Мелисса опускается рядом и берет кусок пепперони.

– Кстати, ты помнишь, что мы вместе уже три года?

– Так долго?

Мелисса скептически улыбается.

– Только не говори, что не помнишь, когда впервые положил на меня глаз.

Точная дата и правда вылетела у меня из головы. Однажды вечером я отправился в фитнес-клуб. Надеялся, что напряженные тренировки избавят меня от проблем. Какое-то время покрутив педали на велотренажере, я едва не свалился оттуда замертво.

Мелисса – безупречно накрашенная, в лайкровом спортивном костюмчике, с собранными в хвост волосами – подошла ко мне, когда я, согнувшись пополам, боролся с тошнотой.

– Что, дал себе слово с нового года приобщиться к спорту?

Она так подумала, потому что на дворе стоял январь. Вообще-то я скептически отношусь к тому, чтобы начинать что-то с нового года.

– Просто хочу привести себя в форму, – выдохнул я.

– И как, получается?

– Есть кое-какие успехи.

– Ого! Ну, если это успехи, то что же было раньше?

Приняв душ и выпив по протеиновому коктейлю, мы поехали ко мне. Через пару недель Мелисса совершенно неожиданно снова позвонила. С тех пор наши встречи стали регулярными.

Слышно, как наверху у Кэлли скрипят половицы. Представляю, как она ходит по комнате с бокалом. Приближается к окну, чтобы выпить вино, любуясь звездами.

Хотелось бы знать, что Кэлли подумала обо мне, когда встретила нас с Мелиссой в магазине. Может, решила, что Мелисса моя девушка? Посчитала меня ветреным и безответственным? Если так, наверное, это к лучшему.

– Доминик терпеть не может пиццу, – мимоходом роняет Мелисса.

Имя мне ни о чем не говорит, но тон, с которым Мелисса его произносит, хорошо знаком. Такое уже случалось. Мы никогда не обещали хранить друг другу верность, и это устраивает нас обоих. Поэтому наши отношения длятся уже столько времени.

– Кто такой Доминик? – подыгрываю я Мелиссе, счищая с грязных тарелок остатки сыра.

– Мой парень.

– Старше тебя?

– С чего ты взял?

Пожимаю плечами.

– Тебе же нравятся мужчины вроде Ричарда Гира.

Мелисса чуть улыбается.

– Нет, не старше.

– Это к нему ты собиралась сегодня в гости?

Мелисса кивает.

– Мы поссорились. Он требует, чтобы я переехала к нему.

– И долго вы встречаетесь?

– Три недели.

Прожевав пиццу, заключаю:

– Тогда это точно любовь.

Мелисса выглядит довольной.

– Да ты никак ревнуешь?

– Мелисса, послушай, если ты встретила кого-то, кто тебе нравится, то…

– То что?

– То нам не стоит больше встречаться. Я желаю тебе счастья.

Наступает тишина, и я слышу, как бьется сердце – может, мое, а может, Мелиссы. Не могу разобрать, чье: так близко мы сидим.

– Давай сегодня просто поговорим? Нам вовсе не обязательно этим заниматься, если ты не хочешь.

Вытянув шею, она целует меня в губы.

– Спасибо. Но я хочу, милый мой пиццеед.

Ох уж эта Мелисса. Всегда скажет именно то, что нужно.

Сон врывается в мое сознание, сдавливает горло, лишая возможности дышать.

Суббота, вечер, минул примерно год. Я нахожусь на кухне у отца, а он, багровый от гнева, исступленно орет на меня и грозит мне пальцем.

– Ты мне не сын! – вопит папа. – Я тебе даже не отец!

Он повторяет это еще несколько раз. Я молча стою перед ним в испуге и смятении.

В конце концов папа направляется к двери, запретив мне следовать за ним. Тэмсин, стоящая у противоположной стены, глядит на нас во все глаза и от изумления роняет банку клубничного джема. Банка падает, и джем растекается по полу, напоминая кровь.

Выбегаю из кухни и, остановившись у лестницы, кричу в удаляющуюся спину отца:

– Папа, о чем ты говоришь? Папа!

Спустя несколько дней после Хэллоуина Джоэл останавливает меня в коридоре.

– Слушай, мне нужно перед тобой извиниться.

Извиниться? Неужели за шум, доносившийся из его квартиры в четверг, поздно вечером? Мои губы непроизвольно разъезжаются в улыбке.

