— Будем надеяться, что проблем не возникнет, — устало выдыхает Рёхей. — А что у вас нового, Киоко?

— Ребята всё продолжают строить чертежи, Чикуса-кун и Такеши-кун почти всё время проводят на очищенной территории, работая с материей. Тсуна-кун нам с девочками помогает с дежурством. А благодаря тому, что у нас появилось больше свободного времени, мы уже закончили костюмы.

— Уже?! — удивлённо восклицает Сасагава старший. — Вы молодцы, быстро управились! Когда покажете?

— Я уже разнесла одежду по спальням, утром посмотрите, — с улыбкой говорит девушка. — Ладно, а сейчас идите отдыхать!

— А ты? — Кен слегка щурится, смотря на рыжеволосую. Похоже, у него в привычку входит беспокоиться о ком-то.

— Уберу посуду и тоже пойду отдыхать, — Киоко тут же отворачивается от парней, не упоминая о своём состоянии. Хотя она подозревает, что у неё переутомление, и если она права, то скоро с радостью отключится, и будет отдыхать. Главное быстро убрать на кухне и со спокойной душой идти в спальню.

Дом медленно погружается в покой, наступает полнейшая тишина. У них ещё много дел, которые предстоит закончить. Но чем больше они работают, тем больше растёт надежда на счастливый исход дела. Уверенность потихоньку наполняет их, и они уверены, что они справятся.

И перед ними занавес, открывающий новый мир.

Комментарий к Метеор 23. Занавес миров.

Автор честно пытается не помереть, но у него это выходит плохо. Я изо всех сил пытаюсь довести историю до конца.

Спасибо читателям за поддержку, это даёт понять, что моя работа вам интересна. Я постараюсь исправиться и начать писать главы в нормальном темпе.

Наслаждайтесь.

========== Метеор 24. Мрачный рассвет. ==========

Мир всё ещё не поменялся. Он тот же — серый, унылый и похожий на клетку, которой, собственно, и является. Частички пепла привычно касаются кожи, не обдавая теплом, которое они растеряли ещё в полёте к убитой земле. После зимних месяцев снег почти исчез. Хотя температура всё так же остаётся удивительно низкой, но не наносит им никакого вреда.

Тсуна обеспокоенно выдыхает. Не может же этого быть. Почти год — почти год с того судьбоносного дня, перевернувшего жизнь всей их небольшой семейки. Через что они только не прошли. Но они выжили. И сейчас то, что он видит перед собой — это результат их усердной совместной работы. И это поистине завораживает. Большой, просто огромный корабль висит в воздухе, держась на земле только благодаря крепким тросам и цепям. Тёмная материя будто поглощает итак скудное освещение вокруг. На матовой поверхности не отражается ни единого предмета. Кажется, что даже окружающее пространство в воздухе, вблизи корабля, съедается этой беспросветной тьмой, в которой, кажется, можно утонуть. Тсуна смотрит и не верит, что у них всех вышло. Машина, что он видит перед собой, напоминает больше корабль из какого-то фантастического фильма из прошлого. Но, нет. То, что есть — это их реальность. Их необычная фантастика.

— Эй, Капитан, о чём задумался? — рядом неожиданно появляется Гокудера, с весёлой улыбкой на лице и, как всегда, кучей бумаг в руках.

— Хаято, ну, я просил же не называть меня так, — с лёгкой досадой тянет шатен, хотя прекрасно понимает, что отнекиваться от этого прозвища уже глупо и элементарно поздно. Где-то пару месяцев назад дети, играясь, весь день доставали его, называя «Капитаном». И, естественно, это слышали все. Так что, когда Хару неожиданно тоже обратилась к нему, называя по «званию» все прекрасно поняли. Теперь их небу не отвертеться от своей участи.

— И всё же, ты выглядел очень задумчивым. Волнуешься? — Хаято не нужен ответ: он и так знает. Они все волнуются. Даже он сам.

— Немного, но у нас ещё есть неделя, чтобы успокоиться, так что всё хорошо. Всё будет хорошо… — больше убеждая себя, повторяет Тсуна.

