Хаято чуть усмехается и осматривает чертёж ещё раз. И хочется, и колется. Кёя тоже стоит рядом и смотрит на механические детали и провода. Кибер разработки. Они точно ещё не сошли с ума? Потому что это невероятно.

— Как думаешь это всерьёз можно использовать? — подрывник окидывает взглядом чертёж ещё раз. — Создать руку и пришить её.

— Я похож на подопытную крысу? — от голоса Кёи так и несёт холодом.

— Нет. Потому что на опыты у нас времени нет. Только сразу на удачный результат.

Хибари не отвечает. Это сумасшествие, сумасшествие, сумасшествие. Но перед глазами чертёж механической руки, возле ног на полу книги по хирургии, а под руками механические запчасти и детали — и это оказывается реальностью. Он не привык о чем-то мечтать. Это глупо и бесполезно. Проще ставить себе цель и идти к ней. И сейчас под руками все необходимые элементы, для создания новой цели, вот только… Просто не верится. Он не привык паниковать. Было больно, было очень больно, но сейчас осталась только фантомная боль и плечо левой руки. А ещё есть шанс создать себе механический протез.

— Ты хоть представляешь, сколько времени на это понадобится? — он окидывает взглядом всю комнату, останавливая его на Хаято. И когда он стал таким… травоядным…? Боже, нет. Хибари сейчас от этого смешно. Они все тут выжившие.

— А нам есть куда спешить? Помощи нет второй месяц, еды у нас хоть отбавляй, если закончится, есть другие города. Что нам ещё делать? Сидеть, сложа ручки, и ждать помощи с запада? Её, похоже, уже и не будет. На нас забили.

— А что дальше? Мы создадим это, а что будет дальше, ты подумал?

— А дальше видно будет, — Хаято недовольно поправляет пепельные волосы и смотрит на чертёж.

Не так уж и сложно. Они не глупые ребята, разберутся, в чём дело, и если честно, он был бы не против, чтобы Хару тоже была тут, потому что за последнее время она хорошо им помогла с этими исследованиями. Во что они лезут…

А, в общем, какая разница, главное они действуют.

Чертежи, что у них есть, не совсем подходят под ситуацию Хибари, и их придётся немного изменить. Ещё придётся хорошо изучить анатомию руки, каждый нерв и мышцу, и с этим у них сильно проблем не будет, потому что практически каждая книга по медицине прочитана. У них есть пламя, разум, сила и время. Поэтому это не так уж и сложно. Он надеется на это.

— С чего начнём?

— Надо будет изменить чертежи, но для этого нужно просмотреть анатомию ещё раз, чтобы не ошибиться, — Кёя поднимает с пола книгу и кладёт на стол, открывая. — И если ты собираешься это делать, тебе придётся знать все наизусть.

— Мы не в школе, чтобы проверять мои знания, — подрывник вздыхает. Да, шанс у них всего один, но… Спешить-то некуда. Они до сих пор не знают, что дальше этой префектуры. — И я один это по любому делать не буду, поэтому информацию придётся вбивать и в чужие головы.

Нет, это всё-таки сложно. Но кто теперь их остановит?

***

Фуута со скукой смотрит на И-Пин и Ламбо, которые бегают по их спальне и вздыхает. Хару поступила нечестно, оставив его с ними, но у него нет сильных причин обижаться. Всё-таки даже ему ясно, что девушку тянет в кабинет, поэтому он старается сильно не обижаться. И он бы поиграл с детьми, вот только… Он не может успокоиться.

Карты необычно греют ладошки и почти парят в них, и что удивительно, он все прекрасно осознает. Нет той забывчивости, как со звездой, нет той растерянности и неопределённости. Есть карточки и просто неясные их значения. Рядом лежит книга по астрономии. Она сложная, явно для людей, разбирающихся в этом деле, но единственная в этом доме по этой теме. И у него, видно, нет выбора.

