— Это ж круто! Я увижу знаменитостей! Вау! Сэси умрёт от зависти!

— А зачем ей умирать? Позови её с собой.

— А можно?

— Ну, конечно!

— Вот круто! Отпад!

Вскочив на ноги, Агустина попрыгала по комнате. Схватила большой скелет с подставки (пособие по анатомии) и закружилась с ним в импровизированном вальсе. Потом залезла с ногами на подоконник и натыкала в смартфоне номер подруги.

— Алло, Сэси, привет. Это Агус. Да знаю я, что сегодня суббота! Хватит дрыхнуть! У меня новости — крутяк! Слушай…

Фернанда закрыла дверь, оставив Агустину наедине с её подростковой болтовнёй.

Скоро завтрак. Его обычно готовила Маргарита, но иногда помогали и остальные. По утрам за столом собирались все, а обедали и ужинали отдельно друг от друга. У Фернанды график был ненормированный. У Маргариты свободный — она работала маникюршей и ходила по клиентам в определённые часы. Тётя Фели сидела дома, живя на проценты с акций — наследства покойного мужа — и занимаясь собой и Барби, а у Вирхинии бывали ночные дежурства в больнице. Как сегодня. Кстати, она должна уже прийти с работы. Надо сказать ей про клуб.

Но не успела Фэр подойти к комнате Вирхинии, как оттуда раздался визг:

— А-а-а-а-а! Это что тут за разврат?!!! — возопил голос тёти Фели. Она же недавно была на крыше! Раздвоилась что ли?

— Мама, не надо орать, — ответил сиповатый голос Вирхинии. — Нечего было входить без стука.

— Но ты моя дочь, Вирхиния! Я что в комнату к родной дочери должна стучаться?

— Да, сеньора, вы должны стучаться, — пробасил незнакомый мужчина.

Фернанда аж вздрогнула. Кто это? Вирхиния притащила к себе мужчину? И, похоже, тётя Фели их застукала. Вот так да! Почему нельзя было пойти в мотель? Ну сейчас она ей задаст! И Фернанда широко распахнула дверь.

Тётя Фели, вся пунцовая, одной рукой прижимала к себе Барби, а другой закрывала глаза. Вирхиния — пергидрольная блондинка с тонкими губами — стыдливо куталась в простынь. А рядом с ней стоял мужчина, высокий, смуглый и абсолютно голый.

— Прикройтесь немедленно! — кричала тётя Фели. — Это приличный дом! Тут живут одни женщины! Мария Вирхиния Сантойя, да как тебе не стыдно?! Как ты могла привести мужчину к себе в спальню?!

— Мама, мне уже двадцать шесть! Ещё немного и пора заказывать гроб, а ты меня упрекаешь, как маленькую девочку!

На стук двери все трое обернулись. Голый мужчина Фэр не смутил, но показался ей отталкивающим, хоть и был накачен. Похож на секьюрити — стриженый под ноль и с толстой короткой шеей.

— Фернандита, немедленно закрой глаза! — скомандовала тётя Фели. — В нашем доме голый мужчина! Не удивлюсь, если это маньяк из телевизора! О, боже, я же сейчас упаду в обморок!

— Тётя, я что, по-вашему, голых мужчин не видела? — фыркнула Фернанда. — Я работаю инспектором полиции, если вы забыли.

— Караул! И куда бежать приличным женщинам, когда даже дочь и племянница любуются на голых самцов?! Один разврат кругом! Так и придётся переселяться на Луну, — паниковала тётя Фели. — Барбара Сантойя, пойдём отсюда, этот дом превратился в вертеп! И не смотри на этого дегенерата! Это зрелище не для твоих нежных глазок! — прикрыв морду Барби ладонью, тётя Фели зажмурилась и на ощупь вывалилась в коридор.

— Так, ты, одевайся и вон отсюда! А то проведёшь остаток дня в комиссариате за вторжение в частную собственность, — грубо велела Фэр мужчине.

Тот, подняв с пола брюки и ухмыляясь, стал одеваться. Вирхиния, сидя на кровати, насуплено сопела. Когда мужчина собрался, Фернанда выпроводила его, пригрозив: если ещё раз увидит, непременно арестует. И потыкала жетоном ему в нос. Напуганный мужчина убежал, сверкая пятками, а Фэр возвратилась в комнату кузины. Та уже была одета в махровый халат. Сидя в кресле, она дымила сигаретой и хлюпала носом.

— И что это значит, Вирхи? — спросила Фернанда, прикрыв за собой дверь.