— Ага, нам осталось проверить механический отсек ещё раз и всё. Можно улетать… — конец фразы тонет в шёпоте, потому что неверие всё-таки присутствует в каждом из них. Да, огромный чёрный корабль прямо перед ними, уже почти до конца загруженный вещами и готовый отправиться в путь. Но Хаято всё ещё трудно в это поверить. Почти год они в этой ловушке. И последние полгода они сходят с ума. Торопятся, спешат, волнуются. Путь на западные города Японии им закрыт последние недели, потому что Чёрные Дыры растут, поглощая пространство. Еды и воды у них достаточно — Кен и Рёхей со своей скоростью очистили не один город. И то, даже в последние дни оба солнца не перестают работать, надеясь найти как можно больше, потому что неизвестно, что их ожидает за пепельной клеткой. Возможно, там их погибель. Возможно, спасение. Но уж лучше знать, что они пытались выжить, а не просто так сидели и наблюдали, как мир вокруг них сжимается и грозится в один миг уничтожить их раз и навсегда.

На некоторое время между ураганом и небом воцаряется приятная тишина, которую разрушает почти оглушающая автоматная очередь.

— Бьянки всё никак не расстанется с тем автоматом? — с лёгким смешком в голосе интересуется Тсуна.

— Ну, ты же знаешь, что мы не можем использовать своё пламя, и она всё ещё частенько из-за этого бесится. Вот и бушует с автоматом.

— Это несколько пугает…

— Хах… Ты прав. Она в последнее время совсем разволновалась из-за того, что мы скоро полетим.

— Тут все волнуются. Не только она. Но попроси её, чтобы она хотя бы ночью меньше с автоматом сидела, а то детвора уже которую ночь не спит.

<tab— А что, Капитана она уже не слушается? — с усмешкой спрашивает Хаято.

— Ага, Капитана не слушается, а вот Помощника Капитана она точно послушает.

Хаято замирает, не ожидая от своего неба такого ответа. Тсуна проходит мимо юноши, похлопывая того по плечу и направляется в сторону дома. К кораблю они ещё успеют привыкнуть, а сейчас хочется насладиться последними земными деньками. Да, пусть у них небо тут серое, пусть мрачное, и валит с него постоянно один лишь пепел с редкими снежинками, которые, в принципе, и не найти среди серых сугробов. Но к такому миру они немного привыкли. И, к сожалению, этот мир является их родным домом, который они на самом деле уже готовы покинуть практически без малейшего колебания. Пусть им ещё немного, но страшно. Пусть. Они с этим справятся. Они не выбирали: умереть им или остаться в живых, когда падал метеорит. Зато сейчас у них есть право выбора. И они его делают. Пусть им и придётся сбежать из этого мира, который сам пытается их уничтожить.

Тсуна едва улыбается, поправляя рукава чёрного, довольно тёплого костюма, и заходит в дом. Всего лишь неделя, которая пролетит незаметно. На самом деле меньше семи дней, и они сделают единый шаг в неизвестность. Им осталось подождать совсем немного. Но, наверное, это ожидание, которое они готовы понести спокойно и смиренно. Потому что семь дней — ничто, по сравнению с почти что годом.

Они не уверены, сколько времени прошло, кажется, где-то с год, но никто точно не знает. Хотя Хару и занимается расчётом, беря во внимание свои записи личного дневника, который она вела постоянно. И скоро они точно узнают, сколько они вытерпели, через сколько прошли. Тсуна останавливается, задумываясь. А это ли важно? Важно ли, сколько они прошли на своём пути? Наверное, да. Но куда важнее, сколько всего их ждёт впереди.

Тсунаёши никому не говорит, что чувствует. Но сам он знает, что у них всё однозначно получится. Потому что интуиция за последние пару месяцев ещё ни разу не подводила его. А это значит, что волноваться совершенно незачем. Всё итак ясно.

— Эй, Капитан Сверхновой! — Ламбо неожиданно появляется перед юношей, прячась за него. — Спасай свою команду!

— Что случилось, Ламбо? — Тсуна смеясь, поднимает ребёнка на руки.

— Я прячусь от И-Пин. Мы играем в прятки.

Савада расплывается в улыбке, опуская Бовино обратно на пол, и показательно грозит пальцем.