— Мисс Грейнджер…
Она взмахнула рукой.
— Дайте мне договорить, прошу. Утром мне не хватило храбрости признаться, насколько вы мне небезразличны, профессор. Я не знаю, что это, но я не играла… с вами. Я сказала «да» на предложение Рона, вот только это была ошибка.
— Не стоит рушить свою жизнь из-за одного поцелуя, — проскрипел Северус, — я того… не стою.
Гермиона открыла рот, собираясь что-то сказать, но её прервал надсадный кашель. Они совершенно забыли про мистера Грейнджера, по обеим сторонам от которого застыли. И которому ввели зелье. Снейп чертыхнулся, хватая отца Гермионы за руку и считая пульс, впившись глазами в диагностическую схему, по-прежнему легкой дымкой висящую в воздухе.
— Папа? — прошептала девушка, обхватив ладонь мужчины, который слегка приоткрыл глаза, продолжая кашлять.
— Сердечный ритм… в норме. Давление… функции печени и почек… мозг… не поврежден. Лёгкие стандартного объема. Кровь чистая… — шептал Снейп, морщась. — Зрение восстановится, нужно восполнить кровь, так… Ага. Энергия… Смотрите, Гермиона! — Северус радостно показал на нижнюю линию в схеме, быстро набирающую цвет и мерцающую тёмно-синим. — Возвращается. Невозможно. Если бы я не видел это своими глазами, я бы не поверил!
— Так он в порядке? — она просияла.
— Необъяснимо, но факт… — протянул Снейп. — Нужно, чтобы его осмотрел МакКинли.
Взмахом палочки он убрал схему, невербально уничтожил шприц с остатками зелья. Мистер Грейнджер снова пошевелился.
— Где я? — прохрипел он, приподнимаясь.
— Лежи, папа, сейчас придет доктор, чтобы осмотреть тебя. Всё хорошо. Ты в больнице, в Абердине. Мама тоже здесь, — быстро заговорила Гермиона.
— И лучше вам пока не вставать, — предупредил Снейп, — зрение затуманено, это вполне нормально.
Покорно устроившись на койке, Джон Грейнджер закрыл глаза.
— Вы медбрат? Или тоже врач? Почему какая-то девушка называет меня папой? — едва слышно выдавил он. — И отпустите уже меня, мисс.
Гермиона выпустила ладонь отца, словно обожглась.
— Простите, — выдохнула она и стремительно выбежала из палаты.
Посмотрев ей вслед, Снейп вздохнул и отправился на поиски МакКинли. Тот предсказуемо обнаружился в комнате отдыха, где читал какой-то огромный справочник, пристроив очки на кончик носа и задумчиво грызя кончик карандаша.
— А, Тобиас. Ну как, освоился? — спросил он добродушно.
— Вполне. Я тут… проходил мимо одной из палат. Кажется, кто-то из ваших «спящих красавиц» ожил. Может, поцеловал кто? — попытался пошутить Снейп. Ничего лучше он не придумал, хотя история и звучала крайне неубедительно. Но МакКинли не заметил подвоха и ничего не заподозрил.
— Шутишь?! — справочник полетел на пол. — Веди!
Пока доктор осматривал Джона Грейнджера, светил ему в глаза фонариком и задавал разнообразные вопросы, прошёл добрый час. Северус всё это время гадал, куда делась Гермиона. В коридорах её не было, никто из медсестёр тоже не видел девушку. Он решил, что она трансгрессировала, расстроившись после слов отца. После он отправит ей сову, чтобы убедиться, что она в порядке. Если МакКинли подтвердит, что с мистером Грейнджером всё хорошо, то можно будет ввести зелье и миссис Грейнджер. Будь они волшебниками, Снейп бы ни секунды не сомневался, что всё прошло удачно, но в случае с магглами хотел бы услышать мнение профессионала. Выйдя в коридор, он ещё раз осмотрелся. Что-то не давало ему покоя.
— Ну что, доктор? — спросил Северус, когда он закончил и вышел к нему в коридор.
— Как новенький! — широко ухмыльнулся МакКинли. — Ничего не понимаю! Правда, у него в голове мутится, иногда после комы это нормально, но стоит понаблюдать. Говорит, что он стоматолог и живёт в Австралии, но зовут его Вендел, а не Джон. Чудной парень. Оклемается совсем, посмотрим. Сейчас у него возьмут все анализы, и если чисто, то я его выпишу к концу недельки. Вот это дела! Сначала тебя с того света вытащил, теперь вот начали просыпаться коматозники. Чудеса, право. Джен говорит, что я волшебник.
