Сам Гай будь ему предоставлен подобный выбор: жить подольше в качестве сексуальной игрушки или жить мало и зависимым наркотическим рабом, уж точно бы выбрал первое! А Нико, может и понравиться первый вариант… Он вроде бы такой и есть… За две недели на складах ни разу не сходил к шлюхам, зато сам служил предметом разговоров всего волчьего общества. Только и слышно было: вот бы его так, вот бы его эдак… И ведёт он себя иногда совсем как девчонка.

— Я согласен, — сказал Гай.

— Смотри, обманешь, я тебя найду и знаешь, что тогда будет? — Рюй улыбался.

глава 25

Отец

Утро. Не очень раннее. Хенрик спал. То есть делал вид, что спал. На самом деле он слушал, как две служанки сдержанно хихикали в его спальне. Одна раскладывала свежие полотенца, простыни и халаты в малой купальне, которая альковом была вырезана в стене, другая меняла мыло, масла и соли. Тихонько позвякивали крышки склянок, шуршала ткань.

«…Прямо в тюрьме на тюремных тюфячках… арестант — настоящий красавчик… кричала на всю тюрьму… ужас…», — доносился до его Высочества их едва уловимый пересуд. Хенрик изо всех сил старался изобразить лицом спящую безмятежность и одновременно не пропустить ни одного слова. Кажется, его глубоко-почитаемая мамаша нашла себе нового любовника из заключённых. И вправду ужас.

Закончив, прислуга ушла. Хенрик немедленно сел на кровати и стиснул кулаками покрывало. Его маленькие блёклые глазки свирепо наливались кровью.

Как только он станет королём, то немедленно отправит её бывшее Величество… в БОРДЕЛЬ! Там ей самое место! Любой желающий окажется способен поиметь королеву! Если ей в тюрьме трахаться не в лом, то и публичном доме тоже понравиться! Совсем с ума сошла! Старая ведьма! Интересно кто этот счастливчик?

— Артур! — взвизгнул принц.

Дверь немедленно открылась и в спальню вошёл Артур Кэрроу. Полностью одетый, умытый, свежий. Хенрик с подозрением уставился на своего историка-информатора. Последнее время Артур отлично выглядел. Глаза блестят, морда сияет, от былого уныния ни осталось и следа. С чего бы это?

— Как вам спалось, мой принц? — поклонился Кэрроу.

— Отвратительно!!! Мне снился кошмар! — выкрикнул Хенрик. — Ты что-нибудь слышал про мою матушку? — уже значительно тише спросил он.

— Нет, — Артур повертел головой для убедительности.

— Что ты за историк… прислуга и те уже знают…, - Хенрик разочаровано скривил губы.

— Я ваш свидетель событий, а не её Величества.

— Ладно, ступай, позови Клауса…

Артур кивнул и скользнул за дверь. На самом деле он уже был наслышан. С самого раннего утра дворец полнился слухами. Согласно им, ночью привезли арестанта, и Элишия лично спустилась в казематы, где и отдалась этому самому товарищу прямо в камере. Кэрроу был вынужден признать, что сплетня… немного шокирует. Её Величество слегка перешла границы. Если слух выйдет из дворца, то сильно повеселит простонародье Ступеней и Низины, которые и так уже вовсю склоняют её имя.

Что за арестант такой? Наверное Артур понял бы Элишию, окажись этим арестантом Хо Шитао. Она так давно и упорно добивалась его, что попади он в её ручки в качестве заключённого, она вполне могла оказаться способна на не совсем адекватные поступки.

Интересно, интересно…

— Клаус, — Артур заглянул в комнату фаворита. Кровать была пуста. Тигер в комнате не обнаружился.

«Уже убежал в театр…», — подумал Артур. Он прошёл глубже в комнату и сел на кровать Тигера. Стал размышлять.

Последнее время фаворит Хенрика без всякого почтения к своему повелителю, целые дни с утра до вечера пропадал в театре. Театр при дворце был маленький и ориентированный на постановку легкомысленных комедийных пьес. Он так и назывался Королевский Театр Шутов. В театре были роли и с танцами и с песнями, но основное ударение делалось всё-таки на актёрскую игру. Так что Клаус постигал новую науку актёрского ремесла и, судя по его довольной роже, он был чрезмерно счастлив.

