От СМИ досталось и Фэр. Журналисты опознали в ней «Джемму», экс-невесту Джерри, и налетели с вопросами: как она относится к его отношениям с Вирхинией, и вообще «это так смело, так смело — прийти на свадьбу бывшего». Сквозь зубы Фернанда поведала, что они с Джерри остались друзьями, она желает ему счастья, но комментировать ничего не будет.

Избавившись от назойливых журналистов, Фэр спряталась в доме. Она осматривала виллу, поправляла наряд, разговаривала с прислугой и пила шампанское, закусывая его морепродуктами и сладостями. Время шло и шло, а гостей не прибавлялось. Также не явились ни регистратор, ни жених, ни свидетели. Когда часы пробили половину девятого (а свадьба была назначена на 19.00), возмутились даже писаки. И многие начали разъезжаться.

Маргарита, пьяная вдрызг, отрубилась в гостиной на диване. Агустина жевала и жевала, будто раньше еды никогда не видела. Фернанда заметила вытянутое лицо тёти Фели, что маячила туда-сюда, уговаривая прессу и малочисленных гостей побыть ещё чуточку — жених только задерживается, наверное, на дорогах пробки. К Вирхинии Фэр и подходить не рискнула — та сидела на лужайке, обмотанная бумажными полотенцами, и рыдала навзрыд.

Энеас Арайя чудесно проводил время в компании доньи Канделарии Мендес. Эти двое бесконечно сэлфились, кокетливо хихикая по углам, хоть дама и годилась кавалеру в матери. Странно… а Фэр всегда думала, что Энеас специализируется на мальчиках. Опять ошиблась. Не поймёшь этих знаменитостей.

Но настроение у Фернанды поднялось — Джерри не пришёл, значит, свадьбы не будет. Он не женится на Вирхинии! Это всё — розыгрыш. Предложение по смс, пожелания по электронке, куча прессы… Ну и хитрый лис!

Амадо трезвонил по телефону раз в пятидесятый — (Фэр так и не ответила за три дня). Но, вспомнив о нём, осознала: Джерри звал её на свадьбу с женихом. С каким? С Берни она рассталась, о нём Джерри и не знал. Амадо! Ведь накануне она изобразила, что с ним спала. А Джерри, кажется, пронюхал. Наверняка ему Вирхиния рассказала. Она же наболтала Берни ерунды, могла и Джерри наговорить. А Джерри Амадо ненавидит. Фернанда расхохоталась, сообразив — Джерри устроил цирк со свадьбой из ревности. На душе сделалось так легко, так хорошо…

— Сеньорита, этот великолепный ликер из инжира и вишни с миндалём специально для вас, — к ней подрулил официант, неся фужер с коричневато-красной жидкостью.

— Для меня? — удивилась Фэр. — Но я не просила.

— Это велел подать сеньор, — лукаво подмигнул официант.

— Какой сеньор?

Но официант улыбнулся и ушёл.

Фернанда понюхала напиток — очаровательно пахло вишней и миндалём. Она залпом осушила фужер, забыв главный принцип человека её профессии — осторожность. Никогда нельзя брать в рот сомнительные «подарочки» от неизвестных кавалеров. Но было уже поздно.

«Надеюсь, меня не отравили», — весело подумала она. Конечно, это глупость. Ясно, что ликёр ей прислал кто-то гостей-мужчин.

— Едут! Едут! Жених приехал! — заголосила тётя Фели снаружи.

Что? Фэр чуть не подавилась пустым фужером. На часах — без четверти десять вечера. Не может быть, чтобы он явился сейчас! Она выскочила на лужайку, ощущая, как её пошатывает. Чёртов ликёр!

Подъехало авто — огромный чёрный внедорожник. Из него вышли: мужчина в синем костюме, здоровенный качок-охранник, Нанси в ярко-жёлтом облегающем платье и Джерри, одетый в рваные джинсы и белую рубашку.

Вирхиния, зарёванная и растрёпанная, тут же приосанилась и залебезила перед «женихом», как Барби возле кусочка колбасы. Но Джерри демонстративно прошёл мимо, и не глянув на неё. Бросил одну единственную фразу: «Организация на нуле!». Зато он приметил Фэр. Хвать! Крепко вцепился ей в руку. Повёл за собой по красной дорожке к алтарю. Вирхиния семенила следом, а Фернанда уже хохотала в голос, ей мерещилось, как кузина виляет хвостом и лижет Джерри туфли. Фотографы вновь защёлкали объективами.