МакКинли раскатисто рассмеялся.
— Доктор, а кто ещё очнулся? — спросил Снейп, хотя прекрасно знал, что это Кассандра Забини.
— Одна итальяночка. Лежит в одиночной палате, на третьем этаже, — тут же выдал МакКинли, — очень красивая. Её муж всего пару раз заходил, сын вот чаще, переживал очень, ну и подружка его, странная такая блондиночка. Всё бормотала какие-то чудные речи — видимо она из этих, как их…
— Кого? — Северус напрягся. Какой ещё муж? Палочка словно сама скользнула ему между пальцев и завибрировала. Его чары не показывали присутствия в больнице тёмных магов! Кто это? Как он обошёл его ограничения?!
— Веганы. Или как их там — судя по её одежде, — хмыкнул МакКинли.
Сглотнув, Снейп подавил в себе желание немедленно броситься к Кассандре и вытрясти из неё правду. Если это Руквуд, то можно будет попробовать договориться. Если же Роули… Он похолодел, представив, что тот может сделать с магглорождённой ведьмой. Нужно успокоиться. И поговорить с мадам Забини. Если Гермиона у неё или у её сообщников… они пожалеют.
========== 13. Трудное решение ==========
Она отдавала себе отчет в том, что целуется с бывшим профессором зельеварения, который старше её на пару десятков лет и всю жизнь любит маму её лучшего друга. И что она сама пообещала Рону выйти за него замуж. Но сопротивляться охватившему её чувству Гермиона больше не могла… или не хотела. Она ожидала, что её грубо оттолкнут, но Снейп ответил на поцелуй так, что голова закружилась. Как будто… как будто тоже хотел этого.
А потом она сваляла фирменного дурака, не сумев подобрать слов, опасаясь показаться ему сентиментальной идиоткой. Но как она могла сказать ему, что от каждого даже случайного взгляда тает, что те объятия — в доме Лавгудов и после, в Абердине, значили для неё несоизмеримо больше, чем все слова Рона о любви и каждый его поцелуй? И что она чувствует себя предательницей, влюбившейся в другого мужчину, будучи помолвленной? Хотя лучше бы она сморозила какую-нибудь глупость, чем то, что Снейп подумал. Он решил, что она просто играла с ним. Как… Лили. чтобы потом оттолкнуть, выбрав Уизли. Гермиона до смерти боялась, что профессор прогонит её, но он не стал. Договориться же с добряком МакКинли ей ничего не стоило — тот сразу догадался, что у неё и «Тобиаса» не всё гладко, и что она не знает, что ей делать.
— Тобби — непростой парень, — фыркнул доктор, услышав просьбу девушки помочь чем-то в больнице, — но ему нужны близкие. Ты бы его видела, когда он только попал к нам — краше в гроб кладут. Как ухитрился выжить, я до сих пор не понимаю, но значит, провидению это было зачем-то нужно. Возможно, как раз из-за тебя. Ему нужен второй шанс на нормальную жизнь.
— Ему нужен больше, чем шанс… он достоин счастья, — сказала Гермиона.
— Так дай ему это, девочка. Я вижу, как он смотрит на тебя, а ты на него, — улыбнулся МакКинли.
Когда Снейп пришёл в палату её родителей, она уже вся извелась, без конца повторяя в голове то, что должна была сказать ему. Только вот увидеть того самого профессора зельеварения — холодного и отстраненного, она совсем не была готова. Его равнодушие и пустой чёрный взгляд больно ранили. Разговор о наложенном ею заклятие забвения странно смягчил его, поэтому Гермиона всё же решилась на откровенность, сбивчиво рассказав о том, что произошло. Но реакция Снейпа на её признание ошеломила.
— Не стоит рушить свою жизнь из-за одного поцелуя, — едва слышно сказал он, — я того… не стою.
Она собиралась многое ему сказать, но тут очнулся отец. И то, что он не помнил её, ранила гораздо больнее, чем она ожидала. Девушка выбежала из палаты, ничего не видя от застилающих глаза слёз и шагнула куда-то в сторону, бездумно бредя по длинному коридору. И попала прямо в руки Торфинна Роули, не успев и пикнуть.
— Так, так, кто же это у нас здесь? — пропел он, оскалившись. — Так это ты сломала одну из моих идеально отлаженных батареек? И кто разрешил? От тебя одни проблемы, грязнокровка. Как жаль, что Белла не свернула твою тощую шею ещё тогда. Кто знает, чем бы это обернулось для Тёмного Лорда, а? Как считаешь?
