Далее Денис поведал о том, что богохульство в поселке строжайше запрещено. И матерная ругань тоже. Мат преследуется Инессой Андрисовной, которая находится в должности заместителя мэра по культуре, этике и досугу, а также руководит мебельной фабрикой.

– А вот богохульство – другое дело, – продолжал Денис. – В мэрии есть факс. Каждое утро мэр письменно докладывает о происшествиях, случившихся за сутки, и откуда-то получает справку, в которой указано: кто, что и когда произнес. Причем сообщается не только о богохульстве, но и об употреблении имени сам знаешь кого всуе. Затем наступают последствия.

– Какие?

– Потом расскажу.

– А где мы вообще находимся? Что это за местность?

Денис поделился своими мыслями по этому поводу и дал исчерпывающий ответ, который сводился к широко известной фразе – «япона мама его знает».

Как оказалось, люди здесь жили в достаточно удобных климатических и временных условиях. Зимы, лета и осени не было. На дворе стояла вечная весна с комфортными дневными и ночными температурами, и иногда проливающимися ненавязчивыми дождиками. Никакие насекомые не беспокоили сон обитателей поселка. Ни вредные, ни полезные. Они попросту не водились здесь.

Месяц существовал в единственном числе и назывался маем. Делился он на четыре недели по семь дней каждая и включал в себя двадцать восемь суток. Ну а год по привычке состоял из двенадцати месяцев.

Далее Рыжий поведал, что территория поселка ограждена невысоким забором, который подключен к единственному трансформатору и потому забор этот всегда находится под напряжением.

– Даже за железнодорожной веткой есть забор, – сказал он. – А подключен к нему ток напряжением в тридцать тысяч вольт. Я знаю, потому что в отличие от большинства у меня работа постоянная. Я что в том свете, что на этом электрик, и трансформатор – сфера моей деятельности. Электричество поступает откуда-то из леса. Туда торсада протянута. Но нам за забор соваться строго запрещено. Для этого и ток подведен, чтоб не совались.

– И никто не пытался?

– Пытались, конечно. Шибало так, что дым валил не только из ноздрей и ушей, но и из пятой точки! А если настучат, еще и предупреждение можно заработать.

– Железнодорожная ветка заканчивается здесь?

– Нет, она идет через наш поселок сквозняком. Но не думай, будто ты один такой умный. В местах, где рельсы проходят через разрывы в заборах, висят шарики, подобные тем, которые ты наверняка видел в вагоне. Только они раз в двадцать больше и реагируют на малейшее движение любого предмета за исключением поезда. И на посторонние тела в товарных вагонах тоже.

Денис рассказал также о том, что в этой местности не водится ни одного существа.

– Ни зайцев, ни волков. Даже мышей нет. И птицы не летают. Только червяки в земле. И ничего полезного не растет. Одни несъедобные деревья, кусты и цветы. А на кустах ягод не бывает. В том числе и бузины. Да! Еще речка протекает по окраине поселка. Неширокая и неглубокая. А на другом берегу все тот же забор.

– И ничего в ней не водится, – догадался Генка.

– Угу, кроме пиявок, – подтвердил Денис, удрученно вздохнув. – Даже лягушек нет. Я и здесь уже кабель в воду совал, благо трансформатор тоже на берегу находится. Хрен с маслом! Одни пиявки всплыли, сволочи!

– А как здесь насчет связи?

– Никак. Забудь о всяких смартфонах, интернете, даже об обычном проводном телефоне забудь. Из связи есть только факс в мэрии и никому, кроме мэра, не известно, откуда приходят распоряжения. А может даже и он не знает. Я, если честно, не в курсе. Да! Еще телевидение есть! Кабель идет через забор в том же направлении, что и торсада.

Они подошли к поселку и тропинка, оборвавшись, продолжилась ровной асфальтовой мостовой. Генка шел и вертел головой, стараясь внимательно рассмотреть все, что встречалось взгляду.

По обеим сторонам улицы стояли двухэтажные дома, сильно напоминавшие бараки советской постройки времен пятидесятых годов двадцатого века. Но вид они производили ухоженный, так как были окрашены в приятные неяркие тона и утопали в зелени деревьев. Правда, в облике каждого из них проступали странные детали, неприятно тревожащие сердце, и Кабанов, приглядевшись, вдруг понял, какие. В домах не было ни стекол, ни рам! И подъездных дверей не было тоже! Более того – бараки пустовали.