— Что значит? — огрызнулась та. — А то, что эта полоумная семейка никогда не даст мне завести ребёнка.

— Чего-чего? Ребёнка? И что ж, это был потенциальный отец? Ну… я не знала, что он твой жених, — смягчилась Фэр. — Но вы могли пойти в мотель или к нему домой. Зачем было приводить его сюда? Как его зовут?

— Допустим, Сезар. И что? Какая разница? — разозлилась Вирхиния. — У нас допрос что ли?

— Это не допрос, Вирхи. Но здесь, кроме тебя, живут и другие люди. Мы все женщины. Поэтому не надо водить мужчин тайком. С женихом принято знакомить всю семью.

— Да не жених он мне! — вознегодовала Вирхиния, размахивая руками. — Я с ним познакомилась два дня назад. Он пришёл в консультацию с беременной женой. А сегодня, когда я вышла с работы, у меня сломался каблук, а он увидел меня и подбросил домой. Просто я ему понравилась.

— И ты потащила его в постель?! — наморщила лоб Фернанда. Она не была ханжой, напротив, ратовала за свободные отношения, но не до такой же степени.

— А что тут такого? — пожала плечами Вирхиния. — Хороших мужчин днём с огнём не сыщешь, а мне уже двадцать шесть. Я почти старуха, а у меня ещё нет ребёнка. Сезар — хороший кандидат на роль отца. Видела, какие у него мускулы? Он же истинный Аполлон! И явно отличный производитель, ведь он уже сделал ребёнка первой жене, а потом сделал и второй. Я вчера её как раз осматривала. Он мог бы осчастливить и меня, сделав и мне качественного ребёнка. Сегодня у меня был великолепный шанс залететь. У меня всё было на мази! Я сказала Сезару, будто принимаю противозачаточные, — Вирхиния захихикала в кулак. — И ещё я приготовила иголку, чтобы проколоть презерватив. И шприц на случай непредвиденных обстоятельств. Через девять месяцев я бы родила, а потом предъявила бы Сезару счёт. Ведь он не из бедных. У него крутая тачка, и он сказал, что живёт в Бельграно. А там жутко дорогие дома и квартиры! Я так долго искала подходящего кандидата на роль папочки, и вот нашла. Но явилась мама и всё испортила. Самое обидное, что до секса у нас не дошло. Мы успели только раздеться. Мама вечно ломает мои планы! Она хочет превратить мою жизнь в ад, ведь женщина без детей — не женщина.

Казалось бы, нечему удивляться, ведь Вирхиния, сколько Фэр её помнила, всегда была со странностями. Да и удивить инспектора полиции — непросто, но Вирхиния умела это мастерски. Лет с четырнадцати она была одержима идеей родить ребёнка. А не осуществилось это до сих пор, потому что Вирхинии никак не попадался нужный человек. Все «экземпляры» и «производители» (так она величала мужской пол) были недостойны носить звание отца её детей. Ведь рожать Вирхиния хотела от принца с голубой кровью, богатого, красивого и здорового аки племенной жеребец.

— В этом году я непременно должна родить — это мой последний шанс! — вопила она истерично. — Ведь всем известно, что после двадцати пяти женщина — неликвидный товар. Я всякий раз с ужасом смотрюсь в зеркало. Того и гляди отовсюду полезут морщины и седые волосы!

— Я не верю, что ты всерьёз это говоришь, — покачала головой Фернанда. — Вирхи, ты же врач! Как ты с людьми работаешь?

— Ни одна клиентка пока не жаловалась, — горделиво вздёрнула Вирхиния нос. — Гинеколог — самая лучшая профессия на свете! Я хотела, чтобы и Агус была гинекологом. И ведь Марго меня поддерживала. Но мама всё испортила. Ты и она изуродуете девчонку. Эта глупая мазня, которой она занимается, никому не нужна. Так и будет всю жизнь одна. А ей уже семнадцать — самое время думать о парнях. Про тебя и говорить нечего. Ты со своими пистолетами и маньяками, Фэр, загубишь себе жизнь. Когда-нибудь тебя убьют, а ты и детей после себя не оставишь. Так и умрёшь несчастной. А тебе гораздо легче родить, чем мне. Я работаю с толпой тёток. У нас в консультации лишь один мужчина. Но он старый и детей уже делать не может. Зачем живёт на свете, непонятно. А ты работаешь в толпе мужчин. На твоём месте я бы уже давно родила от какого-нибудь смазливого полицейского.

Фернанда не знала что ответить, мечтая уже закончить этот нелепый разговор, и на помощь ей, сама того не ведая, пришла Маргарита.