– Что она сказала, когда ты поведал ей о своей любви?
– Она засмеялась, – горестно проговорил Брайен. – Засмеялась.
– Вероятно, она пыталась вежливо отклонить твои чувства, превратив все в шутку, – безжалостно заметил Джим.
– Я нисколько не сомневаюсь, что ее намерения были именно таковы. Потому что, помимо всех прочих добродетелей, она наделена ангельской добротой и милосердием. И к тому же она знала, что я знал, что моей любви к ней не суждено стать взаимной.
– Ты знал это? И все равно сказал ей?
– Я должен был сказать, иначе бы не выдержал! Может быть, я пронзил бы мечом этого Мак-Дугала, хотя он не настоящий соперник.
– М-да… А почему ты так уверен, что твоей любви не суждено стать взаимной?
– Как же иначе? Ведь она из благородной семьи и честная девушка. Как ты сам сказал, я дал клятву верности леди Геронде Изабель де Шане. Я поклялся своей честью. И поскольку я тоже честный человек, когда-нибудь я вернусь и женюсь на ней – но сделаю это, зная, что расстался с той единственной, которую действительно любил, с Лизет.
Наступило молчание. Джим думал, что сказать. Брайен же, очевидно, в словах не нуждался.
– Люди иногда не женятся на тех, кому они давали клятву, – сказал Джим.
– Только не благородные люди, – возразил Брайен, гордо выпрямившись. Нет! Я связан словом. Слово дворянина и христианина не может быть нарушено никогда!
– А каково же будет леди де Шане, если она узнает о твоей любви к Лизет?
– О, она, конечно, узнает. Мой долг сказать ей об этом.
– Брайен! – воскликнул Джим, закрыв глаза и схватившись за виски; он даже не думал, что способен на такой театральный жест. Однако сейчас, как ни странно, он не только удался на славу, но и принес временное облегчение. Любой ценой, говорил он себе, нужно уговорить Брайена, чтобы он выбросил из головы эту чушь. – Подумал ли ты о том, как несчастна будет леди де Шане, если узнает, что ты женишься на ней не по любви, а только из чувства долга?
– Да, она, конечно, будет несчастна. Но как честный человек могу ли я промолчать? И опять же как честный человек я должен вступить с ней в брак и навсегда расстаться с Лизет.
– Послушай, Брайен, – начал Джим и замолчал, не зная, в какой форме выразить свою мысль.
– Да, Джеймс? – Брайен взглянул на него.
– Послушай, Брайен, какого цвета волосы у леди Лизет? – Джим старался говорить по возможности рассудительно.
– Светлые, – ответил слегка удивленный Брайен. – Ты ведь сам видел.
– Да. Я просто хотел убедиться, что ты тоже заметил. А теперь скажи мне, какого цвета волосы у леди Геронды Изабель де Шане?
– Ну, тоже светлые. К чему ты клонишь, Джеймс?
– Одну минуту… Ответь мне сначала, леди де Шане высокого или невысокого роста – для женщины?
– Невысокого. Но…
– А леди Лизет де Мер – высокая или невысокая?
– Тоже невысокая. В самом деле, Джеймс, я не понимаю, зачем ты задаешь все эти вопросы?
– Сейчас поймешь, – пообещал Джим. – И так, ты в течение нескольких лет любил Геронду Изабель де Шане, но не мог взять ее в жены, потому что ее отец, единственный человек, который может дать разрешение на ее брак, отправился в Святую Землю и с тех пор о нем нет вестей, не так ли?
– Конечно, так. Ведь я сам говорил тебе об этом, Джеймс.
– Отлично. А теперь подумай немного. Обещай мне серьезно обдумать то, что я тебе сейчас скажу.
– Обещаю, Джеймс. Ведь ты мой лучший друг и самый мудрый советчик. Все, что ты скажешь, пойдет мне только на пользу. Я постараюсь очень серьезно обдумать твои слова.
– Несколько лет назад ты полюбил леди Геронду Изабель де Шане, которая красива, невысокого роста и имеет белокурые волосы. Уже почти четыре года вы оба мечтаете пожениться, но лишены такой возможности. И вот здесь, в этом замке, ты встречаешь другую девушку; она невысока, светловолоса, и ты восхищен ее красотой – не так ли?
– Каждое слово – истинная правда, – торжественно заявил Брайен. Потом его тон изменился. – Но будь я проклят, если понимаю, что ты мне хочешь этим сказать!
