Тот резко шел вниз – не больше, чем на десять шагов, а дальше оканчивался острым, как у утеса, краем. Ниже была пустота, без каких-либо признаков дна. Впереди, довольно близко от себя, он видел нечто, напоминавшее край другого утеса, находившийся вровень с первым, это явно был бывший берег острова, на котором стояла башня.

Он осторожно пошел вперед, потому что склон был крут, и ему приходилось откидываться назад, чтобы не соскользнуть к краю. Но даже когда он уже стоял на самом краю, он не видел ничего внизу – кроме, казалось, бездонной пропасти. Он оценил на взгляд ширину провала, находившегося между ним и берегом острова. Та была как раз такой, что он не мог с определенностью сказать, из каких пород состоит этот островной берег.

Он стоял в недоумении.

Не было никакой причины для того, чтобы здесь оказался этот провал, преградивший ему путь. Он сделал усилие, чтобы представить себе, что этот промежуток заполняет такая же скала, из какой состоит и прежнее морское дно, на котором он находится. Но ничего не произошло. Как будто именно здесь его творческие способности не могли создать естественный мост там, где не было ничего. Как будто ему не из чего было его строить, как будто в нем не было того, чем можно соединить края этого промежутка.

Долгое время он стоял, не веря самому себе. Затем его мозг начал работать, и откуда-то из глубины его пришел ответ. Он создал этот промежуток, совершенно не сознавая этого, а причиной было то, что он решил вернуться назад, чтобы быть Полом Формейном и изменить последствия прошедшей истории. Он намеревался расколоть Врага, который нанес ему удар во время церемонии основания старой Гильдии, – так чтобы тот стал не движением части людей, но частью каждого человеческого существа.

Это был единственный тогда известный ему способ заставить человечество принять одну из сторон – или творческое развитие, или застой; и таким образом привести скрытый, внутренний конфликт к внешнему решению.

Хэл не мог пересечь промежуток, находящийся перед ним, потому что до этого момента тот был не более, чем местом, которое он создал сам. Далее, на острове и в башне, он должен разделить эту вселенную с тем, кто выступит там против него. Потому что именно там спор достигнет кульминации и будет разрешен. Это место, которое он создал, было лишь ареной для решения этого спора – по его собственному, добровольному выбору.

Изо всех пока живших людей имелся только один – кроме него самого – с достаточной подготовкой и опытом, чтобы пройти сквозь фазовый экран, как это сделал он, и создать такое место назначения. После того как сюда придет он, следующим будет все легче и легче сделать то же самое. Но в этот момент и для этого человека, времени было мало. Возможно, даже слишком мало.

Он быстро повернулся и намеренно шагнул назад – сквозь дальний фазовый экран в коридор Абсолютной Энциклопедии.

– Слава Богу! – воскликнул Джимус.

– Как долго я отсутствовал? – спросил Хэл.

– Вообще нисколько, – ответил Джимус. – Возможно, пару минут, а потом ты вышел из другого экрана…

– Хорошо, – прервал его Хэл. – Теперь я хочу, чтобы все это сооружение перенесли и установили в главной комнате жилища Тама, и немедленно, – сказал он. – Сколько времени это займет?

– Я… – Джимус заколебался. – Час…

– Пять минут, – твердо произнес Хэл.

– Пять?

– Или настолько близко к этому времени, насколько вам удастся, – уточнил Хэл. – Только минимум из того, что у вас находится здесь, чтобы дверь работала.

– Но минимум – это все, что у нас вообще есть…

– Я говорю как директор Энциклопедии. Перенесите это. Как можно скорее. Аманда? Рух?

Он покинул коридор. Женщины догнали его только за дверью.

– В чем дело? – спросила Аманда. Он взглянул на нее, пока они шли бок о бок. Она имела право спросить. – Почему такая уж спешка?

– Я был в Созидательной Вселенной, – кратко пояснил он. – Но кроме меня кто-то еще должен пойти туда, и годится для этого только Там, потому что он умеет читать содержимое хранилища памяти Энциклопедии – не в такой степени, как я, но достаточно хорошо.

– Есть проблема? – продолжала допытываться Аманда.

