрол останется в этом роскошном месте, ну, а он совсем не против подождать, пока его будущая жена станет взрослой. Навстречу им на крыльцо выехал мужик в инвалидной коляске и выскочила огромная, золотистого оттенка, псина. Кэрол тут же опустилась на колени, прижимаясь к собаке и, кажется, плача, ему было плоховато видно на таком расстоянии.
