- Мля, ты меня удивила... - Катарина умиротворенно расслабила плечи, выдохнула, и очень доверительно улыбнулась. - Я люблю всем клички давать, ты знаешь. А то, что "помойкой" в ответ обзывали травило мозг, уродовало самоощущение... А Роберт меня Волчицей назвал. Я его укусила в плечо, не по-настоящему, но ощутимо, не сдержалась в какой-то...

  Она опустила ресницы, растеряв на момент откровения всю свою резкость, яркость, даже жесткость характера. Наверное, ее затопила нежность, и она проступила во всем ее облике, превратив Катарину в непривычно растерянную. Новое данное прозвище никак не ассоциировалось с ней именно сейчас, но я бы с Робертом согласилась.

  Катарина такая - смелая, верная, не прирученная и свободная.

  - Так совпали эротические мечты с реальностью?

  - Заткнись.

  - Что, так плохо?

  И едва ускользнула от сумочки, которой Катарина решила меня ударить.

  - Я тебя сейчас просто убью!

  Нет, я все же ввернула свою "шпильку" маленькой мести за ее пошлости. Она с полминуты гонялась за мной с угрозами и обзывательствами, а потом со смехом и бессилием прекратила. Слабости много, побледнела и пот бисеринками выступил у нее на лбу.

  - Морда... где там твой кофе?

  - У меня чай.

  - Давай чай. Пить хочется после орехов.

  Мы ненадолго прервали прогулку, присев на лавку и по очереди опустошая термос черного чая. На холоде он быстро остывал до нужной температуры и можно было пить большими глотками, утоляя жажду.

  - А дальше у тебя как было?

  - В каком "дальше"?

  - С Прынцем твоим. Как ты поняла, что не на одну ночь связь?

  - М-м... увидела вторую подушку.

  Катарина прыснула, не удержав самый последний глоток. Отдала мне колпачок и я спрятала пустой термос обратно в сумку.

  - И все?

  - Он признался, что давно меня любит, что хочет со мной жить, что я ему нужна. И теперь мы вместе, я его жена, а он мой муж. - Не стала уточнять, как давно. Сроки не важны. - А почему ты спросила про "дальше"? Разве тебе ничего не ясно с Робертом?

   - Не ясно...

  Это я знала историю с вызовом много лет назад, я знала, что он не упускал ее из виду, и неравнодушен к ней. Раз увез к себе, уступил соблазну вместе провести ночь, то Роберт перешагнул рубеж между отношением к ней как к малолетней девчонке, и отношением как к молодой женщине. Только Катарина об этом не знала. Для нее события короче и знания уже, - привез, подлечил, разобрался с обидчиками, переспал... и? Сегодня Катарина поедет куда - к себе или к нему? Она - мимолетная прихоть?

  - Знаешь, от чего я в шоке сегодня утром была? Роберт в пять уже на работу уехал, а я еще в его квартире оставалась, ходила, думала, смотрела на все вещи, завтракала...

  - От чего? - переспросила, потому что Катарина замолчала слишком надолго, погрузившись в мысли.

   - Я так денег хотела. Защиты достатком. Комфорта, тепла, сытости. И вот оно, все это, а мне не надо. В смысле... вот будь на его месте реальный богач, и не квартира, а особняк, и машина не служебная, а своя, и не горячего молока с медом он мне принесет, а колье с бриллиантами - не надо. Уйду. К Викингу уйду, даже если его жизнь вверх дном перевернется и он будет вынужден жить в ледяной хибаре в Яблоневом, едва зарабатывая на еду. Мне он нужен, а не то, что за ним стоит. Веришь?

  - Конечно. Ты ведь однажды ушла из комфорта, тепла и сытости ради себя. Ты не продаешься, Ката. Ты на самом деле - Волчица.

  Она посмотрела на меня с признательностью. Тихо спросила:

  - А вдруг он считает иначе?

  - Не гадай. Не додумывай. Волнует что-то - задай этот вопрос, хочешь чего-то - скажи вслух. Ты что, собралась терзаться часами и днями в сомнениях?

  Катарина оскалилась - то ли в улыбке, то ли в злости. Достала свой анимо и четырьмя решительными касаниями пальца к экрану отправила вызов. Кому - я догадалась через секунду и даже слегка струхнула, - а не наделала ли я глупостей, наболтав подруге такие советы?

  - Роберт, я не хочу быть приходящей и одной из многих, если они есть, или были... не важно. Я тебя люблю, хочу жить вместе, хочу быть единственной, и не любовницей, а женой.

  И побелела. Только это окончательно убедило в том, что Катарина не устроила розыгрыш для меня, сымитировав звонок. Качнуло - куда-нибудь сбежать с лавочки, это слишком личное, а я внезапно оказалась свидетельницей настоящего признания в любви. Третьим здесь не место! Поднялась, отошла, даже отвернулась. И через долгую паузу Катарина произнесла:

  - Ладно.

  Тихо, слабо, растратив все душевные силы на предыдущие слова. Когда я осторожно обернулась, увидела подругу согнутой пополам. Она обнимала свои ноги, уткнувшись в колени лбом и тряслась от слез, а ее анимо валялся у ботинок на тротуарной плитке. Мигнул затухающим экраном, переходя в режим "отбой" после звонка.

  Я в тревоге подсела обратно, обняла за плечи, а девушка заплакала в голос. Навзрыд, со скулежом и всхлипами. Не зная, как помочь, я продолжала ее гладить по рукам и спине в утешение и отмахнулась от проходящей мимо женщины. Та, сердобольная, сменила линию своего хода и шагнула к нам: "Все хорошо?". Я закивала, попыталась благодарно улыбнуться за отзыв, и замахала руками. Женщина пошла дальше.

  - Господи, что он тебе такого сказал? Из-за чего столько слез? Подруга?