— Да, спасибо большое, сеньорита, — кивнул доктор вставая.

Джерри бросил на Фернанду испепеляющий взгляд.

— А ты чего тут делаешь, мисс инспектор?

Фэр уже собралась наврать, но доктор поспешил ей на помощь.

— Херман, если бы не эта сеньорита, ты бы уже трогал за нимбы ангелочков в раю.

— Скорее уж чертей за рога в аду, — съязвил Джерри.

— Она спасла тебе жизнь.

— Эх, Фернанда Ривас! Вот что ты за человек? И жить ты мне не даёшь спокойно, и сдохнуть тоже. Я не просил меня спасать. И тем более звать сюда Гильермо. Почему ты всегда и во всё суёшь свой курносый нос? — глаза у Джерри сейчас были болото-зелёные, как дикий мох.

— Херман, не будь злым! — вмешался доктор. Но Фэр уже не слушала — её захлестнул гнев.

— Да, ты прав, Джерри Анселми! Я и сама думаю: почему я такая идиотка? Мне показалось по телефону, что у тебя странный голос. И чего это я попёрлась сюда и вызвала врача?! Надо было бросить тебя в отключке! И поделом! Никто бы не стал тебя оплакивать, если бы ты отбросил копыта! Тем более я! Приятного аппетита!

Схватив свой мини-рюкзачок, Фэр выскочила из квартиры. Ноги её здесь больше не будет! Никогда! И пусть попробует прислать ей цветы ещё раз! Они с жёнушкой стоят друг друга. Скоро у обоих рога в дверь не пролезут.

Фэр вихрем пролетела мимо сеньора Феликса. Тот крикнул вслед:

— Эй, инспектор! Сеньорита инспектор! Вы должны мне помочь! Представьте, мой лук всё-таки утащили! Вместе с кастрюлей! Вот ворюги!

Но голос консьержа утонул в рёве мотоцикла — Фернанда газанула так, что птицы с кустов разлетелись.

Целый час она бездумно каталась по трассе. По десятому кругу объехав Пуэрто Мадеро, она, наконец, сменила направление и вернулась домой. Ещё издали заметила: у забора кто-то маячит. Мужчина! С длинными рыжими волосами.

— Берни, а ты что тут делаешь? — раздражённо поинтересовалась Фэр, спрыгнув с «Дьявола».

— Ты так быстро уехала из комиссариата, что я это… не успел и слова тебе сказать, — он почесал затылок.

— А о чём нам говорить? — не поняла Фернанда.

— Ну… я это… я хотел узнать… Тебе понравилось?

— Что?

— Мой подарок. Цветы то есть. Ну… это, я в общем не умею такие штучки дарить, просто я это, позвонил в цветочный магазин и сказал, чтоб они прислали это, красивый букет. На свой выбор. Надеюсь, он красивый и тебе понравился? А то я это… его не видал даже.

— Так это был ты? Ты прислал мне букет?

— Ну да…

На лице Фернанды отразилась такая досада, что и туповатый Берни её увидел.

— Тебе не понравилось?

Фэр попыталась скрыть разочарование и опустила глаза. Вот дура-то! И с чего она решила, что это Джерри купил букет?

— Понравилось, конечно. Спасибо. Очень красивые цветы.

— Тогда это… я давно хотел тебе сказать, то есть это… предложить, — он почесал нос и вытер его рукавом. — В общем… ну… короче… давай это… встречаться. Будь моей это… девушкой.

Фэр решилась взглянуть на Берни. Он улыбался как-то по-дурацки. Она не знала что сказать и растерялась. С другими мужчинами оно получалось само. Вот Конрад, например, никогда её не спрашивал, хочет она быть его девушкой или нет. Он танцевал на её ушах, лез целоваться, и она не сопротивлялась.

Берни целоваться не лез. Он стоял как бревно и переминался с ноги на ногу, лохматя свои дурацкие волосы.

— Ну так это, чего скажешь? Ты это, хочешь со мной встречаться?

— Эээ… не знаю… это так неожиданно… — промямлила Фернанда. — Я-я-я… Дело в том, что я не готова к серьёзным отношениям.

— А кто ж говорит о серьёзных отношениях? Я ведь тоже их не хочу. Давай это, просто так встречаться, ну там, ходить куда-нибудь, лопать хот-доги, пиццу, зырить бокс по телеку. Я люблю бокс. И всё такое… — чем больше Берни говорил, тем глупее чувствовала себя Фэр. Он, может, и хороший парень, но не её уровня. Они живут в разных мирах, хоть и работают в одном комиссариате.

— Значит ты это, согласна быть моей девушкой?

— Без обязательств? — наморщила Фернанда лоб.

— Ну да.

