- Простите, мне нужна первая остановка на Колокольной улице. Подскажите, где выходить?

  Да! Прозевала все-таки человека, - что зашел и встал недалеко, видела, проехал минут десять уже, а теперь точно - мужчина с легкой асимметрией глаз. Левый пошире открыт, а правый с прищуром. Во всем другом не узнаваем - полнее, свежее лицом, с аккуратной стрижкой и бакенбардами. У пропавшего... Николя, вспомнила имя, - был вид пьяницы и дистрофика. По снимку и не разобрать - волосы бесцветной паклей, под глазами темные круги, нездоровый цвет кожи.

  - Через две остановки. А вам куда? Я могу проводить, если нужно, я тоже выхожу.

  - Замечательно. Да, мне к букинистическому магазину. Давно в поисках редкой книги и вот удача, нашел, специально приехал.

  - Вы не местный?

  Время терпит. Роберт Тамм подождет, сам дал люфт в два часа, а я поймала за хвост свою удачу и должна узнать так много, как смогу. Тот, давний первый попутчик болтал мне о чем-то, но я не слушала. А нужно было.

  - Да, живу в области. Городок Виила, бывали?

  - Нет. А что за книгу вы ищете?

  - "Наброски картографа" первое издание.

  Слово за слово, я свободно говорила с незнакомцем, а он охотно вовлекся в беседу. Неделю назад бы увидела себя со стороны - не узнала. Открыта и общительна, глаза спрятать не хочется, лицо отвернуть тоже. И дело не только в цели "нужно для дела", но и в общем душевном настрое. Дышалось свободнее не только с каждым новым днем, но и с каждым часом. Вчера и сегодня - ничего не произошло за ночь. А мир еще на один шаг ближе стал. Еще на одну грань проснулись хорошие чувства и восприятие.

  Сегодня я говорю! И даже приветливо улыбаюсь. Не притворно и фальшиво, а искренне.

  Все совпало - имя Николя и адрес - бывший филиал банка, ставший внезапно большим букинистическим магазином. Только планировала проверить, и вот, - ход, переставший быть пустым помещением. Я проводила попутчика, выманила визитку, и еще долго стояла перед дверьми бывшего банка, осененная внезапной мыслью: а если это не двойники, а те же самые люди? Они изменили жизнь, только не в этом году, в октябре, как начались сбои, а намного-намного раньше. Вот, что значили слова Юля Вереска! Никто. Никуда. Не пропал!

  Один из нас

  В отделение добралась ближе к одиннадцати. Отсканировала пропуск, поднялась на этаж и заметила Роберта в коридоре, еще на подходе к нужному кабинету. Он увидел, сделал жест, и я осталась на почтительном расстоянии, не мешая ему закончить разговор с человеком в форме.

  Погоны, знаки, количество полос на специальном вшитом ярлычке - ни о чем мне не говорили, не отличала я званий. Могла, конечно, отделить патрульного дорожного полицейского от патрульного общественного правопорядка, но повыше должности сливались в общий сине-серый ряд. Роберт отличался тем, что на нем формы не было вовсе, - все гражданское. Ботинки, брюки, рубашка, костюмная жилетка. Кто он здесь? Руководитель отдела? Следователь? К нему нужно обращаться по званию?

  - Здравствуйте, Ирис. Пройдемте в зал совещаний, там свободно сейчас.

  Тот же зал, и я села в первом ряду на один из стульев, как и в прошлый раз. Он положил на стол свой анимофон, что-то прокрутил на экране, и спросил после долгой паузы, которую сам себе дал на размышление. Словно не был уверен - с чего хотел начать разговор:

  - У вас сохранились сообщения, что я отсылал на днях?

  - Да.

  - Проверьте.

  Я проверила. Письма были. Кивок Роберта не убедил, он заставил их открыть - каждое, и я поняла в чем дело: вместо фотографий, на которые еще недавно я смотрела и заучивала черты, пустые ячейки с "ошибкой файла". Вместо нескольких строк, в списках данных и адресов, наборы символов, но никак не читаемый текст.

  - Сегодня утром я проверил все, что только мог. Обзвонил и спросил сотрудников лично, напряг по срочности сетевой отдел, итог один: все пропавшие на сбоях люди, исчезли из всех баз данных города, исчезли из дел, что открывались по факту их пропажи, исчезли сами дела. Коллеги впервые слышали, на опросы соседей и близких никто не ездил, адреса регистрации и их фактического проживания - либо давно пустуют, либо в них не первый год живут другие люди. Если бы не рукописные заметки, которые я делал в записную рабочую книжку - не осталось бы ни малейших следов их существования.

  - Роберт, вы знаете, где Август?

  - Где конкретно - нет. Знаю, что он не в городе, и даже... не совсем в нашем пространстве. Ищет ответ на какой-то вопрос, предупредил, что связаться невозможно и это займет несколько дней. Сразу даст знать, как вернется. Пока будем справляться своими силами...

  - А пограничники, те, что пропали, четверо. С ними та же история?

  - Да. С одним исключением - о них помнят старосты и те немногие, кто хоть краем общался. Вот я и хотел лично убедиться сегодня, что вы не забыли о пропавших на сбоях. Вы видели их фото, помните их лица, помните их имена. Записали куда-то вне анимо?

  - Нет. Но запишу. Роберт, у меня есть теория о том, что происходит. - Я вытащила из сумки визитку. - Пока ехала к вам, познакомилась с попутчиком.

  Он взял карточку и чуть приподнял брови. Знакомое имя, конечно, он наверняка весь список знал наизусть. Я объяснила, начав рассказ с первых двух людей, спросивших дорогу, на которых я не обратила внимания, и в подробностях передала историю сегодняшнего утра.

  - Поищите только по именам и датам рождения. Живут не в Сольцбурге, иначе бы ориентировались в городе и маршрутах.

  - Можете подождать несколько минут?

  - Конечно.