– В них никто не живет? – поинтересовался Генка, ткнув пальцем в один из домов.

– Живут, конечно, – ответил Денис. – Просто все работают. Здесь график хороший. День делится на двадцать четыре часа. Работа начинается в восемь утра и заканчивается в четырнадцать. Без всяких перерывов. А дальше – делай, что пожелаешь. Сейчас десять, потому и тихо.

– Но почему окон и дверей нет?

– Двери есть между комнатами. А окна не нужны. Зачем они, если все время тепло, ветра не бывает, а дождики тихие и капли падают отвесно? Это же рай.

– Да уж, вечный май, – кивнул головой Генка, и сердце его почему-то стало наполняться тоской.

– Вот ч… ча! – вдруг с досадой воскликнул Денис.

Генка оторвал взгляд от ближайшего дома и посмотрел вперед.

Видимо, работали в этот час не все обитатели поселка, потому что к ним быстро приближались три человека и настроены они были совсем не дружелюбно. Этот отряд состоял из одной девушки и двух совсем юных парней. Правое плечо каждого из них украшала голубая повязка с белыми буквами «ДРП».

Поскольку троица вынырнула из ближайших кустов, Генка со своим наставником оказались прямо перед ней и Рыжий не успел ничего объяснить. Тем временем девушка преградила им путь и кровожадно посмотрела на Дениса.

– Попался, рыжий хам! – звонко крикнула она. – Почему ты не в трансформаторе?!

Денис нисколько не испугался.

– Собачкина! – спокойно сказал он. – Уйди с дороги. Других лови.

Генка оживился.

Девушка была явно старше двух юнцов, которые молча сопели позади нее, но не критически. Скорее всего, возраст ее соответствовал возрасту Генки и Дениса. Волнистые темные волосы девушки были собраны сзади в хвост, который рассекал воздух, повинуясь движениям ее быстрой головы. Маленький вздернутый носик вызывающе торчал вверх и хотел драки.

Ростом она едва равнялась с генкиным подбородком, а вот комплекция ее не угадывалась вообще, так как мешок без пояса, надетый на тело девушки, был явно великоват. Приглядевшись, Кабанов с удивлением заметил, что к мешку снизу пришита полоса ткани, которая существенно удлиняла одежду, делая ее похожей на сарафан. Из-за этого ног не было видно вовсе, за исключением маленьких стоп, обутых в красивые плетеные сандалии.

Чем дольше Генка смотрел на нее, тем больше она ему нравилась. Резкая, порывистая, да к тому же еще и симпатичная. Тоска из сердца Кабанова куда-то улетучилась. Более того – ему вдруг показалось, что он уже встречался с этой милой девушкой; и даже не просто встречался, а знаком с ней много лет!

Пока он разглядывал маленькую брюнетку, пытаясь хоть что-либо вспомнить, она продолжала разговор с Денисом.

– Вот я тебя и поймала! – заявила девушка.

– Как же! – с сарказмом в голосе произнес Денис. – Миссис Марпл нашлась. Я никуда и не убегал.

– За прогул с работы получишь предупреждение! Какое будет по счету? Правильно, третье. А потом я тебя снова поймаю, и поедешь ты туда, откуда сегодня Бублика привезли. Вот там и получишь, что заслужил!

– Да успокойся, – сказал Денис. – Ничего я не прогуливал. Меня сегодня отправили на станцию вместе с Грузином. Он Бублика забрал, а меня Козлаускас определил новеньким заниматься.

Хорошенькое личико девушки накрыла тень разочарования. Но это длилось всего секунду. Она тут же встрепенулась и посмотрела на Генку. Кабанов, встретившись взглядом с ее большими карими глазами, мгновенно осознал, что жизнь совсем не закончилась, а только начинается! Может быть…

– Здравствуйте, – произнесла она чистым звонким голосом.

– Здравствуйте, – ответил он и представился, – Геннадий.

– Саманта, – сказала она и решительным феминистским движением протянула вперед правую руку.