— Эй, ты чего себе позволяшечки, грязная свинина?! — завизжала Вирхиния — охранник, что прибыл с Джерри, схватил её. Закинув на плечо, уволок в сторону. Вирхиния, потеряв накладной живот, орала, беспомощно вися на этой громиле и требуя адвоката, прокурора и президента.

Происходившее далее Фэр помнила смутно. Они с Джерри остановились у алтаря. Глаза его сверкали дерзко и неестественно, как два фальшивых изумруда. Она жаждала сказать гадость, но он был такой милый… А ещё рядом стояли Нанси с охапкой белых роз и Энеас Арайя, который, отделавшись от доньи Канделарии, улыбался, повторяя: «Очуметь, это просто космос!».

Лица остальных Фернанда видела размыто. Кружилась голова, одновременно хотелось спать, танцевать и целоваться. Тётя Фели была красная, как варёный рак. Вытаращив глаза и размахивая кулачками, она что-то выкрикивала, но до Фэр смысл не доходил. Мужчина в синем костюме о чём-то спрашивал. Фернанда, хохоча, отвечала и позировала фотографам. А Джерри улыбался. Улыбался, хищно щуря глаза, и целовал её… целовал…

Фэр как в бездонный колодец провалилась, а после — вспышка и белый небоскреб в Пуэрто Мадеро, дом Джерри. Лифт. В лифте он начал расстёгивать её платье, а Фэр рывком сняла с него рубашку — на пол посыпались пуговицы.

Когда они ввалились в квартиру, оба уже были полураздеты и даже не добрались до спальни.

— Жестковато, — выдала Фернанда, ощутив под лопатками стеклянный пол. И его мягкие губы на своих губах. И его прохладную кожу на своей коже. И косточки его бёдер…

Джерри смеялся как-то безумно. Этот его странный, дерзкий смех — было последнее, что Фэр запомнила из событий этого дня.

Комментарий к Глава 29. Свадьба года -----------------------------------

[1] В Аргентине покупка свадебных подарков не происходит спонтанно. Каждому гостю незадолго до свадьбы высылается специальная карта желаемых подарков (karta participacion). И гости покупают подарки из тех, что указаны в этой карте.

[2] Virgin (исп.) — дева, (Virgin Santa Maria Caridad del Cobre — Святая Дева Мария Милосердная из Кобре). Это лингвистическая игра слов, но тётя Фели права, любую католическую святую (коих тысячи), можно назвать Virgin — дева.

====== Глава 30. Уходя, уходи ======

Что-то назойливо щекотало Фернанде спину. Наверное, москит. Или муха. Фэр капризно взмахнула рукой, отгоняя насекомое, но оно продолжило бегать по лопаткам, по пояснице, вдоль позвоночника…

Фернанда резко перевернулась на спину. Муха оказалась наглее — пересела и поползла по щеке. Рассвирепев, Фэр с энтузиазмом ударила себя по лицу. Раздалось приглушённое хихиканье.

— Эй-эй, осторожнее, мне не нужна жена-калека!

Фэр протёрла глаза. Она лежала на кровати, заправленной чёрными шёлковыми простынями. Рядом сидел полуголый Джерри (в одном полотенце на бёдрах) и щекотал ей лицо длинным страусовым пером.

— Ты… ты… откуда тут взялся? Что происходит? — Фернанда приподнялась на руках — голова закружилась. Она узнала японскую спальню, сакуру, зеркало на потолке.

Джерри ухмыльнулся, буравя её глазами-кометами.

— Наконец-то соня проснулась.

— Я не соня, — пропыхтела Фэр. — Я вчера, кажется, перебрала… — она обхватила голову руками. — У меня адская мигрень. Наверное, мне что-то подсыпали в ликёр.

— МДМА.

— Чего?

— Метилендиоксиметамфетамин, — выдал Джерри без запинки, — наркотик, который входит в состав экстази. Это я велел напоить тебя ликёром. Но официант явно перестарался с дозировкой. Ты вырубилась слишком надолго. Извини, — он погладил Фернанду по затылку, пропуская её волосы через ладонь.

— Ты идиот? — взбесилась Фэр. — Ты сам наркоман и меня хочешь подсадить?

— Я не наркоман, — терпеливо промолвил Джерри. — Сколько раз повторять, что я принимаю лекарства, а не наркотики?

— Но в наркоте, тем не менее, ты отлично разбираешься, — Фернанда обиженно засопела.

— Просто я эрудированный человек.

— О, да! Особенно в некоторых вещах. Прям эрудиция через край лезет! — не утихала Фэр. — Секс, наркотики, садистское отношение к женщинам…