Мысленно обругав его тетю-суку за то, что она когда-то сделала из Шая золушку, я парировала:

– Отлично. Я не люблю заправлять машину, поэтому было бы круто, когда ты пользуешься моей машиной, если бы ты ее заправил.

– Я могу это сделать, – ответил он и его губы подергивались.

– И, – продолжила я, так как мне не понравилось, что у него подергивались губы, – складывай свою одежду в корзину, а не на пол.

– Это тоже можно сделать.

– И...

– Таб, уходи, пока ты выигрываешь, – предупредил он меня.

– Я еще ничего толком не выиграла, дорогой, – поделилась я.

– Я буду заправлять твою машину, менять тебе масло, покупать продукты, выносить мусор и бросать свою одежду в корзину. Кстати, я еще практически всегда готовлю, – напомнил он мне. – Это я готов делать. Если ты будешь пилить меня или надрывать мне яйца, я буду бросать свою одежду, куда захочу у себя дома или в комплексе, и я не потерплю, чтобы какая-нибудь женщина тыкала меня носом в это.

Он что, серьезно?

– Ты угрожаешь мне, что уйдешь? – спросила я.

– Я говорю, уходи, пока ты выигрываешь, – ответил он.

– Значит, ты угрожаешь мне уходом, – предположила я.

– Я говорю, что если ты хочешь, чтобы я был здесь, то должна понимать, какого мужчину ты выбрала. Я все выложил. Это так оно и есть. Если тебе не нравится это, я могу выбрать альтернативный вариант.

– Поэтому угрожаешь уйти, – закончила я за него.

– Ты либо принимаешь меня таким, какой я есть, детка, либо да, я нахожу место, где у меня не будет проблем.

– Что, к твоему сведению, Шай, означало бы, что у меня будет дом без дополнительных хлопот по уборке за двумя людьми и стирки за двумя людьми.

– Да, сладкая, ты также будешь спать одна, и никто не будет вылизывать твою киску, – парировал он.

Поскольку из-за этого разговора у меня чуть не взорвалась голова, я решила, что если ошметки мозга и черепа будут разбросаны по всей гостиной, он не станет убирать ее, и мне следует немедленно прекратить этот разговор.

Что я и сделала. Схватившись за ручки корзины, я рванула прочь, захлопнула за собой дверь спальни, наделала много шума, когда убирала одежду, а потом заперлась в ванной с телефоном.

Конечно же, я уселась на туалетный столик, позвонила Тай-Тай и рассказала ей о моей стычке с Шаем.

Этот разговор прошел ненамного лучше.

– Табби, дорогая, – начала она осторожно, заставляя меня напрячься, – твой отец ни разу не пропылесосил дома за все те годы, что мы вместе. Честно говоря, я даже не просила. Кейн Аллен не из тех, кто пылесосит полы.

– Ну я – не ты, а Шай – не папа, и я не просила его пылесосить полы. Мы вели переговоры, и он прервал меня, прежде чем мы пришли к компромиссу и это не круто, – ответила я.

– Нет, ты – не я, но Шай – это Тэк, только моложе, и я знаю, что это не то, что ты хочешь услышать, но он прав. Ты прожила всю свою жизнь с отцом и его братьями, дорогая, так что ты тоже это знаешь.

Это отстой, но это было правдой.

– Я люблю тебя, Табби, – тихо продолжала она, – и я выслушаю все, чем ты захочешь поделиться со мной. Я также постараюсь помочь тебе советом. Я скажу тебе, что есть множество способов, которыми твой отец заставляет меня мириться со всей его крайней ... мужественностью. Тебе просто нужно решить, стоит ли это того.

Я приняла ее совет, хотя вроде как заблокировала некоторые из его частей.

Конечно, она была права. Шай, конечно, уже сделал это стоящим того. Но я была слишком упряма, чтобы признать поражение (пока), конечно.

Я позвонила Тай-Тай, позвонила Натали (снова), не получила ответа (снова) и избегала Шая, сидя в спальне до самого сна.

Или, я бы сказала, что избегала Шая, пока Шай не решил, что с него хватит.