– Да. Та, о которой я упомянул, и кое-что еще. Расселина – там, где ее быть не должно; и такая, что я не могу через нее перебраться. Мне нужен мост.

– Мост…

Хэл повернулся, чтобы взглянуть на нее. На ее лице было знакомое ему выражение.

– В чем дело? – спросил он.

– Плащ… я думаю, – Аманда глядела мимо него. – Я не знаю, почему, но плащ послужит мостом.

Они были уже у входа в жилище Тама.

– Да, – сказала Рух, когда они вслед за ней повернули к двери. – Благодарение Богу, что ты вернулся, когда нужно. У меня есть чувство, что он очень близок к концу… очень близок.

Они вошли, даже не попросив разрешения. Обстановка внутри едва ли изменилась. Теперь Аджела была одета в японское кимоно, которое, как отметил Хэл, выглядело совершенно аккуратно, в отличие от кое-как сидевшего сари. Она по-прежнему держала одну из рук Тама, а тот все еще пристально смотрел куда-то вдаль, его колени покрывал плащ межзвездного корреспондента, который он не носил с тех пор, как он вернулся в Абсолютную Энциклопедию больше девяноста лет тому назад.

Хэл быстро приблизился к креслу Тама с противоположной от Аджелы стороны и опустился на колени, положив свою руку на руку Тама, бессильно лежавшую на подлокотнике кресла.

– Там! – сказал он негромко, но настойчиво. – Я был в Созидательной Вселенной. А теперь, чтобы Энциклопедия стала инструментом для всех, как всегда мечтали мы и Марк Торре, нам нужно еще лишь одно – одно заключительное усилие от тебя. Можешь ты его сделать?

– Что ты говоришь? – прозвенел голос Аджелы. – Ты же не собираешься теперь просить его о чем-нибудь?

Хэл проигнорировал ее. Подошли Аманда и Рух, увели ее в сторону и заговорили с ней негромкими, но властными голосами.

– Но он сейчас не может сделать ничего! Он не может…

Негромкие, но твердые голоса двух других женщин прервали ее. Хэл, не обращая внимания на Аджелу, сосредоточился на Таме, пристально смотря в выцветшие глаза старика, находившиеся всего в нескольких сантиметрах от его собственных.

– Можешь ты сделать это, Там? – повторил Хэл. – Джимус со своими людьми находится на пути сюда с тем оборудованием, которое сделает это возможным. Ты войдешь в Созидательную Вселенную, и я пойду с тобой. Вначале, это должен сделать еще кто-то помимо меня, ее должен использовать больше чем один мозг, иначе она существует как нечто созданное мной только для себя самого. Но если я смогу разделить ее с тобой, мы также сможем разделить ее со, всеми остальными, на всех мирах. Ты понимаешь, Там?

Глаза старика смотрели в его глаза. Голова сделала еле заметное движение вперед и снова назад, которое могло быть кивком.

– Но он не может… он не может сделать ничего! – Судя по звуку голоса, Аджела теперь скорее кричала, чем говорила. – У него совершенно не осталось сил! Вы не можете сейчас просить у него что бы то ни было. Слишком поздно. Позвольте ему умереть в мире.

– Именно это я и предлагаю ему, – ответил ей Хэл, не сводя глаз с Тама. – Дело именно в этом. Там. У тебя наконец есть шанс увидеть конец, шанс увидеть завершение.

– Я вам говорю, что он не может сделать вообще ничего, он не мог бы, если бы и захотел! – возразила Аджела.

– Я думаю, что он может, – отозвался Хэл. – Это заключительное усилие, Там. Разве ты не можешь?

В лице Тама произошло изменение, настолько малое, что его не заметил бы никто – только эти четверо. Он снова сделал движение головой, теперь более явно выражая согласие.

– Хорошо. Ты помнишь, – начал Хэл, – что обладание знаниями Абсолютной Энциклопедии должно было быть обязательным требованием.

Он приостановился.

– Ты меня слышишь, Там? – спросил он. – Ты понимаешь?

Там сделал еще одни крохотный кивок. Его глаза, казалось, не видели ничего, кроме лица Хэла.