Он вынимает из кармана кофты карточки и раскладывает их на кровати. Ему кажется, что их тут больше сотни. А, впрочем, он недолго думает и начинает их считать. Проходят несколько минут, когда он задумчиво берет в руки карандаш и тонкую чистую тетрадь, которую ему нашла Хару. 88 созвездий, 10 звёзд, 15 туманностей и всего 8 планет — итого 121 карточка. Много, но все 8 планет он уже выучил, практически сразу отличает туманности друг от друга и почти запомнил все звезды. Фуута искренне удивляется, ведь с рейтингами такой памяти не было, или… Он мотает головой, понимая, что тогда было нечто другое. И сейчас эта новая сила как-то проще. Он открывает книгу и достаёт наугад карточку с созвездиями. Заяц — хотя, каким образом там можно увидеть зайца он не понимает. На страницах книги он сверяется с рисунком и увлекается прочтением, совсем не понимая, где оно находилось бы на чистом небе. В ладошке карточка начинает парить, что тут же привлекает к себе внимание детей.

— Фуута-Фуута, смотри, она летает! — Ламбо весело подбегает к кровати, тыча пальчиком в картонку. Фуута на это удивлённо переводит взгляд с книги и застывает. Карточка парит, а другие что лежат на кровати, будто колышутся от ветра, которого тут в помине нет. Голова ясная, чистая и он всё прекрасно осознает. От карты веет чем-то мягким, чем-то, что он не совсем понимает. Зато он отчётливо видит зайца, и у него возникает ощущение, что его фантазия с воображением работают на полную мощность.

Он откладывает карточку и берет другую. Райская птица — но на самом деле просто несколько линий, соединяющих определённые звезды. Вот только фантазию не остановить, поэтому он быстро придумывает, что вот тут хвост, здесь голова с изящным клювом, а между ними сложенные крылья. Нет ничего сложного в том, чтобы придумать то чего не видишь. А ещё очень просто прочувствовать карту. Она обманчивая, ведь Рай не совсем есть. На небе есть только звезды и планеты, откуда там взяться Раю? Поэтому эта карта ему не нравится — это, что-то несуществующее, что-то обманчивое, не реальное.

— А почему они летают?

— Потому что в открытом космосе нет гравитации и звезды должны летать, парить… — Ламбо на это хмурится и забирается на кровать, смотря на карточку.

— Но это не звезда! Хару показывала, что звезды это вон те!

— Ламбо, это созвездия… А это значит, что тут несколько звёзд… — Фуута откладывает карточку и опирается ладошками в матрац. Картинки начинают все разом подниматься с постели и парить в воздухе. — Кажется, заяц должен быть на севере… А где север?

— Может в книге будет написано? — И-Пин подползает к книге и заинтересованно листает её, пытаясь найти информацию. — Эх, надо Хару-сан спросить, она точно знает.

— Эй, а давайте сами разберёмся! Будем как наши ребята?! — Ламбо буквально светится от своей идеи, зная, что они поняли, про кого идёт речь.

— Нам до них далеко, — И-Пин недовольно хмурится, но продолжает листать книгу. Если, честно, им с Ламбо надоело вести себя так. Да, они дети, но они прекрасно понимают, во что попали. Поэтому заняться чем-то, а уж тем более, как-то помочь будет очень даже хорошо. Да, дети, но они из мафии, а это значит — элементарные проблемы они способны решить.

***

Хару тяжко вздыхает и считает до трёх. Она не уверена, есть ли кто-то в кабинете, но если шума нет, то там, наверное, пусто? Хотя, она нигде не видела Хаято и Хибари, поэтому есть вероятность, что они там. Миура прикрывает глаза и считает. Один, Два, Три. Ладошка уверенно ложится на ручку двери и открывает её. Вот только на неё сразу же переводят внимание две пары глаз.

— Ой, — её голос звучит хрипло и неуверенно. — Я не вовремя…

Хаято осматривает её с ног до головы. «Трио учёных. Так и будем вас называть» Да, кого он обманывает. Их и так уже все называют.

— Проходи, — он освобождает кресло от книг, мельком поглядывая на костыль у девушки, но ничего не говорит.

Хару на это реагирует немного удивлённо, но проходит внутрь и присаживается, с интересом осматривает немного изменившийся «интерьер» комнаты и замечает на стене чертежи. Она девочка умная, и ей не надо долго думать, да и к тому же зрение хорошее, вот только хотелось бы увидеть это вблизи… Ей немного неловко тут находиться: такое ощущение, что здесь царит своя атмосфера, в которую она не вписывается. Миура сжимает кулачки и всё-таки переводит взгляд на Гокудеру.