— И без всяких там: «Ты теперь моя девушка, не ходи туда, не делай то, не надевай это?».

— Так точно!

— Эээ… ну ладно, раз так, я согласна, — выпалила Фэр, увидев: с балкона на них таращится Маргарита. И сама растерялась. Ну и зачем она это ляпнула?

— Клёво! — обрадовался Берни. — Короче это, ладно, до завтра. Пойду я, а то мы тут это, с ребятами договорились в пул поиграть вечерком. И пивка попить. Меня уж они ждут. Увидимся это, завтра короче, малышка, — и он чмокнул её в губы. Легонько. Завёл свою колымагу, Фиат 1976 года, и был таков.

— Ты что, новый роман закрутила? — крикнула Маргарита с балкона.

— А тебе-то что?

— Да ничего! Но вроде у тебя был кто-то покруче. А этот рыжий, лохматый и на раздолбанной таратайке. Тот был лучше!

— Тебя забыла спросить! — огрызнулась Фернанда, ставя свой мото на сигнализацию. — Где Агустина?

— Сидит под замком в своей комнате. Она наказана!

Вздохнув, Фэр зашла в дом. Надо забыть о Джерри, о Берни и вообще обо всём и сосредоточиться на Агус. Вдруг откровенный разговор что-то изменит?

====== Глава 22. Любовники ======

Агустина, однако, с Фэр беседовать не стала. Ни уговоры, ни требования девчонку не трогали.

— Можете заколотить окна и двери, я из дома больше не выйду! — кричала она, топая ногами. — Я тут умру, и вы будете счастливы!

Раньше Фернанда была уверена: истерики Агус из-за влюблённости в Джерри. Она ждала, что племянница одумается, когда чувства остынут. Но теперь Фэр в этом усомнилась. А имеет ли Джерри отношение к происходящему?

Плакаты со стен были сняты, холсты свалены в угол, а мольберт пылился на шкафом — Агустина уже не рисовала и, судя по табелю с баллами, и не училась. Такими темпами её из школы попросят. Неужели она потеряла интерес к профессии? А ведь мечтала стать художницей! Попытки расспросить девчонку об успеваемости тоже не привели ни к чему.

— Пропади пропадом эта школа! — был ответ.

Но на занятия она ходила честно — Фернанда позвонила сеньоре Эрике и та подтвердила, что девочка школу посещает. Но домашние задания не делает и отказывается отвечать, когда её спрашивают. А чтобы успешно закончить год, нужно получить по тринадцати предметам из пятнадцати баллы не ниже семи.

— Агус, давай на чистоту. Объясни мне, почему ты не хочешь учиться? Тебе ведь так нравилось… Что случилось? Может, тебе надоела профессия или сама школа? Или преподаватели, твои одноклассники. Тебя никто не обижает? Ты скажи, я разберусь, — искренне пообещала Фэр. — Можно же и сменить школу.

— Я ненавижу эту школу! Но я не уйду из неё.

— Почему?

— Потому что я должна там остаться. Это моя судьба.

— Какая ещё судьба? Судьбу свою человек строит сам. Что за ерунда?

— Нет, — покачала Агустина головой, — это не ерунда. Так должно быть. За меня всё решено теми, кто понимает лучше.

— Ничего не понимаю, — Фернанда похлопала глазами. Бред сумасшедшей! Неужели у Агус что-то с головой? А вдруг Маргарита права и ей надо к психиатру?

— Любая профессия — это ограничения, — рассуждала Агустина. — А человек должен быть свободным. Вот и всё. Иди отсюда, тётя. Ты меня не понимаешь. Значит, ты — мой враг. А от врагов надо держаться подальше.

Фэр разозлилась и ушла.

Шли дни, недели, у Агустины начались зимние каникулы, перед которыми она завалила почти все тесты, и в сентябре ей грозили либо пересдача, либо исключение из школы. Но ей было до лампочки. Из агрессивно-мрачной она превратилась в абсолютную амёбу. Ползала по дому, как сонная муха. Фернанда решила, что девчонка подсела на наркотики, и повела её к наркологу.

Агустина не сопротивлялась. Анализы на наркотики показали отрицательный результат. Но, осмотрев девушку, доктор посоветовал показать её психиатру. И тут Агустина встала на дыбы.

— Мне нельзя! — вопила она. — Это запрещено! Запрещено излагать свои мысли посторонним!

К психиатру не пошли. Хуже всего, что Маргарита и тётя Фели от ситуации самоустранились. Тётя утверждала, что ей некогда — у неё на попечении Барби и две неразумные подружки: донья Канделария и донья Раймунда. Первая вместо крокодила завела тропического паука, а у второй внук — хуже любого паука. Он ужасно избалован и всегда кричит.