Артур поймал себя на мысли что рад за мальчишку. С одной стороны…, а с другой — Хенрик и Клаус отдаляются. Что если сексуальное воздержание вызовет в дурном характере принца некое обострение? Чего не хотелось бы, тем более что жизнь, наконец, приобретала спокойное и более приятное течение. Клаус с головой ушёл в театральную пьесу, проклятый Рюй неожиданно исчез из поля зрения… принц живёт относительно однообразно и не предпринимает никаких действий.

Дверь с треском распахнулась, и в комнату фаворита влетел сердитый Хенрик. — Ну, ты что? — завопил он.

Артур от неожиданности подпрыгнул.

— Я сказал позвать Клауса, а не сидеть на его кровати!

Корроу торопливо вскочил. — Его уже нет… ушёл в театр… Простите, мой принц я задумался…

— О, древние эльфы! Пошёл вон… в секретариат! Умри, но добудь мне нужную информацию. Слуги хихикают у меня за спиной! Я хочу знать причину их хорошего настроения!

Он пробежал мимо Артура и животом кинулся на кровать своего любимчика. Стал елозить по ней руками и ногами, громко вдыхая запах надушенных простыней. Вид у него при этом был такой противный, как у безглазой змеи альбиноса, что Кэрроу поторопился покинуть комнату.

Коридоры дворца были подозрительно пусты. По дороге к приёмной Элишии Артур встретил несколько фрейлин (почему-то уродливых и возрастных), и не больше десятка придворных и военных чинов.

В приёмной королевы сидел один единственный посетитель — Хо Тайбай. Обычно спокойное и даже каменное лицо полковника, выглядело странно потерянным и несчастным.

Артуру стало сильно не по себе.

— Доброе утро, полковник, — вежливо поклонился молодой историк-информатор. Тайбай поднял на него взгляд точь в точь, как у побитой собаки.

— Здравствуйте, молодой Кэрроу, — апатично проговорил он.

— Что-то случилось?

— Она меня игнорирует… я здесь всю ночь…

Артур вдруг ощутил понимание происходящего. Для этого не надо быть магом и провидцем. Всего лишь сопоставить факты. А факты таковы, что вечером привезли арестанта, и Элишия оказалась способна на предосудительный поступок и Тайбай сидит с несчастным лицом всю ночь…

— Этот арестант… случайно… не ваш сын?

Полковник сглотнул кадыком, кивнул. Глаза его стали заметно наливаться слезами, и Артур смущённо отвёл взгляд. Он никогда не видел стального победителя Закарии в таком состоянии.

— Я арестовал его… на три дня, просто для того, чтобы он не наделал глупостей… обычный нестрогий арест в его комнате. Королева перевела его в дворцовый каземат, теперь мой бедный мальчик целиком в её власти.

Артур всплеснул руками. — Перестаньте, я не могу на вас смотреть! Чего вы боитесь? Сегодня, завтра — арест закончится, и вы получите своего сына назад.

— А боюсь я того, что арест не закончится. Её Величество может инкриминировать ему несуществующее преступление, лишь бы удерживать моего сына рядом.

Артур громко вздохнул, покачал головой и опроверг. — Она так не сделает. А знаете почему? Потому что королева влюблена и очень сильно. Как все влюблённые женщины, она будет захватывать предмет своей страсти способами не агрессивными, не ранящими… И уж точно она не оставит его в тюрьме за несуществующую вину. Не переживайте так.

— Это не женщина, — хриплым шёпотом проговорил полковник. — Это сколопендра…, нет… паучиха! Чёрная вдова!

Артур поглядел «вдаль» туманным взором, поковырял в одном ухе, затем в другом и растерянно проговорил. — Уши заложило… Что вы сказали? Я всё прослушал! Так о чём мы с вами говорили? Рассвет нынче прекрасный. А вы как считаете, полковник? Напросимся на завтрак к секретарю, а то я свой пропустил!

* * *

Сегодня королева проснулась не одна… Она проснулась рядом с лейтенантом Хо. И это был первый раз, когда Шитао остался в её кровати на всю ночь.

«Он мой…», — млела её Величество, разглядывая расслабленное лицо молодого человека. Спящим он казался ей ещё более прекрасным. Пока Элишия боялась дышать, ей пришло в голову (видимо от нехватки кислорода) организовать его пробуждение на высшем уровне, дабы молодец мог сполна оценить все плюсы фаворитизма.