― Эдуард! ― всплеснула руками Лидия, ― ну наконец-то! Они уже закончили.
– Да я вижу, ― скептически ответил Эдуард, убирая очки в нагрудный карман и оглядывая силуэт Розы, чье лицо не выражало ничего знаменательного.
Девушка почувствовала на себе взгляд отца и одними глазами, подняв их на него из-за полуопущенных век, поздоровалась с ним. Эдуард ответил ей неторопливым морганием и, следуя выпирающим его из коридора руками жены, скрылся в кабинете доктора Стурлссона.
– Здравствуйте, господин Ротенгоф, ― заскучавший без дела Корнелий повернулся на крутящемся стуле в сторону посетителя.
– Здравствуйте, Корнелий, ― сдержанно ответил Эдуард и подошел ближе к креслу для пациентов, однако садиться не спешил.
Доктор Стурлссон величественно разложил руки на столе и втянул весь оставшийся воздух его душного кабинета, готовясь начать переговоры.
ого кабинета, готовясь начать переговоры.
– Вы понимаете, что брать такую пациентку, как Роза, на амбулаторное лечение это большая ответственность для врача? ― Корнелий с уверенной тревогой постучал пальцами по столу, ― я бы настоятельно рекомендовал поместить её в стационар и надолго.
– Я понимаю, Корнелий, ― опираясь на спинку кресла локтями, Эдуард потерял глаза на полу, ― но как это отразится на моей кампании? Мне и так дорого обошелся этот скандал… ― мужчина снова взглянул на врача, а брови в тяжелом размышлении сошлись на переносице, ― она ведь моя дочь…
– Да, конечно, Эдуард, но она представляет опасность для себя и окружающих, и… она не хочет сотрудничать! За полтора часа мне удалось вытащить из неё только отвлеченные размышления про вселенную и про какие-то блуждающие токи, ― Корнелий сделал паузу и разуверяюще заключил, ― я не думаю, что это поможет лечению.
– Я видел её в тот день, ― Эдуард с тревогой отвел взгляд в окно, ― и я не знаю, что это было… Я не знаю, кому верить… Её взгляд был такой ясный… Она говорила со мной, будто все так, как обычно… Как должно быть…
Леденящая истерика начала подступать к могучей стене сдержанности мужчины. Он запустил руки в волосы, неминуемо портя укладку, которая в легком суматошном вихре падала на бритые виски и затылок темными, едва достающими до кончиков ушей волосами.
– Да, Роза связно и спокойно рассуждает, не бьется в истерике, у неё нет панических атак, но она делает странные вещи. Да, она всецело понимала это, но ни разу не усомнилась в своем поступке. Какая у неё была цель? ―Стурлссон развел руками, риторически вопрошая господина Ротенгофа.
– А вы думаете, что в Кюнснахт Практис это непременно выяснят? ― Эдуард раздраженно обратился к Корнелию, ― да её просто накачают таблетками, и она будет слоняться, как овощ, по коридору.
– Вы зря так, господин Ротенгоф, В Кюнснахте престижная клиника, каждому пациенту предоставляются на выбор большое число шикарных резиденций с личным терапевтом. У Розы будут персональный шеф-повар, горничная, дворецкий и водитель. Она даже сможет кататься на лыжах и играть в гольф!
Такой ответ, однако, не удовлетворил Эдуарда.
– Я хочу, чтобы у моей дочери была нормальная жизнь, чтобы она была счастлива, ― продолжал он, растерянно присаживаясь на кресло, ― только вы можете помочь ей и нам всем. Я доверяю вам.
– Господин Ротенгоф, если бы мы не были хорошими знакомыми, я бы просто содрал с вас кучу денег и назначил бы ей побольше нейролептиков, но едва ли она сама страдает от своих навязчивых идей, ― Корнелий откинулся на спинку своего крутящегося стула, задумчиво перебирая ногами и покачиваясь на нём.
– Сколько вы хотите? ― услышав навевающий шепот надежды, Ротенгоф встрепенулся.
– Дело не в цене, Эдуард, она не хочет лечиться, а когда пациент сам не желает избавиться от своей болезни, любые таблетки бессильны, ― доктор Стурлссон опустил глаза в угол и развел руками.