Я смотрела на ноутбуке новый документальный фильм о загрязнении океанов и, когда раздались первые толчки, в недоумении убавила громкость. Постепенно колебания стали более ритмичными, их начали сопровождать вздохи и стоны. Я остановила фильм и замерла, прислушиваясь к звукам. Я думала о Джоэле и ничего не могла с собой поделать. Пыталась представить, как он выглядит в это время и каково это – быть на месте Мелиссы. Мое лицо пылало, сердце учащенно билось. Я закрыла глаза, чтобы дать волю воображению. В этот момент до меня долетел последний, завершающий возглас, и все стихло.

Сгорая от стыда, я включила воспроизведение и постаралась сосредоточиться на том, как пластиковые отходы волной прибивает к пляжам в Индонезии. Но мысль о произошедшем той ночью преследовала меня еще несколько дней.

С тех пор из-за неожиданного наплыва посетителей в кафе я едва успела перекинуться с Джоэлом парой слов, и сейчас мне трудно взглянуть ему в глаза. Вряд ли он догадывается, что случившееся не показалось мне ни шокирующим, ни оскорбительным, а скорее совсем наоборот. Джоэл тоже выглядит смущенным. Насколько я могу судить, больше ему не за что просить прощения. И я беру инициативу на себя.

– Тебе незачем извиняться.

– Мы выпили…

– Ничего страшного.

– Обычно она так себя не ведет.

– Всякое бывает.

– Она становится немного несдержанной после…

Пытаюсь жестом остановить его.

– Все в порядке.

– Ее костюм был просто…

– Я понимаю, честно.

– Мелисса так шутила. Хотя тон, конечно, выбрала неудачный.

– Так ты… о том, что Мелисса сказала мне тогда в магазине?

– Да… А ты о чем?

Нервно сглатываю.

– Неважно. Мы с тобой не так друг друга поняли.

В ту же ночь, позже, меня разбудили отчаянные крики Джоэла. Голоса Мелиссы я не слышала, значит, они не ссорились. Наверное, Джоэлу приснился кошмар. Однако после нашего разговора я не решаюсь спросить, что произошло. Боюсь показаться Джоэлу назойливой и не в меру любопытной – в общем, худшей соседкой в мире.

Джоэл озадачен, однако улыбается и меняет тему.

– Мерфи не боится фейерверков?

Сегодня Ночь Гая Фокса, небо то и дело озаряется вспышками разноцветных искр. Повсюду гремят салюты и звучит музыка, превращая все вокруг в огромный ночной клуб.

– Бен отвел его к своим родителям. Они живут на отшибе, и у них поблизости нет никаких соседей.

– Отлично придумано.

Улыбаюсь ему в ответ.

– Какие планы в Ночь Гая Фокса?

– Никаких, – заявляет Джоэл нарочито возмущенным тоном. – Терпеть не могу этого парня!

Я смеюсь.

– Дот и ее друзья, с которыми она занимается водными лыжами, устраивают вечеринку в парке. – Глубоко вздыхаю. Повисает молчание. Я бы хотела позвать его туда, но он, конечно, будет отмечать праздник со своей девушкой… И все же я решаюсь: – Если ты не занят, мы могли бы…

Джоэл слегка улыбается и медлит с ответом. Наконец, через пару секунд, он хрипло соглашается:

– Я с удовольствием.

На самом деле у меня были планы: как всегда, трястись от холода в саду у Дага вместе с остальными членами семьи и смотреть, как брат запускает петарды, две трети из которых так и не взлетают. Я как раз размышлял, как бы от этого отвертеться. Чувствую себя слишком усталым из-за того, что последнее время очень мало сплю. К тому же я все еще не могу прийти в себя после сна об отце. Постоянно просматриваю наши совместные фотографии и со слезами на глазах перечитываю его старые сообщения. Наверное, так ведут себя после смерти близкого человека.

Снова думаю о том кошмаре: «Ты мне не сын! Я тебе даже не отец!» Такое нельзя выкрикнуть просто так, даже в пылу ссоры, только чтобы сделать собеседнику больно. А это означает, что, возможно, за словами отца кроются тайны прошлого. Мне хочется разузнать об этом побольше. Но я боюсь спрашивать об этом напрямую: разговор получится слишком серьезным. Лучше приеду к папе, когда его не будет дома, и сам поищу какие-нибудь доказательства и подсказки.