Что скажет и сделает Гира Белладонна, отец Блейк, когда та доберется до континента фавнов, как хотела? Вмешается и поможет или предпочтет отсидеться в Менаджери, пожертвовав всеми, отделенный от хаоса гражданской войны океаном?
Хватит ли генералу Атласа влияния и силы, чтобы остановить катастрофу? Сможет ли Принцесса исполнить обещанное... и захочет ли?
Что задумал Озпин и что предпримет сбежавшая Синдер Фолл? Что значил тот багровый свет в обычно янтарных глазах, что до дрожи напоминал огонь, горевший в глазах каждого Гримм?
На мгновение он почувствовал головокружение - будто вместе со всем миром пытался удержать равновесие, балансируя на тонкой грани между войной и миром, жизнью и уничтожением. Достаточно было лишь одного толчка, с любой стороны - и мироздание шагнет, в пропасть или на твердую землю, сделав свой выбор раз и навсегда.
"С этим миром что-то очень не так, если спасти его пытаются лишь три девчонки и один преступник..."
Он крепче сжал руку девушки, которую любил... и которая все еще могла стать его врагом - если Вселенная не оставит иного выхода. Откинувшись в кресле, он с трудом поднял тяжелые веки.
Адам и Блейк - две стороны его жизни, его души и убеждений, вновь стояли перед ним.
Адам - такой, каким он запомнил его незадолго перед смертью: в припорошенной пылью одежде, с расколотой маской, кривой широкой ухмылкой и налетом безумия во взгляде.
"Больше никаких полумер, - хрипло, искаженным гневом и злобой голосом, рыкнул он. - Они или отступят, или сгорят".
"Что же ты наделал, учитель, - сказал ему Браун. - Еще не все пути были испробованы, не все меры предприняты... А ты оставил нам лишь одну дорогу с единственной развилкой: отступление или пламя"
Ухмылка учителя превратилась в оскал.
"Лучше сгореть, чем жить в унижении".
Моррон не ответил. С этим он был согласен.
"Не всем людям все равно, Мор" - сказала Блейк, выступив вперед и загородив собой Адама.
Она улыбнулась - с той ласковой грустью, что всегда успокаивала его гнев. Она делала так сотни раз, в Белом Клыке и Биконе.
"Посмотри, скольких неравнодушных людей ты встретил, выбравшись из замкнутого мира Белого Клыка, где есть только хорошие фавны и злые люди, SDC и шахтеры, дискриминация и насилие. Посмотри на Янг - девушку, которую полюбил сильнее, чем когда-либо любил меня. Посмотри на Вайс Шни, на ее сестру. Посмотри на Руби"
"Они всего лишь девчонки"
Воображаемая Блейк шагнула ближе, и голос ее не дрогнул ни на миг:
"А сколько таких девчонок по всему Ремнанту? Сколько их, юных и взрослых, бедных и обеспеченных - кто мог бы помочь нам?"
Ее голос взлетел, обретая редкую силу и объем, загремел - как гремел, бывало, голос Адама, когда он произносил свои речи:
"Ты помнишь, как было раньше?! В Белом Клыке состояли люди! Люди, Мор - те, кому было не все равно, кто готов был сражаться вместе с нами, за равенство для всех! Где они теперь? Когда ты в последний раз видел в Белом Клыке человека?!"
Браун открыл было рот, чтобы ответить, но Блейк не дала ему ни шанса. Сделав еще один шаг, почти вплотную, она отмела все его оправдания в сторону одним порывистым жестом и продолжила - со странным, нетипичным для нее гневом и жаром:
"Их больше нет - они ушли сами или их выжили. Нет больше людей, которые готовы сражаться за нас! Сколько сейчас, по всему миру, девочек по имени Янг считают нас, весь Белый Клык - монстрами?! Тысячи, сотни тысяч! Мы ведем себя как чудовища - и нас такими видят. Сколько тех, кто мог бы встать рядом, подставить плечо, УСЛЫШАТЬ нас... вместо этого - ненавидят?!"
Она была уже совсем рядом - янтарные глаза горели так, как никогда прежде, и было очень сложно не отвести взгляд, выдержать это давление, искренность, правоту...
Блейк развела руки в стороны, и Браун обнаружил, что вновь оказался на старом складе в промзоне Вейл. И даже Дорога Смерти никуда не делась - лишь прибавились новые "экспонаты". Мертвым, равнодушным взглядом смотрел на него Курай, укоризненно качала головой Скарлет, исподлобья, с открытым гневом, смотрели старые друзья и соратники, разочарованно - новобранцы...
"Вот он - путь, который ты выбрал, Мор!"
Не отрывая гневного взгляда от его лица, она указала рукой себе за спину - в самый конец этой Дороги Смерти.
"И вот он - твой конец!"
Темная фигура вышла из тени, и Браун без особого удивления узнал в ней себя. Затылка коснулась ледяная рука, заставляя встать дыбом шерсть - его посетило странное ощущение предопределённости, полной и окончательной неизбежности увиденного. Будто все это было не порождением измотанного испытаниями и потерями разума, а настоящим предсказанием. Всего этого просто не могло существовать, но тем не менее было: полностью металлические, от самого плеча, руки и стальные ноги; отросшие, давно не чесаные волосы и подернутый безнадежным безумием взгляд. Подняв стальную руку, Фавн-из-стали мгновение смотрел на пугающе знакомый алый клинок, выдвинувшийся из ладони... а потом взмахнул им, проведя прямо над плечами коленопреклоненной женской фигурки. При всем своем желании, как бы ни старался, Браун так и не смог различить, чья именно голова покатилась по полу - цвет волос постоянно менялся: от золотого сияния Янг до воронова крыла Блейк, а оттуда - к благородной платине Принцессы.
В следующий миг все исчезло, растаяло - он вновь обнаружил себя у кровати любимой девушки, устало откинувшимся в кресле.
"Знаешь, - тихо сказала воображаемая Блейк. - Если описывать людей одним словом... Я назвала бы Адама "Страстью", Вайс - "Одиночеством", Руби - "Надеждой", а Янг - "Искренностью".