– Она тоже говорила со мной про вселенную и все это, ― Эдуард нахмурился, вспоминая, ― вы знаете, в её рассуждениях есть смысл, но все эти потоки энергии из глубин космоса, которые шлют ей неподдающиеся образному мышлению сигналы во сне… Это какой-то вздор…
– Сны? Вы сказали сны? ― Корнелий чуть ли не подскочил на месте, услышав что-то относящееся к теме сновидений.
– Порой поутру она сама не своя вскакивает, мечется по комнате в поисках бумаги и ручки, но потом не может понять, что за нескладные словосочетания оставила в своих записках. Она раскладывает их на столе и подолгу смотрит на них, пытаясь установить логическую связь.
Корнелий как можно ближе подкатился на стуле к Эдуарду, с упоением внимая его рассказу. Не мог же он прохлопать ушами примечательный материал для своей научной работы о влиянии психических заболеваний на сновидения.
– Корнелий, я не знаю всего, ― Эдуард покачал головой, ― она всегда была странной, но мы с Лидией не думали, что все может так далеко зайти…
После некоторых задумчивых гримас и хмыканья Корнелий почесал седовласый покров своего подбородка и воодушевленно изрек:
– Хорошо, я займусь ею, но возьму с вас расписку, что ы отказались от помещения в клинику и согласны только на амбулаторное лечение. Вы сами, господин Ротенгоф, несете ответственность за её действия, ― доктор Стурлссон довольно потер руки, заглянув в свою записную книжку, осведомляясь о своем расписании.
– О, Корнелий, я так благодарен вам, ― Эдуард с надеждой ухватился за краешек стола.
– Я хоть и сейчас не бедствую, но от повышения жалования не откажусь, ― легким намеком доктор Стурлссон мечтательно нарисовал на потолке свое новое пригородное имение со спутниковым телевидением.
– Разумеется, ― уверенно кивнул Ротенгоф, ― за время её лечения вы получите 500 тысяч франков сверху на личный счет.
– Семьсот пятьдесят, ― прогнусавил Корнелий, поглядывая на Эдуарда поверх очков, прикидывая в уме стоимость порядочного участка, неподалеку от озера.
– Хорошо, восемьсот, по рукам, ― довольно заключил Эдуард.
– Приятно иметь с вами дело, господин Ротенгоф, ― Корнелий расплылся в довольной улыбке и полез в преисподнюю своего стола.
Он извлек оттуда какие-то тоненькие листочки и начал аккуратно выводить буквы приговаривая: «Лечащий врач-психиатр ― Корнелий Стурлссон, пациент ― Роза Ротенгоф, пол ― женский, возраст ― двадцать лет, рекомендуемые обследования ― МРТ головного мозга, скрининг на наркотические вещества, биохимический анализ крови…»
Стурлссон закончил и серьезно посмотрел на Эдуарда, ― пугать, конечно, вас не хочется, но иногда причиной психических расстройств могут быть серьезные соматические заболевания, поэтому назначаю Розе пройти магнитно-резонансную томографию, чтобы исключить органические повреждения, кардиограмму, а также клинический, биохимический анализ крови и анализ на гормоны, все параметры будут указаны в направлении.
Эдуард тревожно и понимающе кивал головой в ответ.
– С результатами анализов прийти ко мне, когда мы исключим все физические причины её состояния, я назначу дальнейшее лечение. И поговорите с вашей дочерью, если она сама не захочет выздороветь, я не смогу ей помочь, вы поняли меня, господин Ротенгоф?
Эдуард снова кивнул, взял у Корнелия листок с затейливой подписью и печатью, налепленной поверх всего настроченного искусства необычно аккуратного врачебного почерка, и поднялся с кресла.
– Хорошо, ― Корнелий проводил его движущуюся к двери фигуру, ― договор об оказании медицинских услуг возьмите в регистратуре.
Пальцы Розы проворно проскользнули под футболку между лопаток и так быстро расправились с металлическими крючочками бюстгальтера, что данный предмет гардероба уже стремительно летел в сторону Эдуарда, в смущении еле поспевающего его ловить. Мужчине удалось поймать его за бретельку и в растерянности спрятать в недра своего пиджака.
– Это все металлические предметы, что у вас были? ― поинтересовалась женщина, на медицинском халате которой значилась табличка «доктор Линдхнет», проводя Розу к пугающему клаустрофобов аппарату.
