- Тем более, - произнесла Кайдел, - у нас же перемирие! А она наша мама!

Перемирие или нет, но приходить в дом Леи было не лучшей идеей. И Рей проклинала себя сейчас за безволие. Она едва удержала себя от того, чтобы сказать, что именно родственные узы и являются проблемой в семье Органа-Соло, но не стала. Кайди выглядела такой счастливой и беспечной, на время этих встреч девушка отпускала груз забот, снова становилась маленькой девочкой, о которой заботится мама, защищая от всех невзгод внешнего мира. Интересно, как много Армитаж рассказывает Кайдел? Потому что, судя по обмолвкам Рена, перемирие было вопросом временным, Кайло готовился к решительным и, отнюдь, не мирным действиям. И Хакс не мог не участвовать в далеко идущей интриге. В курсе ли Кайдел? И если да, то, может быть, она ловит последние мгновения мирных встреч с матерью? Или же не в курсе и в своем неведении просто не считает чем-то опасным эти встречи.

Рей покачала головой. Кайдел – сестра Рена, ее он простит в любом случае. А вот что ждет саму Нииму, когда Кайло узнает? Или он уже знает? Чувствуя, что в своих рассуждениях она приходит к одному и тому же вопросу, бегает, как пони по кругу на манеже в цирке, Ниима выбросила все мысли прочь из головы. В конце концов, она согласилась прийти сюда, теперь уже не пойти на попятную. Да и не хочется, если уже быть честной с самой собой. Хочется поболтать с Леей, переброситься парой шуток, рассказать об учебе.

Донна Органа всегда была очень внимательна к Рей, почти так же, как к своей дочери. Только вопросы о Кайло Рей избегала всеми возможными способами, зато Кай щедро делилась информацией о брате. И пусть это были личные моменты, которые вряд ли возможно использовать в борьбе за сферы влияния, Нииме становилось не по себе. Рассказывать о Кайло Рей не хотела. Это было что-то слишком личное, а еще опасное. Запретная территория. Девушке казалось, что даже эти крохи информации Лея сумеет обернуть себе на пользу. При всей своей внезапной симпатии к Органе, Рей никогда не забывала, что эта женщина хотела убить собственного сына в борьбе за власть.

Дверь им открыла Роуз. Видеть ее было так неожиданно, что Рей замерла на пороге, не решаясь войти внутрь. Нет, она не забыла о том, что Тико работает на Лею, не забыла и о просьбе Леи не судить подругу строго. Но вот она смотрит в знакомые раскосые глаза подруги и ощущает болезненную пустоту в душе, щемящую неловкость и отчаянное желание сбежать или сделать вид, что они не знакомы.

- Чего ты там застряла? – Кайдел за руку втащила Рей в дом, - где донна Органа? – спросила.

- Донна Органа ожидает вас в кабинете, - тихо ответила Роуз.

Кайдел почти бегом устремилась к лестнице, Рей за ней не пошла. Она стояла в тишине, стараясь не встречаться с Роуз взглядом, не зная, что сказать и как сказать.

- Я, - Роуз облегчила ей задачу, начав первой, - я…прости меня, Рей!

В ее голосе было столько вины, болезненного надрыва, словно она подошла к той грани, за которой уже нет ничего, и уже больше не страшно, ведь в пустоте и самой тебя нет.

- Я не знала, Рей! И Финн…Рон…они. Я не ожидала! Мне так жаль, Рей! Прости меня! Я не хотела. Но донна Органа его наказала. Рей, я …

На глаза Ниимы навернулись слезы, не в силах больше слушать это, девушка шагнула вперед, заключая подругу в крепкие объятия. Роуз всхлипнула, ее дрожащие руки обняли Рей в ответ.

- Прости, - шептала Роуз, - прости меня. Мне так тебя не хватает.

- Мне тоже, - тихо ответила Рей, смаргивая слезы, шмыгая носом, - так плохо без тебя, Роззи.

Она назвала ее детским именем, заставив рассмеяться тихонько, и сама засмеялась вслед за Тико.

- Ох! Что же это я! – Роуз быстро выпуталась из объятий, - мне надо приглядеть на кухне. Донна Органа попросила приготовить нечто особенное для особенных гостей. Иди. Наверх, вторая дверь налево.