– Вот что – и я хочу, чтобы ты над этим хорошенько подумал, даже не один день, прежде чем ответить мне. Возможно, тебя вообще привлекают невысокие светловолосые красивые женщины, и ты полюбил одну из них, которая оказалась твоей соседкой; однако, к твоему большому несчастью, обстоятельства не позволяют тебе жениться на ней. Четыре года ты ждал свадьбы со своей любимой, и вдруг тебе встречается другая леди, также невысокого роста, светловолосая и красивая, но на ней можно жениться. И нельзя ли предположить, сэр Брайен Невилл-Смит, что вы перенесли ваши неосуществленные мечты о любви с леди де Шане на Лизет де Мер, для союза с которой нет препятствий?
Брайен посмотрел на Джима долгим и пристальным взглядом.
– Хорошо, Джеймс, – бодро сказал он. – Я подумаю об этом – прямо сейчас!
И он задумался, глядя на Джима и не произнося ни слова. Время шло. Джим начал уже испытывать неловкость, а Брайен все молчал. Наконец он открыл рот и заговорил:
– Нет, Джеймс. Я обдумал все самым серьезным образом. И как ни крути, выходит, я никогда не любил Геронду де Шане глубоко и по-настоящему. Это была просто фантазия последних трех лет – ведь мы в самом деле, как соседи, могли встречаться довольно часто. Нет, только Лизет де Мер я люблю большой, настоящей и чистой любовью.
– Брайен… – в отчаянии начал Джим; однако тот перебил его:
– Так что же мне делать, Джеймс?
Джим тяжело вздохнул:
– Не знаю, Брайен. То есть… сейчас я не могу дать тебе совет. Давай сначала покончим с полыми людьми, хорошо? Я все обдумаю. А ты до тех пор никому ничего не говори. Не теряй голову и не причиняй вреда Ивену Мак-Дугалу. Обещай мне.
– Обещаю, Джеймс. Даю слово. Если он сам не затеет ссору, я не брошу на него косого взгляда, даже если он будет с Лизет.
– Хорошо. А теперь давай вернемся к столу.
Пока они отсутствовали, Лизет и Мак-Дугал спустились со стены и сели в дальнем конце высокого стола, беседуя так тихо, что их никто не слышал.
Впрочем, тут не было большой опасности, потому что сыновья де Мер (присутствовали только Кристофер и Алан) по-прежнему засыпали вопросами Дэффида, и когда кто-нибудь из них говорил, то заглушал все разговоры. Джим и Брайен сели рядом с Дэффидом на противоположном от Мак-Дугала и Лизет конце стола.
Верный своему слову, Брайен даже не взглянул на эту пару и сосредоточил свое внимание на беседе двух де Меров с Дэффидом; в конце концов он и сам вступил в разговор и поделился кое-какими воспоминаниями.
Джим сидел молча, погрузившись в размышления. Предстояло сделать еще очень многое вместе с маленькими людьми и приграничными жителями; тех и других нужно как-то побудить к взаимодействию. Со своего места Джим видел, что Лизет как будто получает большое удовольствие от общества Мак-Дугала. Пожалуй, даже слишком большое.
Веселенькая история получится, если Лизет и в самом деле влюбилась в галантного Мак-Дугала. Особенно если она скажет об этом Брайену и тот вынудит шотландского виконта вызвать его на поединок. Джим не сомневался, что Брайен способен легко разделаться с Мак-Дугалом, если только будет здоров.
С шестнадцати лет Брайен добывал средства для содержания своего замка единственным средством, доступным человеку его сословия, – боевым искусством.
Прежде всего, он обладал всеми качествами прирожденного бойца. Он не уступал Джиму в быстроте реакции; а реакция Джима, проявившаяся на волейбольных площадках, была одним из двух сильных мест Джима – вторым он считал силу своих ног, благодаря которой выпрыгивал за мячом выше всех.
Кроме того, полученная с юных лет выучка и большой боевой опыт сделали Брайена одним из самых могучих воинов, каких только случалось встречать Джиму.
Ко всему прочему Мак-Дугал был меньше Брайена ростом и, соответственно, полегче его. Очень сомнительно, что в случае поединка Брайен не разрубит Мак-Дугала на куски, несмотря на все искусство шотландца в каком-нибудь военном искусстве.