Я поняла это, потому что он ясно дал это понять, войдя в ванную, пока я чистила зубы. Положив руки мне на бедра, он развернул меня, приподнял, усадил на туалетный столик, вытащил зубную щетку из моей руки и бросил ее в раковину.

Затем он наклонился ко мне, положив руки на столик по обе стороны от меня, и приказал.

– Ты же знаешь, что тебе наплевать, если я не стану пылесосить эти чертовы полы.

Честно говоря, Раш пылесосил, пока я не заставила его прекратить, потому что он не старался. Не то чтобы я не знала, что это была его уловка. Просто это не стоило головной боли, уговаривать его, когда я могла сама пропылесосить и покончить с этим. И я обнаружила, что это не стоит головной боли, потому что я потратила годы, прося его сделать это, прежде чем стала умнее, сдалась и просто стала делать это сама.

В тот момент, однако, у меня был полный рот зубной пасты.

Я повернулась, выплюнула пену в раковину, потянулась и схватила полотенце для рук, вытерла рот и бросила полотенце на стойку.

Затем я посмотрела на него и поделилась.

– Просто чтобы ты знал, на самом деле есть только один вид байкеров. Он может поделиться своими чувствами, а может и нет. Он может трахаться со своей женщиной, а может и нет. Он может кутить чуть больше, чем нужно, а может и нет. Но в глубине души, байкер есть байкер, и я знаю, что ты байкер.

– Хорошо, и..? – подсказал он, когда я замолчала, поэтому я продолжила.

– Есть только один вид байкеров, Шай, но есть три вида старух. Одна позволяет своему мужчине ездить по ней. Другая превращается в сучку, как мама или Митци. И третья похожа на Тайру, которая дает, но также ожидает получить взамен. Я как Тайра. Я не Тайра, но ты должен знать, что я обдумала варианты и выбрала этот вариант. Если ты не хочешь пылесосить, я тебя не заставлю. Но не прерывай меня, делая идиотские замечания, потому что ты решил, что разговор окончен. Уважай меня или... по правде говоря, я люблю тебя, ты знаешь это, ты значишь для меня весь мир... это будет глубоко копиться, гноиться, и наступит время, когда я не буду возражать, что твоя одежда лежит на полу в комплексе.

Его лицо изменилось, я затаила дыхание, когда он прорычал.

– Никогда не наступит время, когда ты не будешь возражать, что моя одежда лежит на полу в комплексе.

Клятва.

Безусловная.

Не извинение, но я получила ее, и возьму ее.

Я была достаточно умна, чтобы не злорадствовать.

– Ладно, я почистила зубы, а ты нет, так что можешь поесть перед сном, – заявила я.

Напряжение покинуло его лицо, глаза вспыхнули жаром, затем я оказалась с туалетного столика в спальне, брошена на кровать, мои трусики исчезли, и Шай съел что-то другое перед сном.

По правде говоря, я тоже пользовалась своим ртом прежде, чем заснуть, но, к счастью, то, для чего я его использовала, не дало мне ничего.

Кроме того, перед тем как заснуть, Шай доказал, что он не шутил, подарив мне два оргазма (или это было не только это).

Я засыпала под его бормотание.

– Просто чтобы ты знала, детка, такой байкер, как я, не трахается со своей женщиной.

Другие женщины, возможно, не думали, что им стоит знать, что именно она будет чистить туалеты без перерыва всю оставшуюся жизнь, но это сработало для меня.

Это была худшая стычка, которая у нас была. Хотя мы пару раз сталкивались лбами, больше ничто не заставляло меня злиться в одиночестве в моей спальне.

И в попытке сохранить это, я не делилась с Шаем о докторе Придурке.

Шай, как и все члены клуба, получал ежемесячную долю прибыли от продажи автомобилей и мотоциклов, а также от трех магазинов автозапчастей, которыми они управляли: один в Денвере, один в Колорадо-Спрингс и один в Форт-Коллинзе. Многие байкеры тащили туда свои задницы, чтобы поработать за прилавком, пополнить запасы на полках, проверить инвентарь, а те, кто как Шай с навыками механика, работали в гараже с машинами и мотоциклами. Никто этого не планировал, но такова была цена принадлежности к братству, не говоря уже о том, что это давало им средства к существованию. Поэтому никто не отлынивал.