Рей кивнула с улыбкой, еще раз крепко обняла подругу и поднялась по лестнице, провела рукой по гладким перилам, ощущая прохладу камня. Ей не очень нравилась обстановка дома Леи, слишком вычурно и кричаще, но, наверное, так было положено – демонстрировать свое богатство и власть, чтобы никто и на миг не забывал об этом.

Поднявшись на второй этаж, Рей помедлила. Налево или направо? Она так была рада примирению с Роуз, что слова подруги тут же выветрились из головы, уступая место эмоциям, радости, что заполнила собой не только сердце, но и разум. Вот черт! Налево или направо? Рей повернула направо и толкнула вторую дверь. И замерла, поняв, что это вовсе не кабинет, а комната и, судя по немного затхлому запаху, давно нежилая, но все еще несущая в себе отпечаток хозяина. Рей медленно вошла, хотя должна была бы закрыть дверь и уйти, поняв, что ошиблась.

Комната Кайло была светлой и просторной, вычурной, как и все в этом доме. Здесь все осталось нетронутым, словно хозяин вышел ненадолго и вот-вот вернется. Не было пыли да и запах помещения, где давно не живут, был едва уловим. Наверное, Лея велела убирать, но попросила оставить все, как есть. Даже небрежно брошенную на стул черную футболку. Что-то было в этом жуткое, неестественное. Рей тяжело сглотнула, чувствуя безотчетный страх. И упрямо прошла вперед, ноги утопали в мягком ковре. На стенах были развешены фотографии Кайло и Кайдел, Леи и мужчины, в котором Рей угадала Хана Соло, у него была мальчишеская, заразительная улыбка. Кайло унаследовал ее. Строгий мужчина, сурового вида смотрел с фото чуть высокомерно, обнимая молодую Лею, наверное, это был Люк Скайуокер. А еще фото красивой женщины с жемчугом в волосах, которая заворожено смотрела на склонившегося к ней светловолосого мужчину. Дедушка и бабушка? Еще какая-то родня?

Рей шагнула ближе, желая рассмотреть фото подробнее, бедра ее ткнулись в стол, заставив поморщиться от боли, девушка опустила глаза и ахнула. Вся столешница была завалена рисунками, в основном карандашными набросками: пейзажи, портреты, натюрморты, какие-то фантасмагорические сюжеты и апокалипсические виды. Зажмурившись, Рей помотала головой, открыла глаза. Но рисунки никуда не исчезли. Невозможно было поверить, что все это сделано рукой Кайло.

Рей наугад взяла листок бумаги. Это оказался портрет Леи, гораздо моложе, чем сейчас, но вполне узнаваемая, принцесса Татуина и Джакку стояла вполоборота у окна, с легкой улыбкой глядя на улицу, завораживающе красивая и невероятно счастливая, она ждала кого-то. Быть может, Хана? Кайло удалось передать ожидание, нетерпение, любовь и нежность на ее лице, а еще благородство осанки и тонкую величественную красоту матери. Так он видел ее, любящий сын, боготворящий свою мать. Господи! Это было так лично, почти интимно, что у Рей заалели щеки. Рисунок дрожал в ее руке.

- Бен всегда был талантливым мальчиком.

Рей подпрыгнула, оборачиваясь. Густо покраснела, исподлобья глядя на Лею.

- Простите, - пролепетала Ниима, - я ошиблась дверью. И…

Органа взмахом руки прервала ее. Она выглядела грустной и уставшей, осунувшейся. Взгляд ее был прикован к рисунку в руках Рей, и во взгляде этом было полно непроглядной тоски.

- Лея, зачем? – вырвалось у Рей, сердце защемило от острой жалости, смешанной с недоумением. Ниима задохнулась, чувствуя, как сердце колотится где-то в области горла, свободная рука ее дернулась к шее да так и застыла.

- Как думаешь, он когда-нибудь простит меня? – не ответила на вопрос Органа.

- Нет, - Рей не раздумывала с ответом, это был один-единственный возможный ответ.

Лея грустно улыбнулась.

- А я его давно простила.

Рей вздрогнула от этого признания, она не знала, куда деть глаза, лишь бы не смотреть на Лею, ощущая жалость и неловкость. Ниима торопливо продолжила свою мысль:

- Кайдел уверена, что это лишь вопрос времени: примирение Кайло и ваше, но это невозможно. Быть может, никогда не был возможным.

- Ты умная девочка, Рей, - произнесла женщина, - будет жаль, если мой сын подомнет тебя под себя.

Рей отрицательно покачала головой.